Computers - Как один день - 2. Я – Уоми

- Конечно, хочу! А куда?

- Ну, это тебе выбирать. Например, во вселенную Фармера. Или Желязны. Или тех же Стругацких. Или в прошлое – в рыцарское средневековье, или даже в первобытный мир, если хочешь – ты же читал, например, повести Покровского?

- И я там буду все помнить – кто я такой и что со мной было до этого?

- Да, будешь. Даже более того, ты сохранишь все свои способности, которыми обладаешь и уже столько раз успешно пользовался – сможешь создавать любые вещи, обретать любые свойства… Даже перемещаться во времени. И благодаря всему этому видоизменять существование героя, которым станешь – так сказать, менять сюжет повествования. А мне будет любопытно понаблюдать за всем этим.

- Здорово! И сколько я там смогу пробыть?

- Пока не надоест. А как только захочешь – можешь вернуться, а потом снова отправиться куда-нибудь. Или опять туда же. Если угодно, сможешь даже завести там семью, детей… Я же вижу, что тебе этого тут недостает, правда?

* * *

Я не слишком долго размышлял, что выбрать. Что мне Фармер или Желязны? Что мне чудеса «Амбера» или «Многоярусного мира» - за два года жизни после смерти я видел, да и сам творил и не такое. Или «Полдень» Стругацких? Кем я там буду? Пылинкой в чужом и малопонятном мире. И я выбрал повесть Сергея Покровского «Поселок на озере». Кем стать? Конечно же, главным героем – Уоми, юношей с необычной и загадочной судьбой. Наверное, в первобытном мире, на границе неолита и бронзового века, будет нелегко и непривычно жить, зато там – настоящие люди, мои будущие друзья, а учитывая мои необычайные способности, которые я сохраню, я смогу сделать для них очень много полезного, сыграть заодно роль прогрессора – это же здорово!

Было, правда, одно сомнение, которым я не замедлил поделиться с Иисусом.

- Иисус, но ведь в этом первобытном мире люди не знают Бога, а поклоняются идолам, и мне придется поклоняться вместе с ними, более того, использовать эту их веру на благо себе и им. Разве это допустимо?

- А помнишь, что писал апостол Павел в Первом Послании Коринфянам? «…мы знаем, что идол в мире ничто, и что нет иного Бога, кроме Единого» - ты же в этом не сомневаешься?

- Конечно, нет!

- Ну, так пусть тебя это и не смущает. Это созданный воображением писателя мир, а ты можешь играть в нем любую роль, ничуть не теряя своей веры. Вперед! И помни, ты можешь в любой момент вернуться, можешь даже привести сюда с собой кого-нибудь из того мира, и он будет существовать с тобой и тут… А потом можете вернуться обратно, или попасть в любой другой мир, в любое другое время. Словом, твои возможности в этом совершенно не ограничены!

Я решил отправиться в выбранный мир утром. Ночью в последний раз спал на кровати, а когда солнце поднялось над домом, я, как всегда делал и раньше, мысленно дал «команду» отправления.

* * *

И я оказался в челноке-долбленке, плывущем против течения реки, с шестом в руках. На минуту я отвлекся, разглядывая берега, поросшие густым лесом, и челнок стало сносить по течению и относить от берега. Шест уже не доставал дно.

Осмотревшись, я увидел два весла, лежавшие на дне лодки. Схватив одно из них, я слегка растерялся – у челнока не было уключин. Тем не менее, я уселся в челноке, лицом вперед, и руки сами ухватили весло, как надо – левая ближе к концу, а правая – пониже, ближе к лопасти. Погрузив весло в воду, я стал энергично грести, стараясь направить челнок к берегу, и перебрасывая весло с одного борта на другой. Грести оказалось нелегко – челнок был тяжел, но мое новое тело вполне справлялось с этой задачей. Подойдя к берегу, я направил челнок в маленький заливчик, а когда он уткнулся носом в песок, спрыгнул в воду и вытащил нос суденышка на отмель, сколько хватило сил. Кусты ивняка, росшие на берегу, скрыли меня вместе с челноком, как шатер. Теперь, наконец, можно было осмотреться.

Прежде всего, меня заинтересовало мое новое тело – тело Уоми. Рост остался прежним, около 185 сантиметров, очень большой рост для этого времени. Конечно, я определил его на глаз, но думаю, что не ошибся. Мои руки и ноги стали толще, мощнее, на них бугрились могучие мышцы. Не культурист, конечно, но сразу видно, что это тело человека, который много и тяжело работал физически. Живот плоский, с четко выраженными «кубиками». Широкие плечи, узкие бедра – словом, идеальная мужская фигура. А лицо? Я склонился к воде, в тени кустов, и увидел красивое лицо молодого человека с тонкими чертами, прямым носом с небольшой горбинкой, едва заметной ямочкой на подбородке, средней толщины губами и серыми большими глазами. Уши – маленькие, с приросшими мочками. Все это обрамляли длинные каштановые волосы, доходящие почти до плеч. Усов или бороды не было, но небольшая щетина на щеках и подбородке росла. Я уже отвык от бритья, да и бриться в этом мире было бы проблематично, поэтому, как делал раньше, просто пожелал, чтобы волосы на лице не росли, и с удовольствием ощупал гладкие щеки. Наверное, люди с безволосым лицом в этом мире – редкость, но что с того? Ну, буду этим выделяться. Там видно будет, если что – подправим.

Из одежды на мне была только набедренная повязка – кожаный широкий фартук, прикрывающий живот от пояса до бедер, подпоясанный ремешком около сантиметра шириной, с завязкой на боку. А что, довольно удобно!

Затем я приступил к осмотру челнока. Длина – метров шесть, ширина – меньше метра. На дне лежал толстый ровный шест метра три длиной и два весла с широкими лопастями. Никаких сидений или уключин. Дно ровное, со следами грубой обработки каким-то инструментом вроде долота. От дна до края бортов – около полуметра, так что, сидя на козьей шкуре, лежащей на дне, легко грести. Словом, типичная долбленая плоскодонка, толщина бортов – сантиметров пять, на носу и корме – потолще в два раза.

Кроме шеста и весел, в лодке лежал кожаный мешок, перевязанный ремешком, копье, и лук со спущенной тетивой. Я достал мешок, развязал его и открыл. В мешке была пара тяжелых черных камней с острыми, тщательно отточенными краями – что-то вроде топоров без ручек, весом килограмма по два. Несколько кремневых пластинок сантиметров по десять длиной, а шириной – около пяти, одна сторона их тщательно заточена – ножи. Еще – пучок готовых стрел, перевязанных ремешком, а отдельно, в маленьком мешочке – десяток каменных наконечников и пучок перьев для стрел, две запасных тетивы для лука, два кремневых наконечника для копья. Еще несколько свернутых в мотки ремней – потоньше и потолще. Смотанная в клубок леска, сплетенная из какого-то растительного волокна и несколько костяных рыболовных крючков. И, наконец, кинжал! Я, разумеется, помнил этот знаменитый кинжал из повести, в мире которой оказался, поэтому тотчас достал и стал внимательно разглядывать. Бронза, темного цвета, отточенное одностороннее лезвие, блестящее, розоватого оттенка. Гарды, конечно, нет – только небольшое утолщение отделяет лезвие от рукоятки, туго обмотанной узким и прочным ремешком. Рукоятка легко и удобно ложится в руку. Да, по сравнению с кремневыми ножами это серьезное оружие с длиной лезвия сантиметров тридцать или немного больше, плюс десять-двенадцать – рукоятка. Ширина лезвия около трех сантиметров, сужается к концу, толщина – около сантиметра, равномерно утончается к режущей кромке. Видимо, одно из первых изделий раннего бронзового века, но по сравнению с каменными орудиями – ого-го!