Михаил Ланцов - Новая заря

Иными словами — Дмитрий походил своим обликом на традиционного русского царя не больше, чем слон на буратино. Однако же он мог себе позволить такое юродство и издевательство по отношению к традициям. Земский собор, избирая его, был вынужден дать наставление «реформировать и модернизировать» державу. Вот царь и начал с удобных и приятных для него вещей. Терпеть волосы на губах он не желал, не гигиенично, не удобно… да и вообще — не в его вкусе. Он и баки-то оставил только из любви местных к волосам на нижней части «скворечника». Так-то он и от этого бы избавился. Волосы на голове ему вообще были не по душе, а форма черепа и лица вполне располагали к стилю Котовского.

За ним в помещение вошло четыре преторианца.

Личной безопасностью этот вариант Лжедмитрия занимался очень вдумчиво. Вот и организовал специальное подразделение войск, куда отбирал наиболее лично преданных. Вид у них был тоже довольно необычен. Кроваво-красный полукафтан и галифе в белой оторочке и с серебряными приборами. Черные сапоги. Кираса, наплечники и шлем бургиньот из стандартного комплекта тяжелых пикинеров, только черненые. Лишь на груди у каждого изображался белый единорог — символ Дмитрия. Лица скрывались кожаной полумаской с весьма суровым выражением в духе японских мэмпо.

Двое из них держали в руках по мушкетону с колесцовым замком [2] Мушкетон представлял собой карабин с довольно коротким стволом большого калибра. Стрелял картечью на небольшое расстояние. Применялся для боя накоротке: зачистка помещений, абордаж, штурм укреплений. , двое — по карабину. На поясе у всех легкие пистолеты в такой же, как и у царя, «ковбойской» кобуре. Плюс шпага и дага. Весьма внушительно, особенно по меркам Москвы. И вот такие ребята следовали за царем повсеместно, охраняя его днем и ночью. Посменно, разумеется.

Дмитрий максимально спокойно прошествовал через толпу придворных пауков и гостей столичного террариума. Он был уверен: если хоть кто-то дернется угрожающе — будет убит на месте. О чем всех и предупреждали заранее. Оставалось только придумать, как уберечься от самих преторианцев в случае чего, но это могло подождать. Как говорила Коко Шанель, об этом он подумает завтра.

Степенно сел на трон. Словно кот на лоток с наполнителем.

Тем временем преторианцы заняли позиции возле него, прикрыв по всем направлениям.

Он взглянул на английских послов и поморщился.

Приглашающий жест.

И изрядно взволнованный посол Англии приближается. Ледяной взгляд голубых глаз явно недовольного царя и эти жутковатые преторианцы вызывают страх. Это местные уже немного привыкли к таким чудачествам и манерам. И даже, судя по лицам, рады производимому на иностранцев эффекту. А ему пока крайне неловко. Посол был в курсе того, насколько безжалостно царь расправился с Шуйскими и их сторонниками. Это пугало и вызывало уважение. Опасный человек. Таких не любят попусту беспокоить и раздражать.

Шел пятый месяц царствования Дмитрия Ивановича и третий год жизни в этой эпохе. Такой насыщенной. Такой кровавой.

2 февраля 1606 года, Москва

Дмитрий сидел за столом в своем кабинете и ковырялся в бумагах, пытаясь понять, как освоить тот подарок, что преподнесли ему англичане. Они не придумали ничего лучше, чем привести в Ивангород весь свой пиратский неликвид. Рабов то есть, набранных с захваченных испанских, португальских и французских кораблей. А заодно ирландцев, осужденных на рабство за те или иные прегрешения. То же бродяжничество, к слову.

Дорого ли им это стало? Да не очень. В Новом Свете белые рабы худо-бедно продавались, но стоили в несколько раз дешевле черных из-за низкой выносливости. Так что на фоне выставленного англичанам долга их подача в формате трех кораблей, груженных такими людьми, выглядела очень скромно и бедно. Тем более что действительно дельных мастеров среди них не было. Все шли либо как подмастерья, либо вообще как ученики. Кое-чему научены, да и только. Но Дмитрия это вполне устроило. При общем и остром дефиците любых более-менее вменяемых «рабочих рук» это был праздник. Конечно, ребят категории «принеси-подай» он мог найти в товарных количествах. А вот все, что выше этой отметки, уже являлось практически штучным товаром. Особенно в регионах.

Когда их таки доставили в Москву — на них было жалко смотреть: все стоят, кутаются на морозе в изрядно поношенную одежду «не по погоде», пытаясь хоть чуть-чуть согреться. Глаза голодные и измученные.

В тот момент он пожалел, что распорядился снять арест с имущества Московской компании и выпустить заложников. Нет, конечно, никаких монопольных прав англичане больше не имели. Однако в их непростой ситуации — и это выигрыш. Им требовались стратегически важные товары для флота, а царство Дмитрия было одним из очень немногих поставщиков. Пока, по крайней мере. Но что сделано, то сделано. Поэтому царь приказал всех пригнанных отмыть в бане, тщательно прогрев. Накормить. Тепло одеть. Разместить, поставив на довольствие. И опросить — кто что умеет.

Тут-то и пригодился Хосе с теми ребятами, что стояли с Дмитрием плечом к плечу тогда, в 1603 году, на подворье Московской компании. Он их не забыл. И когда сам устроился — подтянул за собой. Нельзя забывать помощь, пусть и корыстную. Ее всегда нужно награждать и привечать… Вот эти ребята и заделались порученцами. Прошли — опросили, кто чего умеет, да ведомость составили, которую Дмитрий сейчас и изучал, пытаясь понять, что со всем этим зоопарком делать.

— Государь, — постучавшись, заглянул дежурный.

— Слушаю.

— К тебе графиня Мнишек с отцом на прием просятся вне очереди.

— С отцом? Хм. Он при оружии?

— На виду только шпага.

— Пусть сдаст. А потом приглашай.

Минута ожидания. Сдавленная ругань за дверью. Легкий стук. И вот слегка взъерошенный дежурный пропускает Ежи Мнишека [3] Ежи Мнишек (1548–1613) — граф, крупный польский государственный деятель, сын Николая Мнишека — дворянина, вышедшего из Тешинской Силезии. К 1600 году клан графов Мнишек контролировал практически все крупные города Великой и Малой Польши. Чтобы лучше понять его положение, достаточно представить, что Юрий Лужков сидит в Москве на посту мэра, а во всех остальных крупных городах России этот пост занимают его братья, дети, племянники, зятья и прочие родичи. Какова будет его власть? Формально небольшой. Фактически — настолько огромной, что ни один президент не сможет ничего с ним сделать. Примерно в таком положении и находился клан Мнишек. Нетрудно предположить, что, имея фактическую власть, они стремились ее оформить во что-то более формальное. Например, в царскую корону… — крепкого мужчину с сердитым лицом и густой окладистой бородой, черной, как воронье крыло. За ним следом вошла Марина с какой-то мягкой, блуждающей улыбкой на губах.