Александр Харников - Севастопольский вальс

– Ладно, поверю тебе. А если ты не сдержишь слово, то в лучшем случае разжалую тебя в младшие ассенизаторы, будешь всю войну дерьмо черпать. Впрочем, наверное, мне этого делать не придется; но учти, я на твои похороны не приду. И твоей Мейбел не сообщу. Будет: «напрасно южанка ждет мужа домой»… Пусть еще пока не мужа, а жениха – которому при данном раскладе не суждено будет стать ейным мужем. Или хоть чьим-нибудь.

– Хулиович, так меня убить могут, даже если я и не буду берсерком под пулями скакать.

– Вот тогда я ей все расскажу – ей скажут, она, блин, зарыдает… Тебе это надо?

– Надо. Я не собираюсь ховаться по углам вдали от боевых действий. Все-таки я – мужик, а не «облако в штанах» или какой-нибудь там метросексуал.

Саша хихикнул.

– Вот именно последним я тебя в начале нашего знакомства и представлял. Хорошо. Помни – ты обещал. И честное пионерское дал. Ну или какое оно там у вас. В семь утра туда поедет «Тигр». Повезет беспилотник с командой и еще кое-что. Тебя ждать не будет, имей в виду.

«Не было у бабы забот, купила порося, – подумал я сокрушенно, – опять вставать ни свет ни заря, а, главное, сам напросился. Впрочем, может, хоть будет не так жарко».

А Саша продолжал:

– На всякий случай, когда прибудешь, сразу найди себе позицию. И не забудь винтовку и патроны – кое-что будет в «Тигре», но вряд ли у тебя будет возможность к нему каждый раз бегать за очередным «цинком». И воды возьми побольше да сухпай не забудь.

– Спасибо, Саш! – И я побежал собираться.

С раннего утра было действительно прохладно, пели цикады, или что-то в этом роде (я, увы, не энтомолог). По дороге к Камышовой я вспоминал, с чего все началось.

Вчера Хулиович взял меня с собой, как он сказал, для «информационной поддержки» на встречу с Тотлебеном. Эдуард Иванович оказался «истинным арийцем» – педантичным и несколько замкнутым. Даже после того, как мы открыли ему, кто мы и откуда, он лишь странно на нас посмотрел и перешел к обсуждению направлений, которые надлежало укрепить. В их числе была и дорога из Камышовой бухты. Та самая, где вчера наши ребята подстрелили несколько лягушатников, одним из которых оказался генерал Пьер Боске, в нашей истории – лучший вражеский генерал этой войны.

Тотлебен преобразился, когда услышал о пулеметах (у нас их было пока мало, но со вторым караваном мы ждали большую партию), минометах, а также новых методах ведения войны. А еще Саша рассказал ему о «Горчаке», своего рода «мобильном доте», разработанном в 90-е для пограничных укреплений. Два таких были в составе грузов для Венесуэлы, и один из них должен вскоре прибыть сюда со вторым караваном.

Тут, как и было договорено, в игру вступил я – открыв ноут (от которого Тотлебен прибалдел, хотя и пытался до этого не показать своего удивления), сначала показал ему ролик про «Горчак», затем нарезку из документальных и художественных фильмов времен Великой Отечественной, а также фото восстановленных окопов на выставке вооружения на Поклонной горе. Но я совсем забыл, что Тотлебен происходит из курляндских немцев, и когда он услышал, что враги в фильмах говорят по-немецки, спросил меня:

– Господин поручик, так, значит, в вашей истории вы воевали с немцами? А с какими именно – пруссаками или баварцами?

– Увы, ваше превосходительство… Тогда Германия уже была объединенной. И даже Австрия стала ее частью.

Подполковник засмеялся:

– Господин поручик, я еще не генерал. А родина у нас с вами одна – Российская империя. (Я ему не сказал, что родился-то я, в общем, за окияном.) Но очень не хотелось бы воевать со своими дальними родственниками…

– Вот потому-то мы и делаем все, чтобы Россия и Германия стали дружественными державами. А объединил Германию в нашей истории человек, заслуживший прозвище «Железный канцлер» – Отто фон Бисмарк.

– Слышал я про него. Далеко пойдет, стало быть… Ладно. Вернемся к делам насущным. Вы сказали, что сможете показать мне картинки укреплений у Камышовой бухты?

– Так точно, ваше высокоблагородие!

Тотлебен поморщился.

– Господин поручик, когда мы наедине, зовите меня просто Эдуард Иванович. А вас мне представили как Николая Максимовича. Вы не против, если я буду вас так величать?

– Никак нет, ваше… Эдуард Иванович!

– А потом я обдумаю, как дополнить укрепления траншеями и подготовить котлован для вашего чудо-оружия, как оно у вас называется – «Горчак»? Да и про размещение ваших минометов следует подумать.

– Эдуард Иванович, вскоре прибудут еще и «Ноны» – этакие самоходные бронированные повозки с пушками, стреляющими на четыре версты.

– А как же они будут стрелять, если не увидят неприятеля?

– Для этого есть корректировщики огня, передающие целеуказание по рации – это что-то вроде беспроводного телеграфа. А также летательные аппараты, которые парят над землей и все видят. Вот здесь, – я протянул ему книжечку, найденную Хулиовичем в библиотеке «Смольного», – описание того, как именно во время Великой Отечественной войны располагали артиллерию и минометы.

– Спасибо, Николай Максимович. Ну что ж, жду ваших картинок.

Пока мы ехали к Камышовой, утренняя прохлада уже превратилась в некое подобие Нью-Йорка летом – места, где без кондиционера делать нечего. Зелень вокруг практически вся выгорела, бриз с моря дул, но какой-то очень уж робкий. И среди всего этого – старики, женщины, дети, счастливчики с лопатами, большинство же с деревянными палками, остервенело долбят каменистую землю.

…Когда я приехал в Москву, то снимал комнату у Тамары Ивановны, пожилой хромой женщины. Однажды она рассказала мне, как всю войну еще ребенком работала на заводе, выполняя по полторы нормы. Несколько раз падала в обморок от недоедания, но потом опять становилась на скамеечку – без нее она не доставала до станка – и продолжала работу. После войны она не бросила завод, осталась токарем до пенсии – даже проработала лишние семь лет, пока не охромела…

Те, кого я видел сейчас перед собой, были слеплены из того же теста – точно так же делали все, чтобы не дать врагам захватить родной Севастополь.

На гребне холма расположился стрелковый взвод с кремневыми ружьями. Дымить будут, подумал я… Чуть западнее я увидел отделение «охотников» со штуцерами. «Тигр» же укатил обратно в Севас за дополнительным грузом, и когда вернется, неизвестно. Да, негусто здесь… Единственное, что меня обнадеживало – над головой пролетел беспилотник. Пролетел и вернулся обратно, чуть восточнее. Вроде «Тигр» должен привезти пару «Подносов» с расчетами. Но лягушатники даже не знают, что это такое и с чем его едят, да и нет минометов в зоне прямой видимости. Поэтому, если они все-таки решат отомстить за своего «женераля», то здесь скоро может быть очень даже горячо.