Владимир Поляков - Время увядающих лилий

— Доверие и дружба связывают нас с Александром VI, — отозвалась королева. Мило улыбаясь. — И наше сердце болит при мысли о том, что земли Неаполя могут оказаться под властью человека, не понимающего и не желающего понимать желания добрых неаполитанцев. Мы готовы отправить часть королевского флота и даже войска… Святой Престол может рассчитывать на по меньшей мере десять тысяч, среди которых будет не только пехота, но и кавалерия, и пушки. Необходимо лишь время… два месяца, возможно три. И удобное место, где войска смогут выгрузиться с кораблей.

— Сицилия, Ваше Величество. Оттуда, из Палермо или Мессаны флот перебросит войска в Реджо-Калабрию, Сидерно или Тропеа. Укрепившись там, пользуясь поддержкой знати юга Неаполя, которая просто так, без сопротивления не примет власть Франции, ваши вассалы смогут двигаться дальше, возвращая под власть Трастамара исконно принадлежащие им земли. И войска великого магистра тоже проявят себя. Немного иначе, но тоже для торжества Трастамара.

— Иного Трастамара.

— Иной…

— Конечно же, иной, — кивнула королева. — Как добрый брат, кардинал и великий магистр Чезаре Борджиа не сможет не выступить в защиту интересов невесты своего младшего брата Джоффре, принцессы Санчи Трастамара, герцогини Салерно и Бишелье.

— Пока что герцогини, Ваше Величество.

Изабелла Кастильская понимала, что Родриго Борджиа, став понтификом, не перестал быть Борджиа. Следовательно, человеком, желающим получить как можно больше и даже не собирающимся это скрывать. Вот и сейчас он устами своего посла и родственника прямо говорил о том, что желает обойти законного сына Альфонсо и тем более его дочь, которая также была старше Санчи. Как именно? Через отречение обоих от прав на престол Неаполя или иным образом, но обойти. В решительность и настойчивость воздействия на обоих стоящих перед Санчей наследников она верила. Про младшего брата Альфонсо, а именно Федерико, Борджиа точно вспоминать не собирались, словно его и не было на свете.

Раздел королевства. Изабеллу устраивало подобное решение, но она желала, чтобы собственно корона Неаполя оставалась у Трастамара и не побочной ветви.

— Наши войска с радостью встретятся с вашими в Неаполе, где мой муж возложит на себя по праву принадлежащую Трастамара корону. А герцогиня Санча придёт в Неаполь с запада.

— Пусть и окружённый землями Санчи Трастамара, также носящей титул герцогини Салерно, Неаполь станет очередной жемчужиной объединенной Испании, — испытующе посмотрел на Изабеллу Кастильскую кардинал. — Союзники могут быть спокойны, находясь рядом друг с другом.

— Мы ещё успеем обсудить с Его Святейшеством, что будет севернее и восточнее Салерно, — временно отложила в сторону вопрос конкретных границ королева. — Я думаю, вы привезли не только слова, но и бумаги. В том числе те, в которых говорится о силе французской армии.

— Да, Ваше Величество. Позвольте передать их вам.

Запечатанные печатью самого понтифика бумаги сменили владельца, перекочевав в руки Изабеллы. Собственно, аудиенция на этом была закончена. Несколько подарков для самого понтифика, его семьи и особенно старшего сына, пожелания успеха. Здоровья и всяческой поддержки с небес… И всё, кардинал Хуан Борджиа Льянсоль де Романи покинул помещение, оставляя Изабеллу Кастильскую в глубоких раздумьях на тему того, как именно ей лучше обернуть произошедшее на пользу своему королевству.

Спустя пару дней, когда Фердинанд, завершив дела, вернулся в столицу, она полностью, во всех подробностях рассказала мужу, что именно предлагает им Родриго Борджиа, Папа Римский, и какие выгоды можно получить от уже де-факто принятого ей предложения. По сути, к объединённым коронам Кастилии и Арагона могла прибавиться ещё и неаполитанская, пусть и в несколько урезанном виде. Муж, будучи человеком довольно вспыльчивым, повёл себя… ожидаемо.

— Борджиа нам полезны, но не слишком ли многого они хотят? — кулак ударил по подлокотнику кресла, жалобно скрипнувшему. — Неаполь должен принадлежать нам, Трастамара!

— Об этом говорил и посланец понтифика, Фердинанд. Только не одному Трастамара, а двум. Сперва… Потом мы сумеем сделать так, что из двух останется один.

— Борджиа мстительны и коварны, они никогда не отдадут то, что считают своим.

— Не отдадут, всё верно, — кивала Изабелла, хитро при этом улыбаясь. — Мы не будем угрожать им, давить на них, муж мой. Это заведомо неправильное поведение, которого требуется избегать. Мы поддержим и Его Святейшество и его сына, теперь не просто кардинала, но главу новых тамплиеров. Ведь Александр VI уже немолод, почти что стар, его семья не может забывать про это. А Святой Престол не передаётся по наследству. Отсюда и стремления Чезаре Борджиа получить для себя и своей семьи земли, которые можно объявить великим герцогством, может даже королевством. Как оно будет называться… это неважно.

— Нам что с того? — пробурчал король Арагона, постепенно успокаиваясь.

Он вообще не мог долго возражать и тем более противостоять своей жене, успев понять и принять её превосходство в политике и управлении Испанией. Для него оставалась война — та стезя, которая была ему ближе прочих и в которую Изабелла даже не пыталась вмешиваться, всецело полагаясь на способности супруга.

— Борджиа становятся большой, значимой силой, которая не исчезнет даже после смерти нынешнего Папы Римского. Даже в случае, если следующий понтифик не будет из их семьи или союзен им. Зато у нас хорошие отношения с этой семьёй, которые стоит не разрушать, а развивать. В наших, конечно, интересах. СынАлександра VI, Хуан, пусть и в опале у отца, что если и пройдёт, то очень нескоро, всё равно остаётся его сыном. Женатым на нашей дальней родственнице, что важно! Младший сын понтифика, Джоффре Борджиа, жених Санчи Трастамара. Этой свадьбе быть, Борджиа настроены серьёзно, видя в теперь законной дочери Альфонсо претендентку на немалую часть королевства. И мы поддержим свадьбу, мы поддержим даже не самый выгодный для нас раздел королевства, но при одном маленьком условии.

— Зная тебя, это условие поставит всё с ног на голову, да так, что немногие это поймут, — переместившись с кресла за спинку того, на котором сидела супруга, Фердинанд положил руки ей на плечи, начав разминать напряжённые, как и обычно, мышцы Изабеллы. — Только Борджиа и есть эти «немногие», интриги для них так же естественны как дыхание.

— Это не совсем угроза, дорогой… И проявится она не сразу, лишь спустя годы, постепенно. Начнётся всё с того, что мы попросим, чтобы Джоффре Борджиа и его супруга после свадьбы стали именоваться не Борджиа, а Боджиа-Трастамара.

— Потом это легко изменить на Трастамара-Борджиа…