Александр Беловец - Источник [СИ]

— Ваш ужин, господин, — промурлыкала пышная молодая дева и протянула ему увесистый поднос.

Из головы совершенно вылетело, что Айса заказала еду в комнаты. Сержант поблагодарил и водрузил его на стол. Сдёрнул с подноса тряпицу и невольно присвистнул.

— И это всё за десять медяков?!

Привыкший за время странствий питаться скудно сержант не мог и помыслить, что человеку под силу съесть то количество еды, которое ему принесли.

Истекающий соком окорок необъятных размеров, возвышался среди половины каравая, крупной головки сыра и глубокой миски с овощной похлёбкой. Довершал натюрморт глиняный кувшин, из которого пахло чем-то хмельным.

Сглотнув выступившую слюну, Колин плюхнулся за стол, отломил ломоть ещё тёплого хлеба, обмакнул в похлёбку и закинул это дело в рот. Затем достал кинжал, отрезал здоровенный шмат мяса и, несмотря на стекающий по рукам горячий жир, стал рвать зубами.

В дверь опять постучали. Чертыхаясь сквозь набитый рот, Колин открыл и увидел на пороге Айсу. Едва не задохнувшись, проглотил то, что жевал, утёр рот ладонью и поинтересовался:

— Тебе чего?

Фраза прозвучала несколько грубо. Девушка отстранилась и как-то виновато произнесла:

— Мне принесли так много еды, что я решила, будто это нам двоим, — она демонстративно встала на цыпочки и заглянула сержанту за спину. — Вижу, что и тебя не обделили. Не буду мешать…

Колин спохватился:

— Постой, Айса. Мне одному всё равно столько не съесть. Предлагаю уничтожить то, что принесли мне, а твоё взять с собой. Что скажешь?

Девушка остановилась.

— Может, лучше съедим моё? А то у тебя немного тесновато, — она указала на Скахета.

— Согласен, — Колин утёрся полотенцем и выскочил в коридор.

Комната Айсы ничем не отличалась от его собственной. На столе стоял такой же поднос с точно таким же набором снеди. Разница заключалась лишь в напитках — сержанту принесли пиво, а Айсе, вино. Налив девушке полный стакан, Колин произнёс:

— Ну, вот мы и в Сионе, — и, отсалютовав бутылкой, надолго припал к горлышку.

Вино оказалось чересчур крепким, но Колин делал глоток за глотком, словно хотел смыть нервное напряжение, что держало последние дни. Оторвавшись, наконец, от горлышка, он почувствовал, как приятное тепло разливается по уставшему телу. То чувство когда либо спать, либо широко гулять.

Их взгляды встретились, и сержант непринуждённо откинул с её лица каштановый локон. На мгновение ладонь задержалась, и Айса прижалась к ней щекой. Всего секунда и она отстранилась, но этого хватило, чтобы между ними проскочила искра, воспламенившая первобытный инстинкт. Колин встал рядом с девушкой и прошептал:

— Айса…

Она посмотрела на него, и больше слов не потребовалось — их губы слились в поцелуе. Поцелуй был робок, но с каждой секундой становился всё крепче и безумней. Мир замер, не в силах помешать пробудившимся чувствам. Словно истосковавшиеся по воде бедуины приникли они друг к другу.

А потом была ночь полная дикой страсти, животной похоти и нежных объятий. Лёжа под беснующейся фурией, он сжимал упругую грудь; опрокидывал девушку навзничь, тяжёлыми толчками атакуя податливую плоть; целовал и нежно гладил бархатную кожу… и грубо брал её сзади.

Солнце едва озарило верхушки домов, когда выжатые до предела любовники уснули в объятиях друг друга. Так и не притронувшись к еде…

Проснувшись, Колин не сразу понял, где находится. В голове шумело, будто спал всего пару часов, но судя по свету, льющемуся из окна, это было не так. Поморгав некоторое время в потолок, он всё же решил подняться. Свесил ноги с кровати и память услужливо подсунула события минувшей ночи.

«Странно, — подумал сержант, не найдя в комнате ни одежды наёмницы, ни её оружия, — пошла тренироваться, а меня не разбудила? На неё это не похоже. Или решила не тревожить в благодарность за ночь?»

Он оделся, допил остатки вина и, ухмыляясь как сытый кот, вернулся в свою комнату.

Здесь ничего не изменилось. Скахет всё так же лежал на кровати, а на столе высилась остывшая еда. В желудке заурчало, и сержант решил позавтракать. Когда холодная снедь сыто оттопырила живот, он заметил на подушке кошель, который отдавал Айсе. Развязал тесёмки, высыпал содержимое на стол и тихо выругался. Золота изрядно поубавилось.

— Сбежала… Вот тебе и присяга.

И тут же раздался стук в дверь.

— Легка на помине, — буркнул Колин и пошёл открывать.

Вопреки ожиданиям на пороге оказалась не наёмница, а незнакомый мужчина лет пятидесяти, с седыми бакенбардами и щёгольской бородкой. Чёрный плащ с белой подкладкой широким крылом покрывал красную рубаху, а брюки с бахромой были заправлены в высокие сапоги. В руках незнакомец сжимал резную трость с набалдашником в виде какого-то зверька.

Пока сержант удивлённо разглядывал гостя, тот извлёк огромный носовой платок и шумно высморкался. Это простое действие привело Колина в чувства.

— Прошу прощения?

— Это здесь требуется моя помощь? — сухо поинтересовался незнакомец.

— А вы собственно кто?

— Целитель. Моё имя Кодис. Молодой человек, мы и дальше будем препираться в дверях или вы меня всё-таки впустите?

Он зло сощурился и, не найдя что ответить, Колин посторонился.

— Тэкс, и что тут у нас?

Кодис подошёл к кровати и оглядел воина с ног до головы. Прощупал пульс, приподнял веко, послушал дыхание.

— Простите, Кодис…

— Мастер Кодис, молодой человек! Прошу не забывать об этом, — целитель кинул на сержанта холодный взгляд, поджал губы и вернулся к осмотру.

— Простите, мастер Кодис, кто вас сюда направил? — Колин, конечно же, догадался кто, но решил услышать подтверждение из уст целителя.

— Не далее как сегодня утром в мой дом постучалась рыжеволосая девушка, заплатила стандартную цену за вызов и назвала адрес.

— Что-нибудь ещё она сказала?

— Сказала, этого человека ранили мечом, и он умирает.

— А…

— Это всё… Давайте не будем отвлекаться молодой человек. Моё время, знаете ли, не бесплатно.

— Я всё оплачу, только исцелите моего друга! Прошу вас! — Колин умоляюще посмотрел на целителя.

Кодис задумчиво потеребил бородку.

— А почему его не исцелил тот, кто поместил в Энергетический Кокон?

Сержант виновато развёл руками.

— Потому что поместить Скахета в кокон у меня получилось, но врачевать я как не умел так и не умею.

— Не смешите мои седины, молодой человек! — лекарь гневно посмотрел на Колина. — Такое под силу лишь магистру стихийной магии, а вы, судя по ауре, даже на подмастерье не тянете. Не хотите называть причину, не нужно. Но лгать… — он одёрнул полы плаща и вновь склонился над Скахетом.

Когда смотр был завершён, целитель произнёс: