Виталий Останин - Остерия Старый конь Регрессор

Снова здорово! Да он просто повторяет слова мастера Юдо, когда мы приходили к нему снимать ошейник с Будака. Палец на курке напрягся. Я выстрелю, даже умирая.

— Я ученый, Ади. У вас нет такого слова. по-вашему самым близким значением будет “человек, изучающий законы мироздания”.

— Мастер. — кивнул пленник. — Это значит — мастер.

— Но вы практики. Изучаете мир и используете это знание. Применяете его. Оттачиваете до совершенства каждый свой аспект. А я не практик. Я изучаю, выявляя закономерности. Пишу книги. Чтобы следующие поколения мастеров могли использовать эти знания. Чтобы облегчить им путь.

Было видно, что Терри тяжело давались эти объяснения. Многих слов и понятий в местном языке просто не было, поэтому ему приходилось подбирать близкие по значению и дополнительно объяснять еще и их. Но Ади понял. Лицо его просветлело. Он поднялся на ноги.

— Ты не мастер, Терр. Ты наставник мастеров. Теперь я понял.

И тут он удивил нас обоих, отвесив Терри уважительный поклон.

— Но зачем ты начал войну? Рождение наставника в нашем мире происходит не каждое поколение. Такой человек, лишенный собственных амбиций в практике, но заботящийся только о развитии искусства, был бы принят Кругом с распростертыми объятиями.

— Никто не стал бы говорить с чужаком. — и Терри коротко пересказал ему нашу встречу с Юдо. Ади усмехнулся.

— Теперь я понял. И согласен. Я стану посланником.

О моих мотивах никто, понятное дело, не спросил. И именно в этот момент я четко понял, что они никогда никого не интересовали. Каждый человек идет к своей цели один.

Голова трещала по швам. Будто бы в ней сидел кто-то и бил по стенкам черепа кузнечным молотом. И еще периодически злорадно хохотал. Хорошо хоть тошноты не было, а то бы я просто пластом лежал. И никак не мог слушать доклад Сари о ликвидации очага восстания в Омпате.

— В город мы проникли через стену. Как и собирались. Будак прошел в город днем, а ночью скинул веревку. Легче легкого!

Коротышка-колдун, к слову, уже месяц как ходил без ошейника. Мастер Юдо, после всех событий, серьезно пересмотрел свое мнение по вопросу освобождения пассулапа от сдерживающего его артефакта. И снял его, не особенно напрягаясь. А ведь рассказывал нам с Терри, какое это сложное дело!..

Освободившись, Будак сразу же стал главным специалистом по проникновению куда угодно. Его невидимость держалась самое большое минут двадцать, а потом “дикарю” требовалось не меньше двух часов на восстановление способностей. Но этого времени, вместе с небольшим ростом было достаточно, чтобы он успевал проходить мимо любой охраны.

Сари так и осталась главой диверсионной службы. Опыта ей по-прежнему не хватало, но она успешно заменяла его рвением и чисто женской жестокостью. Я еще в своем мире замечал, что женщины в Движении по этой части могли дать фору любому мужику. Здесь, как выясняется, они были такими же. Зато служила она не за страх, а за совесть, да и отряд ее слушался, как родную мамку.

— Два дня наводили связи с гвардейцами — Мон подсказал. Потом от купцов сделали им подарок. Десяток бочонков с вином. Ну а дальше…

А вот и тошнота! Ровно на словах моей помощницы про вино. В животе что-то забулькало, в голове застучало, перед глазами пошли черные круги. Чтобы еще хоть раз я притронулся к здешнему пойлу!

Я вчера напился. Сильно напился. Пытаясь местным алкоголем сделать то, в чем всегда полагался на наркотики. Получить немного пустоты в голове. Изгнать мысли. Которые в последние дни просто разъедали меня. Однако совсем забыл, что в отличие от опия, у алкоголя есть множество побочных эффектов. Например, головная боль. Но на всем этом долбанном Зеленом береге не было опия!

Брага не помогла. С каждым выпитым стаканом я становился только злее и злее. Мысли, от которых я жаждал избавиться хоть ненадолго, становились настойчивее. И требовали действий. Любых. Но решительных и немедленных. Как я не пошел бить морду Терри в таком состоянии — ума не приложу. Не иначе инстинкт самосохранения сработал.

А Сари продолжала бубнить:

— По дворцу прошли быстро. Гвардейцы были пьяные и спали. Когда добрались до покоев верховного данга, там даже часовых не было.

Хотелось отослать ее. Даже просто — выгнать! Чтобы не увеличивала своим голосом шум, которого и так было больше чем достаточно. Но сделать этого я не мог. Сам же ввел правило среди диверсантов. После акции — доклад и последующий за ним разбор. Так что изволь сидеть и слушать. И не ныть!

— Послание? — скрежетнул я. — Вы оставили послание?

— Да, ган. — кивнула Сари. — Кровью их командира, на стене. Как ты и говорил — глаз Удэ. Потом ушли. Нас никто не видел.

— Хорошо. Как показали себя новички? — следующая фраза вышла легче.

— Достойно, ган. Выполняли все команды. Из них выйдет толк.

Я кивнул, тут же об этом пожалев. Молотобоец в голове обрадовался и несколько раз ударил по черепу так сильно, что у меня в глазах потемнело. Видимо, мое лицо исказилось от боли, потому как Сари — женщина! — тут же спросила:

— Что с тобой, Серт-ар?

Беспокойство в ее голосе было таким искренним, что в другое время я бы умилился заботе. Но не сейчас. Прямо сейчас мне нужно было остаться одному и поспать. Я бы и сейчас спал, кабы моя исполнительная помощница не явилась ко мне с докладом сразу по возвращению с акции.

— Болит голова. Ты иди, Сари. Скажи ребятам, что они молодцы. Все сделали хорошо. И пошли кого-нибудь к мастеру Терри. Скажи, что с Омпатом мы все сделали, а дальше уже его забота.

— Да, ган. — Сари прижала правую ладонь ко лбу и вышла из кабинета.

А я тут же опустил голову на столешницу. Еще и это! Да за что мне это все?! Рука, приложенная ко лбу, у местных означала дань уважения к божеству. Так верующие поступали в храмах. А теперь еще и мои диверсанты. Только верили они не в каких-то местных божков, а в самостоятельно придуманных — в нас. Хорошо хоть подобные знаки они демонстрировали, только когда никто посторонний их не мог видеть. Это же была страшная тайна! Которой они так гордились! Ведь не простым людям они служили — богам! Черт бы побрал пройдоху Мона!

Этот… чертов болтун!.. Мон стал, точнее — сам себя назначил, первосвященником нашей тайной церкви. Периодически подходил ко мне с вопросами “Зачем вы здесь, Серт-ар?” и, получив ответ, уходил просветленный. А потом как выяснилось, пересказывал то, что понял, вольноотпущенникам. И когда мы с Терри узнали о сборищах неофитов, было уже поздно что-то менять. Только смириться. Или вырезать всех наших людей. Александру эта бредовая религия, по-моему, даже льстила.

Все-таки странный мир. Круг мастеров без удивления встречает чужаков черт знает откуда, да еще и заявляет, что путешествие между мирами явление пусть и редкое, но не удивительное. А простые люди тут же принимают иномирцев за существ сверхъестественных. И создают собственный пантеон. Не удивлюсь, если их нынешние быкоголовые и змеерукие появились так же, как и мы!