Александр Баренберг - Первым делом самолеты! Истребитель из будущего [litres]

Параллельно, насколько будет возможно, следует прорабатывать следующий вариант этого двигателя с непосредственным впрыском топлива вместо карбюратора. Мы, со своей стороны, попытаемся купить американские технологические достижения по этой теме. На этом перспективные работы в области поршневых двигателей считаю оконченными. Будущее за реактивными моторами.

Слушатели, особенно моторостроители, начали возмущаться, называя реактивную технику «далекой перспективой» и «котом в мешке». Андрей поднял руку:

– Безусловно, они появятся не завтра. Но и не в таком уж далеком будущем. За рубежом, по нашим данным, ведутся интенсивные исследовательские работы в этом направлении. Мы не имеем права отстать! Поршневая техника уже подходит к пределу своих возможностей. По нашим сведениям, интересные работы в этой области проводит харьковский конструктор Люлька. Предлагаю вызвать его в Москву и поручить создание небольшого, на первых порах, исследовательского КБ. Одна из основных проблем тут в материалах, работающих при больших термических нагрузках в агрессивной среде. Их пока нет. Поэтому первые образцы реактивных двигателей будут иметь смехотворный ресурс. Это не страшно, главное, отработать конструкцию, пока создаются новые материалы.

Упоминание об иностранных работах моментально сняло все возражения.

– А что насчет двигателей М-62 и М-11? – вернулся к ближайшим планам прилежно записывавший услышанное в свой блокнот Шахурин. – Они широко используются сейчас.

– Как что? Продолжать производство в необходимых количествах, параллельно с новыми. Теперь поговорим о самолетах. Выпуск последних модификаций И-16 и И-153 необходимо продолжать в наибольших объемах, не мешающих налаживанию выпуска новых типов. Где это возможно – организовать параллельное производство. Эти машины понадобятся нам в любом случае. По мере возможности необходимо выпускать пушечные варианты этих машин и в обязательном порядке оснащать их держателями для РСов. [11]

По новым самолетам. Ввиду отставания в разработке и отсутствия достаточного количества пригодных двигателей считаю, что незачем ждать окончательного варианта чертежей. Необходимо запускать производство прямо сейчас, пусть и без установки части отсутствующего пока оборудования и даже мотора. Двигатели могут быть установлены и позднее, дополнительными силами, не занимая конвейер. И неважно, что в случае изменений в окончательной техдокументации часть оснастки придется переделать. Пусть мы потеряем на этом деньги, но зато выиграем в темпах подготовки к войне. А это гораздо важнее денег.

– А если на испытаниях машин будут выявлены недостатки, требующие кардинального изменения конструкции? – спросил замнаркома Яковлев.

– Этого не будет, у нас нет права на такие ошибки, – уверенно заявил Андрей, знавший, что ни у одной из рекомендованных к производству опытных самолетов не возникнут при испытаниях проблемы, потребующие переделки конструкции с нуля.

– Еще на заметку конструкторам. Создается впечатление, что при проектировании кабин самолетов не берется в расчет их э… удобство для летчиков, – Воронов не был уверен, что здесь знакомы с термином «эргономика». – Видимо, вы считаете, что советский летчик может работать в любых условиях? Да, может. Но эффективность этой работы резко снижается. Вы понимаете, что это значит в бою? Пригласили бы, что ли, летчиков-испытателей для консультации при макетировании кабин. Вот мы недавно закупили для изучения образец немецкого истребителя «Мессершмитт БФ-109Е». Так изучайте! Посидите в его кабине, ощутите, насколько много его конструкторы думали об эффективности работы летчика. Органы управления и приборы расположены в том порядке, в котором их использует пилот. Все продумано до последней детали, даже тангетка радиостанции вынесена на рычаг управления двигателем, именно туда, где и находится левая рука летчика при маневрировании в воздушном бою. Советую хорошо подумать над этим. Кроме того, для истребителей существует проблема хорошего обзора назад. С появлением на новых самолетах закрытых фонарей их задняя часть сделана плавно переходящей в высокий гагрот. Это, конечно, верно с точки зрения аэродинамики, но сильно ограничивает обзор задней полусферы. Обязательно необходимо делать фонари машин каплевидной формы. И добавить зеркало заднего обзора, как на новых английских истребителях.

– А вот на этом вашем «Мессершмитте» нет ни того, ни другого! – возразил один из конструкторов, уже, видимо, успевший ознакомиться с немецкой машиной.

– И их пилоты очень сильно об этом пожалеют! Есть еще вопросы?

– На совещании в Кремле вы упомянули о необходимости создания двухмоторного бронированного штурмовика, – напомнил Шахурин. – Не совсем понятно, что именно вы имели в виду и чем вам не подходят имеющиеся опытные машины аналогичного назначения?

– Да, действительно! – поддержал его Ильюшин. – Чем плох создаваемый в моем КБ штурмовик?

– Ваш штурмовик, в общем, неплох, – ответил Андрей. – Хотя и требует значительных доработок. Мы же рекомендовали запустить его двухместный вариант в серию. Но в том-то и дело, что быстро это не получится. А нам позарез нужны сотни освоенных пилотами машин уже к лету. Поэтому срочно требуется что-то простое, дешевое, но достаточно эффективное. Вот, например, что-то типа этого.

Воронов достал из портфеля лист бумаги с эскизом бронированного штурмовика бипланной схемы с изогнутым вниз в виде «чайки» нижним крылом, который он по-быстрому набросал вчера и передал его конструкторам. Поизучав несколько минут достаточно дилетантское творение Андрея, они не стали скрывать ухмылок.

– Не полетит! – заявил один из них.

– Конечно, это же только концепция, – парировал Андрей. – На то вы и авиаконструкторы – сделаете так, чтобы полетело.

– Это даже не вчерашний, это позавчерашний день авиастроения! – присоединился другой конструктор. – Похоже на наши первые попытки создания бронированного штурмовика лет десять назад!

– Да, и этот опыт тоже нужно использовать. А дело не в том, какой это день, а в эффективности и стоимости, – возразил Воронов.

– Ну, со стоимостью понятно, – сказал Шахурин. – А где здесь эффективность?

– Для того чтобы это понять, давайте посмотрим, по каким целям и каким способом будет применяться эта машина и какие средства противодействия встретит. Этот самолет не предназначен для нанесения ударов по стационарным, хорошо защищенным средствами ПВО целям, таким как железнодорожные станции, мосты и аэродромы. Его жертвами будут полевые части на линии фронта и колонны снабжения противника в ближнем тылу. Поэтому средствами противодействия, с которыми он столкнется, будут истребители и легкая полевая ПВО. От истребителей основная защита – это наши истребители. Без прикрытия любой бомбардировщик или штурмовик – легкая цель. И мощное бронирование здесь только плюс, учитывая, что на новые немецкие истребители ставятся «недопушки» МГ-151 калибра 15 миллиметров. Реально сделать самолет мало уязвимым для них. А теперь посмотрим, из чего состоит ПВО полевых частей Вермахта. Не будем учитывать тяжелые зенитки калибра 88 миллиметров, они не могут работать по маневрирующему на бреющем полете штурмовику. Остаются 20-мм автоматические пушки, крупнокалиберные и обычные пулеметы. Автоматические пушки представляют реальную опасность для такой машины, тем не менее она в состоянии выдержать несколько попаданий. Пулеметы же не так опасны, а именно они составляют большую часть имеющихся сейчас у полевых частей средств. Внедрение малокалиберной зенитной артиллерии идет, но не такими уж быстрыми темпами. Летом будущего года основой ПВО останутся пулеметы. В дальнейшем же, когда эту нишу массово заполнят автоматические пушки калибра 20 и более миллиметров, основной защитой штурмовика станут скорость и вертикальный маневр, которыми и обладает опытная машина Ильюшина. Поэтому предлагаю выделить опытного конструктора, например Томашевича, для детальной проработки проекта.