Михаил Ланцов - Новая заря

Князь Мстиславский прибежал к нему в тот же день, сразу после Земского собора. Взъерошенный и озадаченный. Битый час ушел на то, чтобы объяснить ему, какие перспективы у аристократов в предложенной государем системе. И то, что, несмотря на явно не прописанные привилегии, их стало больше.

Когда понял — проникся.

Сильный становится сильнее, богатый — богаче. Никто не хочет добровольно отдавать то, что «нажил непосильным трудом». Другой вопрос, что глупо при этом публично унижать широкие массы тех, кто не так удачлив в силу различных обстоятельств. Зачем богатым и влиятельным людям восстания и мятежи? Это же рушит хорошо отлаженную систему, портит им жизнь и снижает доходы. Обычная дурость гоминидов, находящихся на слишком низкой ступени индивидуального интеллектуального развития.

Так что, услышав то, что ему хотелось, Мстиславский вполне охотно перешел на сторону Дмитрия. Конечно, с интригами всегда одна и та же беда. Когда столько всяких тайн, нельзя быть уверенным, кто на чьей стороне, пока игра не закончится. Государь и не доверял князю, особенно в связи с тем, что тому пришлось действовать тайно. Предал он его уже или нет — не разберешь. Играет ведь. Так что тут можно было только отпустить ситуацию и наблюдать. Что он терял в случае его предательства? Срыв удачной и очень своевременной провокации. Не велика потеря. Он найдет и другой способ уязвить своего врага — это не так сложно. А что выигрывал в случае успеха? О! Очень многое! Он ведь теперь становился жертвой злодейских промыслов, получая широкую народную поддержку. Лучше и не придумаешь. Добрый император против злых бояр. Практически мученик, страдающий за народное счастье. Дальше бы стало сильно проще…

9 марта 1607 года, Москва

Снег еще лежал толстым одеялом, но в округе отчетливо воняло войной. Возможно, это стали оттаивать продукты жизнедеятельности животных, накопившиеся за зиму в слое снега. А возможно, у Дмитрия просто пошаливали нервы, порождая ненужные аллюзии, ведь он ждал начала этой войны с особым… хм… нетерпением.

После провала декабрьского переворота личные войска государя императора прошли частой гребенкой по всему городу. Все имущество заговорщиков конфисковали в казну, самих же лишили всяких прав и титулов.

С семьями заговорщиков разобрались не менее жестоко — «забрили» в монахи и отправили нести слово Божье белым медведям. То есть всех скопом направили в заполярный город Мангазею [39] Мангазея — первый русский заполярный город XVI–XVII веков в Сибири. Стоял на реке Таз в Западной Сибири. Город, порт и торговая фактория, ставшая экономическим центром для всех окрестных племен. С ними на дальний кордон отправлялось сто выборных семей стрелецких из числа беднейших. Государь снабжал их всем потребным для освоения на месте. Давал им начального человека и пяток дьяков. Им надлежало поставить там таможню портовую и взимать налог с иноземцев — прежде всего англичан и голландцев. Сверх того, экспедиция должна была доставить приказ об особых льготах — Дмитрий утвердил использование всех взимаемых налогов и пошлин на местах для развития города (переименованного тем же указом в Мариинск-на-Тазу) и его окрестностей. , где поручали поставить каменный или кирпичный монастырь. В случае успеха им обещалось прощение и возвращение. Сурово. Но он мог и под нож пустить — был в своем праве. Тем более, что всем необходимым для решения поставленной задачи он их снабдил. И даже несколько священников выделил. Исключение составили только молодые и здоровые женщины, в основном молодухи да девицы. Их развели, если то требовалось, а потом выдали замуж за тех бойцов государя императора, что отличились в кампании 1605 года.

Трех дней не прошло, как все было кончено и в Москве уже играли коллективную свадьбу. Все довольны. Все счастливы. Одни — что на кол не присели. Другие — что родовитыми женами обзавелись. А через две недели — на север, в Холмогоры, тронулся санный поезд с экспедицией, откуда ему силами поморов надлежало достигнуть цели.

Но не всех удалось накрыть. Достаточно много было тех заговорщиков, которым удалось бежать. Неприятный прокол. Однако ничего с этим не поделать. На самом деле Дмитрий и не надеялся, что ему удастся с помощью всего одной провокации выявить и уничтожить всех своих политических противников. Но мечтал. Впрочем, не прекращая готовиться к войне.

Главным вопросом в этой подготовке было непонимание: кто ударит, откуда и какими силами. Ну и, само собой, в каком порядке. Почему они вообще должны атаковать, вопрос не стоял. Совершенно очевидно, что сбежавшие заговорщики расскажут о выходках сумасшедшего монарха, вырезавшего своих полководцев и развалившего всю оборону. Держава в их понимании была беззащитна и сама падала в руки страждущих.

Самым благоприятным направлением Дмитрий считал запад. С одной стороны, у него с Сигизмундом III был подписан «вечный мир» до весны 1610 года. Формальность, конечно. Но без веской причины его нарушать не станут — урон международному престижу. С другой стороны, тесть государя Ежи Мнишек летом 1606 года уже начал поднимать бучу по Польше. Дескать, не хотим Сигизмунда в королях… Зять там выглядел, по его мнению, намного интереснее, особенно если поставит его — заслуженного ветерана интриг — фактическим наместником над Польшей. Поэтому «старина Сиги» был настолько погружен в разборки с ясновельможной аристократией, что и подумать о войне не мог. Очень удобно. Хотя бы одно направление выглядело более-менее стабильно и предсказуемо. Да и Смоленск, прикрывавший этот рубеж, в целом был лоялен государю.

А вот с северным направлением все было плохо.

Конечно, Новгород воспринял «уставы Дмитриевы» благоприятно. Но тут была определенная проблема — город медленно, но верно терял свое значение. Как торговый порт он уже мало подходил из-за возросшего водоизмещения кораблей. Им не с руки стало карабкаться сначала по невским порогам, а потом по Волхову, где их тоже ждали пороги, да еще и весьма извилистое русло с блуждающими мелями. Новгород уверенно задыхался. И Дмитрий не мог ему пока ничего интересного предложить. А бояре, убежавшие туда, могли.

Все дело в том, что брат нынешнего короля Швеции Юхан III в свое время планировал присоединить Новгород с окрестными землями к своей державе. И это разом меняло статус города. Да, торговым портом ему уже не быть. Однако, пойдя под руку шведов, он превращался в самый южный торговый город их державы и ключевой узел по торговле с Русью, через который вели бы свои дела все негоцианты, заходящие в шведские же Нарву и Ивангород. Не так чтобы это сильно лучше меняло ситуацию, но довольно ощутимо и весьма перспективно. То есть вполне достаточно для предательства.