Валерий Красников - Божественное вмешательство

Направляю к тебе моего сына Алексиуса Спуринна Луциуса. Прошу доверить манипулу ( manipula — букв. «горсть», от manus — «рука» — основное тактическое подразделение легиона в период существования манипулярной тактики, численностью от 120 до 200 человек) в твоих легионах, дабы служил сын мой Этрурии»

Пока Спуринний опечатывал свиток и прятал его в деревянный тубус, я запоминал свое новое имя. Алексиус Спуринна Луциус — по моему неплохо звучит!

Сенатор торжественно вручил мне тубус и гладиус — простой меч, но с красным камнем в навершии. Наверное, это по их меркам был «крутой» меч. Ножны выглядели богаче: внизу и вверху золотое обрамление, да и самоцветы, оружейники, куда только не вставили.

Раб подвел коня без седла, только с наброшенной на спину попонной. Выхожу из состояния эйфории. От мысли о предстоящей поездке на лошади, мутит. На холке коня, переметные сумы, наверное, с едой.

Старый раб помогает мне взгромоздиться на спину лошадке. Я заволновался: «А где же Спуриния?».

Конечно же, она пришла. Поцеловала мое колено и вложила в ладонь кожаный мешочек с наличностью. Очень хотелось поцеловать жену, но все происходящее, похоже, вершилось по каким-то строгим правилам. Засунув кошелек за пояс, лихорадочно соображаю: «Как тронуться с места?».

Бью пятками в бока коня, и он с места срывается в галоп. Чувствую что падаю. Молюсь: «О Боже!», — как я удержался на спине коняги, избежав обидного падения, не знаю. Но снова произошло невероятное: мне просто очень хотелось избежать позора и мгновенно, почувствовав уверенность, я поддал «газку». За спиной раздаются одобрительные возгласы. Я как настоящий джигит несусь по дороге. Здорово!

Настроение оптимистично набирает обороты: пусть я не мог пользоваться чудесной силой, исполняющей непостижимым для меня образом, сокровенные желания, но в нужный момент я вполне мог рассчитывать на Божественное вмешательство.

Жеребчик трусит рысью, я ерзаю на его спине, пытаясь избавиться от тупой боли в том месте, где спина теряет свое интеллигентное название, и жгучей на внутренней стороне бедер.

Время от времени напеваю: «Дорога, дорога, ты знаешь так много…». Вокруг виноградники и поля сменяются дубовыми и оливковыми рощами. Кое-где то справа, то слева вижу усадьбы. Работающих рабов, а может и колон (арендаторы).

Прямо по курсу вижу облако пыли.

Когда в трех всадниках я разглядел одетых в шкуры здоровяков в рогатых шлемах, подумалось одно: «Галлы!». Безмятежное настроение как ветром сдуло. Неприятный холодок ударил в солнечное сплетение. Чего одинокий путник мог ожидать от встретившихся на дороге оккупантов?

Мой конь с удовольствием перешел на шаг, а я стараюсь «рулить» поближе к дубам, раскинувшимся справа от дороги.

Галлы, увидев меня «притормозили», усугубив тем и без того паническое настроение.

Они приблизились настолько, что я рассмотрел, и круглые щиты на крупах коней и мечи на поясах галлов, копья непонятно как притороченные к седлам. «Вот повезло же им! Седла, однако!», — вымученно улыбаясь, машу им рукой.

Когда один из них расставив руки, гнусаво заговорил, мое воображение подкинуло образ братка: «Здравствуй дорогой! Куда торопишься? Стоять! Бояться!», — а я очень испугался.

Ловлю себя на том, что наблюдаю все происходящее со стороны. Только осознал этот непостижимый факт, как вернулся в себя, чувствуя дикую встряску в теле. Снова вижу плавящуюся пленку, но уже как-то мимолетно.

Галлов вмиг что-то сбило с коней и приложило об укатанную до состояния камня, дорогу.

Рогатые котелки галлов слетели с их буйных головушек, и понял я, что не жильцы они теперь.

«Слава Марсу и Юпитеру!», — кричу фальцетом, сбрасывая напряжение момента. Может, показалась, но над дубами кто-то хохотнул.

Я как человек цивилизованный, почти атеист с одной стороны, с другой — реальный попаданец, не первый раз наблюдающий эффект «Божественного вмешательства», на всякий случай от всей души кричу еще: «Слава Богам!», — прислушался. Хорошо. Тихо вокруг. Галлы валяются на земле. Кони варваров спокойно стоят рядом.

Я спешился. Делаю пару шагов и останавливаюсь. С недоумением смотрю на свои ноги. Включаю мозги и только так подхожу к трофеям. Требуется определенное усилие для контроля над заплетающимися ногами.

Веду лошадей в рощу. С горем пополам нашел молодой дубок среди исполинов и привязал животных уздечками к ветке. В голове одна только мысль — поскорее убрать с дороги галлов!

Затащил тела в рощу, метров на десять от дороги. А подлеска то в роще нет! Бегаю как угорелый от дуба к дубу, прикидывая — можно ли усадить галлов под дерево так, что бы с дороги их не было видно.

В метрах двухстах натыкаюсь на овраг, заросший густым кустарником. Помня, с каким трудом, оттащил трупы с дороги, понимаю, что в Клузий сегодня попасть не светит. С надеждой поглядываю на лошадей, замечаю притороченную к седлам поклажу галлов.

Сыр, хлеб, соленая рыба, фляги, тряпье, безделушки… Удача! В одном из баулов обнаружился кожаный ремень длиной около трех метров. С узлами конечно, но на вид крепкий.

Мой верный конь быстро перетаскивает галлов к оврагу. Там, наконец, успокаиваюсь и приступаю к банальному мародерству.

На варварах неплохие плащи из грубой ткани, практически новые, чистые и без заплат. Оставляю себе красный и большую, позолоченную круглую фибулу с камнями как на навершии моего гладиуса. Снимаю с бедолаг пояса и сталкиваю тела в овраг.

Завернув хабар в оставшиеся плащи, прячу клад в естественном углублении между корней дуба-великана. Накрываю сверху галльскими щитами, старательно присыпаю листвой и сухими ветками. Возвращаюсь к лошадям.

Седла варваров не производят на меня впечатления. Деревянные, жесткие, они хорошо защищают спину лошади, распределяя вес всадника по большей площади, но вряд ли смогут уберечь мою задницу от бесконечных ушибов. От одной мысли, что уже побаливающим местом стану биться об эти деревяшки, передергивает.

Расседлываю коней и тащу седла в овраг, к хозяевам.

Решаю перекусить. С мыслями о еде приходит отвращение ко всему, чем занимался последний час. Сдерживая позывы к рвоте, бегу к флягам галлов, оставленных у лошадей. Жадно пью кислое вино. Успокаиваюсь.

Соорудив из галльского ремня жалкое подобие стремян, набрасываю его поверх переметных сумок. Свернув плащ, аккуратно укладываю на попону, заправив край под ремни сумок. Все же мягче будет.

Вывожу лошадей на дорогу и какое-то время тренируюсь, пытаясь забраться на своего коня, не выпуская уздечек коней галлов из руки. Не получилось. Слава Богам, отпущенные кони никуда не собирались скакать.

Чувствуя определенное облегчение от возможности упереться ногами в «стремена» и относительное смягчение под болящим седалищем, спокойно собираю табунчик по правую руку. Попивая винцо, еду уже не спеша.