Александр Баренберг - Первым делом самолеты! Истребитель из будущего [litres]

– Хорошо, а отсрочка?

– Фюрер, хоть и псих, но далеко не идиот. Он понимает, что время работает против него. Я не вижу причины, которая заставила бы его перенести начало кампании на 42-й год. Какие-то решительные действия с нашей стороны только спровоцируют скорейшее начало боевых действий. В нашей истории они и так несколько раз откладывали дату нападения из-за европейских событий. Позже конца июня откладывать нельзя, не успеют до зимы. Поэтому, даже если их чем-нибудь отвлечь, немцы все равно начнут до июля, пусть и не закончив до конца приготовления.

– Что же, я понял. Если война неизбежна, то что мы можем сделать, чтобы вести ее успешнее, чем в вашей истории? Мне кажется, вы хорошо разбираетесь в теме, – похвалил Андрея, видимо, впечатленный его полными и четкими ответами Сталин.

Польщенный Воронов решил оборзеть окончательно и попросил у насыпающего в трубку табак из раскуроченных папирос вождя:

– Не угостите «Герцеговиной Флор», товарищ Сталин? А то столько раз в кино видел, а попробовать не пришлось.

Обалдевший от такой наглости своего собеседника Сталин, позволявший курить в своем присутствии только избранным, молча протянул Андрею пачку и спички.

– Спасибо большое! – сказал, закуривая, Воронов. – А сделать мы можем многое. Я бы предложил разделить этот вопрос на три отдельных части: военная техника, армейская тактика и политическая стратегия.

– Согласен, продолжайте, – кивнул вождь.

Андрей дал развернутый, опять же благодаря подготовке за время вынужденного безделья, анализ по каждой из частей. Он сводился к тому, что в области военной техники можно сделать сравнительно мало, исправив лишь известные Андрею недостатки и уточнив направления развития. В тактике особенно крупных соединений имелось более широкое поле для улучшений, а в политике возможности для маневра были огромными, но и опасными. Андрей особенно обратил внимание на тот факт, что любое изменение действий по сравнению с произошедшим в его истории вызовет непредсказуемые ответные изменения и его исторические знания быстро потеряют цену.

– Это как раз меня не пугает, – прокомментировал последнее утверждение Сталин. – В конце концов, это то, чем мы и так занимались до вашего появления.

– Есть еще один фактор, который нужно учесть при долгосрочном планировании, – заметил Воронов. Он рассказал о ядерном оружии, особо упирая на его разрушительность и вред для окружающей среды, чтобы сразу внушить Сталину мысль, что это оружие не для войны, а, наоборот, для ее предотвращения. Чтобы не было соблазнов.

– Физики никогда ничего хорошего не придумают, – пробурчал ошарашенный вождь, явно недолюбливавший последних. – В какие сроки мы сможем создать Бомбу?

– Не меньше пяти-шести лет. Примерно как и конкуренты.

– Это же какие средства в такую глупость вложить придется! – сокрушенно заметил Сталин, сознавая, однако, что без этого не обойтись. – Ладно, закончим на сегодня.

– Товарищ Сталин, можно спросить, а что с Рычаговым? – рискнул Андрей выяснить, пользуясь благоприятным вроде бы отношением к нему вождя, очень интересовавший его вопрос. Вождь, смерив Андрея долгим многозначительным взглядом, произнес:

– Вернулся к работе. А вы что думали, я его расстрелял?

– Нет, но все же он теперь «посвященный». А это накладывает…

– Кстати, раз уж зашел о нем разговор. Что вы знаете о его служебном соответствии?

– В принципе, соответствует. – Андрей не собирался рассказывать Сталину о настоящей судьбе Рычагова. – Но задачи, которые возложены на него, непосильны ни для кого. По моему мнению, ему лучше сосредоточиться на боевой подготовке, а остальные обязанности разделить между заместителями.

– Я о другом. Насколько можно ему доверять?

– Вполне. И вообще, раз уж он оказался в деле, мы можем его использовать по-другому. – Андрея явно несло не туда, хотя в пылу разговора он этого не замечал. – Почему бы не назначить его Наркомом внутренних дел вместо Берии, например? Вы же не хотите посвящать в это лишних людей? А этот пост очень важен для наших целей. Ну вы же собирались назначить на этот пост Чкалова, чем Рычагов хуже? – пролепетал Воронов, наблюдая, как лицо вождя быстро меняет цвет.

Сталин выдохнул и посмотрел на Андрея уже не гневным, а каким-то снисходительным взглядом, каким смотрят на сморозившего очередную глупость ребенка.

– То есть один из, как вы выразились, «посвященных», будет все время крутиться возле товарища Сталина, а второй возглавит органы? Вы считаете товарища Сталина идиотом? – мягко разъяснил он Воронову его ошибку.

– Извините, не подумал об этой стороне дела, – ответил, опустив глаза, Андрей.

– Так потрудитесь в следующий раз подумать, прежде чем давать советы, – ехидно заметил Сталин. – Идите.

Следующие три дня Андрей провел в почти постоянных разговорах с вождем, отвечая на его многочисленные вопросы. Беседы затягивались до глубокой ночи. Ночевал Воронов все в той же комнатушке, а его свобода по-прежнему ограничивалась территорией дачи. Наконец, Андрей решил, что для начала рассказал достаточно и теперь очередь товарища Сталина выполнять свою часть договора. О чем он осторожно и сообщил вождю в конце очередной беседы.

– Допустим даже, что я вам полностью доверяю, – ответил тот. – Но там, за забором дачи, не самый спокойный мир. Могут случиться разные неприятности. Вы же привыкли к совсем другим условиям. Как вы справитесь самостоятельно?

– Ну мы же не в Африке! Справлюсь как-нибудь. К тому же мы говорили о некоей должности?

– Как я, по-вашему, должен это обставить? – несколько раздраженно сказал Сталин. – Как я объясню товарищам, почему я назначаю на важные должности какого-то молокососа?

– А нужно ли объяснять? Хотя бы официально? А неофициально можно пустить какой-нибудь слух. Например, что я ваш внебрачный сын, – выпалил, сам не веря своей наглости, Андрей.

Сталин, раскуривавший трубку, поперхнулся дымом и вдруг весело рассмеялся. Отсмеявшись, он заметил:

– Я давно обратил внимание, что у вас хорошая фантазия, – он посерьезнел. – Что же, не держать же мне вас в цепях, на самом деле. Можете ехать. Прямо сейчас. Я распоряжусь, чтобы вас сопроводили.

– Куда ехать? – не веря, что Сталин так быстро сдался, спросил Андрей.

– В гостиницу! Квартиру так быстро я вам выделить не могу. Отдохните пару дней, а я подумаю, куда вас пристроить. Завтра вам доставят в гостиницу аванс. И будьте осторожны.

В сопровождении своего старого знакомого, лейтенанта Димы, Андрей спустился к машине, быстро доставившей их в центр Москвы. Несмотря на одиннадцать часов вечера, его без проблем пустили в гостиницу и выдали ключ от отдельного номера, внимательно изучив удостоверение личности. Удостоверение было все то же, какое-либо другое Сталин отказался выдавать.