Андрей Сиваков - Взвейтесь соколы орлами!

– Готовых уже есть полтора десятка. До Пасхи ещё штук 30–40 соберем. Проблема в другом. Рабочий день на Дуксе 12 часов. А ходят тут всякие социалисты и подбивают рабочих к забастовкам и требуют 10-часового рабочего дня. И что делать? Как от них избавиться? Эти социалисты-шантажисты денег требуют. Или забастовка.

– Так с этим всё просто. Они ведь Вас 10-часовым рабочим днём пугают, а вы им в пику объявите 8-часовой день, но в две смены. При той же оплате. Да их сами работяги в бараний рог согнут и к фабрике близко не подпустят. А у нас получится 16-часовой рабочий день. Да, рабочих будет вдвое больше и затраты возрастут. Но для казны это даже не копеечки, а гроши.

– Так нас же Дукс живьём сожрёт и со своей фабрики выпрет!

– Не выпрет. Вы над своим цехом повесьте вывеску, что это Императорский цех. И кто посмеет тогда хоть что-то вякнуть? А уж когда Авиамоторный завод запустим, то и сами уйдём и половину рабочих заберём. Вот тогда Дукс и почешется. Но его забижать не надо. Стране велики тоже нужны. А Вы ему в утешение разработайте маленький двухтактный движок кубиков на полсотни для велосипеда. И получится мотопед для народа. Да он на этом озолотится и каждый день за вас Бога молить станет.

– А ведь и вправду так лучше будет. Мы ведь на госзаказе – чего нам бояться?

– Я ещё с недельку в Москве пробуду. Перед отъездом снова загляну к Вам. А пока отправьте готовые моторы в Гамаюн – они нам там очень пригодятся.

Конечно же я навестил Николая Егоровича Жуковского. Проговорили с ним с обеда и до вечера. Я-то больше слушал. А вот он сетовал на то, что нет у него пока студентов, кто бы загорелся идеей воздухоплавания. Пытался создать кружок из энтузиастов, но после пары заседаний кружок развалился.

Я его утешил, как мог, что в любом начинании главное это вызвать интерес широких масс. А наше начинание относится к обороне и до поры приходится многое держать в секрете.

Съездил я и в Раменское. Посмотрел, как идёт строительство ЦАГИ. Познакомился с полковником Благовым Виктором Михайловичем. На редкость чуткий и грамотный командир. Ему не надо было разжевывать, чего мы хотим добиться от ангара с мощнейшими воздуходувами. Всё понял ещё давно, при встрече с Жуковским. А сейчас гнал строительство к финишу!

Зинуля гостила у тётушки и всё никак не могла наговориться с ней и с сестричкой Оленькой. Отдала в пошив собольи шкурки и уже через три дня щеголяли по Кузнецкому мосту в новеньких шубках.

Великий князь Сергей Александрович, тогдашний генерал-губернатор Москвы, дважды присылал им билеты в Большой театр в Императорскую ложу. Тут уж Зинуля являлась во всём блеске своих наград, а я был так – сбоку припёка. Но со своим троюродным дядюшкой я имел серьезную приватную беседу.

– Дядя Серёжа! А как у тебя сейчас используется Петровский Путевой дворец?

– Так пустует он, но не в запустении. А тебе-то он зачем?

– Ты ведь про наш аэроклуб в Гатчине слыхал? Так там просто баловство одно на потеху Государю. А настоящие-то дела хотим начать здесь, на Ходынке. Под твоей властной рукой. Государь одобрит такое решение. Уж скоро три года с тех пор, как Ходынка-то горем обернулась. Вот и надо эту горесть из людской памяти-то поубавить. А то ведь по-прежнему туда вдовы ходят да свечки над рытвинами жгут. Того и гляди ты можешь в опалу попасть. Виновного-то надо назначить. Ты про наши вещие сны слыхал?

– О тож! Про них который год много судачат.

– Так вот очень нехороший сон мы про тебя с братом видели. Ну очень нехороший. Будто ты на Красной площади восходишь перед народом на место Лобное, а на тебе не мундир, а саван. Смекаешь теперь, кого могут крайним объявить и покарать?

– И что присоветуешь, племяш?

– Так за советы нет ответа. А ты вели всю Ходынку крепким забором огородить, да разровняй всё гладенько, что бы поле было, как стол. А мы с братом будущим летом там свои полёты учинять будем. Вот и станет Ходынка не укором в бездеятельности властей, а символом прогресса. А в Петровском дворце мы свой штаб организуем. Вот так по-тихому всё и забудется. А уж государю мы в уши надуем, что без тебя бы нам ничего бы и не организовать было. Глядишь, и не придётся менять тебе мундир на саван.

– Ох, князь Андрей, и мудер же ты не по годам.

– То что я мудер ещё тот, и без тебя известно! – и мы оба расхохотались. Перед отъездом из Москвы снова навестил Луцкого. Он провел меня к стенду с первым движком-Семёрочкой. Сегодня планировали первый запуск.

От греха отошли подалее. Долго его крутили, а он не хотел заводиться. Уж и смесь регулировали, и опережение выставляли, а он никак. Тогда я и присоветовал свечи поменять. Старые-то уже забрызганы. И в ноздри ему маленько эфира плеснуть, что бы хоть схватился. Так и сделали. Крутанули, движок чихнул и завёлся. Работал не особо ровно, но работал. Разок даже на максимум его вывели, так он показал 400 лошадок. Луцкий был поражен такой мощью. А вот я не очень. Подобный мотор на моём первом вертолёте Ми-1 без малого почти 600 лошадей выдавал. Ну да лиха беда начало.

– Борис Григорьевич, изготовьте с дюжину таких и установите на стенды. Гоняйте их до помутнения разума. Ломаться будут обязательно. Это и называется «детскими болезнями». Ребёнок-то в детстве должен переболеть и корью, и ветрянкой, и свинкой. Так же и ваше детище должно всё пройти. А уж когда убедитесь в надёжности, тогда на новом заводе и приступайте к серийному выпуску. А пока сроку Вам год. До будущей весны доведите его до ума. Нам таких моторов понадобится очень много. Крепить-то их к раме аэроплана как планируете?

– Так вот по всей окружности корпуса 16 отверстий под болты. Крепите к чему хотите, хоть к лисапету! – улыбнулся Луцкий.

– Вы мне сейчас точный чертёж этого корпуса сделайте с отверстиями. Важен мне не сам корпус, а именно обод с дырками под болты. По ним и раму делать будем. А пока вот Вам десять тысяч рублей. Раздайте всем премию, за ввод первой «Звёздочки» и первый запуск «Семёрочки». Кому и сколько – вам решать. Но так, что бы обойдённых не было. Даже дворнику, что крыльцо метёт – и тому наградные выдайте. А вас самого Государь отдельно отблагодарит – это уж моя забота.

– Не за награды тружусь, но за идею!

– Самая лучшая идея хороша тогда, когда поддержана сверху и подкреплена деньгами снизу – проверено веками! – На том и распрощались.

С тётушкой и Оленькой прощались ненадолго. В мае ждали их на каникулы в Гатчину. Летом-то в Гамаюне прелесть как хорошо. Да и Оленьку пора было выводить в свет на детские праздники – всё же графиня уже. А осенью – в Смольный.

В Питере нас уже ждал Кондрат. Привёл он свою эскадру. И разгрузить успел бальзу на склады Шароглазова. Государь сам приезжал взглянуть на диковинные лесовозы. Но виду не подал, что ничего не понял. И за что такие деньжищи плачены. Ни башен, ни пушек. Просто две ровных палубы друг над другом – хоть строевые ученья проводи. Мы до времени не стали его посвящать в наши замыслы.