Михаил Ланцов - Артур, рыцарь из Люберец

— Может быть это тот же самый человек, что натравил на тебя демонов?

— Вряд ли. Серые псы так не поступают.

— А их не должен был смутить портал?

— Нет. Экстренное возвращение всегда такое. А портал преследования мог быть куда угодно. Он ведь поисковый, связанный с аурой беглеца. Там конкретное место не указывается. Они ведь из парка никуда не выходили?

— Нет.

— Ну вот. Уверена, что ее преследователи думали, что все еще остаются в нашем мире. О том, что твоя подруга настолько безумна, чтобы прыгнуть на удачу в дальний мир, нужно еще догадаться. Разумный человек такое безумие даже обдумывать не станет. Это же верное самоубийство. Можно легко оказаться в толще горной породы, в лаве, на дне моря или высоко в небе. Демоническая кровь иногда толкает тифлингов на дерзкие и безумные поступки.

— А почему демоническая?

— А… — протянула Дарьяна. — В общем так. Если кратко, то в мире Баара есть такие твари — эринии. Разновидность высших демонов. Сильные маги. А на вид — невероятно красивые рыжие эльфийки с небольшими рожками и бесподобными белыми крыльями, но совершенно жуткими шиловидными зубами. Такие зубы для чистокровных демонов вообще характерны. Так вот. Эти самые эринии иногда бывают в нашем мире. Здесь они подбирают себе мужчин и утаскивают их к себе. Рожают всегда только девочек — либо подобных себе эриний, либо полукровок — алю. И вот уже алю рожают от человеческих мужчин тифлингов.

— То есть, Тая на четверть демон?

— Именно так. А вообще все это очень странно. Я слышала о ней и раньше. Лучшая столичная воровка. Умная, хитрая, ловкая и удивительно изворотливая. Крови она городской страже и Серым псам попила изрядно. И всегда Тая умудрялась уходить от преследователей. Она столичная легенда! Королева воров! Не представляю, что заставило ее пойти на столь самоубийственный поступок.

— Магическая клятва. Она говорила что-то про магическую клятву.

— Оу… — задумчиво произнесла Дарьяна и залипла в своих мыслях.

— Что? — После затянувшейся паузы спросил Артур.

— Давай порассуждаем. Она что-то у кого-то украла. Так? Это очевидно. Иначе бы к ней не обратились. И тот, кого она обокрала крайне влиятелен и опасен, так как в противном случае нет смысла связываться с магической клятвой. Дорого, сложно и опасно. А тут ее не только связали клятвой, но и отправили фактически на самоубийство. Значит вариантов немного… — сказала она и вновь замолчала, погрузившись в свои мысли.

— Ну же? Не томи!

— Речь идет либо от Императоре, либо о золотом драконе. Есть у нас один. Живет во дворце уже много столетий подряд. И что-то мне подсказывает, что это именно дракон. Император не станет ради себя так стараться. Да и что у него можно такого украсть, чтобы потом идти на осознанное самоубийство.

— Дракон… мда… ладно, допустим. А бегать за ней зачем? Она же наверняка не с собой таскает украденное.

— Верно. Не с собой. Но Серые псы, скорее всего не знают о магической клятве и надеются через Таю выйти на заказчика. То есть, поймать, допросить и проверить выбитые слова.

— А потом?

— Что потом? А… Не знаю. У нее такой послужной список, что смерти ей не избежать. Тая хоть и легенда, но слишком многие от нее пострадали. Вопрос только в том, как именно ее казнят… если поймают.

— Любопытно… — медленно произнес Артур. — Получается, что она осознанно пошла на смерть, стараясь уничтожить заодно и поисковую группу. Так?

— Очень даже возможно, — тихо сказала Дарьяна. — А ты знаешь, теперь я понимаю, почему Тая тебя столкнула в овраг.

— Да?!

— К тифлингам обычно относятся или плохо, или очень плохо. По разным причинам. И кровь, и внешность, и родственники, и ремесло, и так далее… Ты же не только добровольно пришел к ней на помощь, когда не знал, кто она. Но и потом не отвернулся. Ты вполне осознанно встал на ее защиту. Хотя и выглядишь как аристократ. Для тифлинга это что-то невероятное. Она вполне могла оставить тебя при себе и в случае опасности разменять твою жизнь на возможность сбежать. Но девочка решила иначе. Она дала тебе шанс, понимая, что сама обречена.

— Грустно как-то все это звучит, — озадаченно произнес Артур.

— Жизнь вообще, штука не веселая, — подвела итог беседы Дарьяна. — Ладно. Я отправляюсь в столицу. Поищу того неудачника, что попытался от меня избавиться. А это тебе. — Сказала она и поставила на стол мешочек. — Конечно, столь малым подарком не выразить мою благодарность. Но с собой больше нет. Будешь в столице — заходи в гости. Буду рада видеть. И вообще — я наведу справки о «потеряшках». Может быть что-то и придумаем. До встречи. — Сказала она и, встав, спокойной, величавой походкой удалилась из таверны.

Новость о том, что здешних светловолосых бастардов режут, парня взволновала и заставила серьезно задуматься над своим имиджем. С его внешностью ходить в рванине и пешком оказалось смертельно опасно.

Так что уже после разговора с Дарьяной Артур побежал по городским лавкам в расчете на то, что они еще не закрылись. Выбора в них, разумеется, практически не было. Но парня и не интересовали «разносолы». Ему требовался самый что ни на есть стандартный набор бедного аристократа. С него сняли мерки, получили авансы и отпустили домой. И уже ранним утром занесли в таверну обновки. Не все, конечно. Только обувь и одежду. С последней разобраться удалось достаточно быстро благодаря подгонке по фигуре уже имеющихся изделий.

Переодевшись в обновки Артур позавтракал и пошел дальше, вкачивать «тряпичную харизму». Отмечая, что уже в таверне на него стали иначе смотреть совсем иначе. А владелец так и вообще — уважительно кивнул, здороваясь.

Кроме продажи трофеев, нашему герою остро требовалась информация. Поэтому он очень неспешно и ходил по городу, спрашивал, слушал и думал, старательно анализируя сведения. И чем дольше ходил, тем сильнее обалдевал от собственных выводов. Потому как мир здесь оказался довольно странным…

С одной стороны, имелись и магия, и необычные существа, привносившие определенный колорит и специфику в местную жизнь.

С другой стороны, наблюдался крайне низкий уровень экономического, социального и промышленного развития. Что-то на уровне Европы IX–XI веков или около того.

С третьей стороны здесь имела место удивительная стагнация общественных институтов. Преодолеть пропасть от крестьянина до самого бедного аристократа было невозможно даже теоретически. Никак. Вообще. Ни при каких условиях. Каждый знал свое место и от рождения ему было уже предопределено, чем он станет по жизни заниматься. Плохо ли это, хорошо ли — дело десятое. Но имело место быть.

И в таком вот раскоряченном состоянии вся Империя находилась уже тысячу лет, скатившись сюда после дней Великой скорби.