Евгений Щепетнов - Чужой

Но все обошлось. Пару раз поскользнувшись по дороге, Олег героически преодолел и свою слабость, и не очень длинный участок палубы между каютой, где он недавно находился, и каютой купца.

Купец выглядел совсем уже плохо. Лицо цвета вареного рака и почерневшая рана на ноге. Ему понадобилось время, чтобы узнать Олега и поприветствовать слабым взмахом руки:

– Конец мне! Я знаю, ты вылечил моих… спасибо! Тебе все оплатят… Пожалуйста, доведи корабль до места! Доведи… Ох… ох… – купец снова потерял сознание.

– Снадобье! Быстрее! Да не стойте, хватит рыдать! Помогать будешь! – Олег кивнул Марго. – Сможешь не рыдать?

– Постараюсь…

– Тогда лей ему в глотку! Да осторожно, чтобы не захлебнулся! Вот так… Инструменты протерли, как я сказал? Спиртом? Хорошо. Теперь лейте спирт в тазик. Лейте, лейте! Бинты вскипятили? Отлично. Все, стойте рядом и ждите! Черт! Уберите ее! Отнесите на кровать!

Мать Марго упала в обморок, когда увидела, что стало с ногой ее мужа. А нога распухла, как бревно, иссиня-черная и страшная. Воспаление слишком быстро развилось – пришло в голову Олегу, – скорее всего, наконечник отравлен. Надо было все-таки начинать с него, а не с женщин. Но теперь уже поздно сожалеть.

Оторвал тряпки с раны, отбросил в сторону. Намочил в спирте тампон, сделанный из чистого куска сукна, протер рану. Нажал на нее – из отверстия брызнул гной.

Сначала нужно добраться до этого проклятого наконечника сквозь раздувшуюся гнилую плоть, от одного вида которой бросало в дрожь. Но только вот и это не первое дело. Первое – поддержать организм! Иначе вытаскивать наконечник не понадобится. Продукты разложения уже отравили кровь.

Олег сел на кровать рядом с больным, закрыл глаза, положил руки на рану. Сосредоточился.

Минуты через три начал видеть . Плоть вокруг раны сделалась полупрозрачной… проявилась кость, сосуды… стал виден наконечник, который расщепил бедренную кость и застрял в ней, да так, что наружу торчал лишь маленький кусочек втулки. Олег даже удивился – это какой мощности должен быть лук, чтобы стрела так вонзилась в кость! Хотя ничего удивительного в этом не было – вспомнить, например, английские луки, которые пробивали броню рыцарей, как картонку. Что уж говорить о человеческой кости, даже такой могучей, крепкой, как у этого человека-горы.

Олег пустил импульс Силы, активизируя защитников организма, добавил еще! Он физически чувствовал, как из него истекает мощный поток энергии, пропитывая, «заряжая» больного, сжигая заразу, вычищая больные клетки.

Дело шло медленно, и только на ограниченном участке тела – там, где его касались ладони Олега. Смешно, но землянин до рвоты не хотел раздеваться и ложиться на мужчину… и дело было не в брезгливости. Хотя и это не последнее обстоятельство…

Полчаса, не меньше, Олег пропитывал ногу больного магической энергией, убирая воспаление, уничтожая, разлагая больные клетки. Кровь, проходя через поле магии, очищалась, и по венам возвращалась к сердцу уже чистой, здоровой.

Когда наконец оторвался от лечения и посмотрел на ногу – она уже не была черно-синей. Края раны красные, воспаленные, но гной уже не вытекал, и лицо больного стало бледным, а не багровым, как раньше. Теперь можно взяться и за наконечник.

Олег взял куски шнура, перетянул ногу купца выше раны. Долго держать жгут нельзя, но Олег и не собирался. Ему нужно только выдернуть из кости стальную гадость.

Рассек мышцы, отодвинул в стороны, обнажая кость с наконечником, внимательно осмотрел это место. Помедлил немного, вздохнул, взялся за молоток и долото, предварительно хорошенько вымоченные в спирте. Хотя при наличии способности уничтожать заразу это действие не было очень уж обязательным. Но по-иному Олег не мог – многолетняя привычка врача держать все инструменты продезинфицированными была выше новоприобретенных знаний.

Удар! Еще удар!

Кость треснула, расщепилась.

Взялся за щипцы, попробовал уцепиться за наконечник – не получается!

Удар! Удар! Удар!

Шлеп! Кто-то упал за спиной! То ли Марго, то ли снова ее мать, а может, кто-нибудь из рабынь, стоящих на подхвате. Но эти – вряд ли. Они такого насмотрелись, что какая-то там оголенная кость и кромсающее ее долото для них как кучка дерьма под ногами гребца. Неприятно, но обычно, и ничего страшного. Уж чего-чего, а оголенных костей, разрубленных людей и насилуемых на палубе женщин они, вероятно, насмотрелись выше крыши.

Есть! Готово!

Наконец наконечник поддался и выскочил, со звоном шлепнувшись на пол.

Так вот почему он не вылезал – когда ударился в кость, его узкое острое жало согнулось, наподобие рыболовного крючка, и выдрать его можно было исключительно с долотом и молотком!

Мерзкая штука! Того, кто это придумал, надо подвесить за ноги, пока не сдохнет! Или расстрелять этими же стрелами.

Кстати, ко всему прочему, наконечник полый – вон у него дырка на боку. И вполне вероятно, что стрелу с этим наконечником могли поставить в горшочек с дерьмом и оставить на солнцепеке. Олег читал о таких «милых» штучках в древние века. Вроде как скифы забавлялись таким образом, отравляя свои стрелы. А что – даже если ранение легкое, разовьется заражение организма, лихорадка, и как следствие – смерть. Или же отрежут конечность. В те времена понятия не имели о гуманности и снисходительности к врагу. Все, что приводит к победе, – в порядке вещей, любой способ умерщвления врага, даже самый жестокий и экзотичный.

Кость в месте ранения была сломана, но это ерунда, если рядом имеется лекарь, способный силой мысли заживлять раны. Такой, как Олег, к примеру.

Зашить рану не так уж и долго. И вот уже вместо зияющего отверстия грубые стежки суровой ниткой, вымоченной в спирте.

Снял жгуты, тут же из раны начала сочиться кровь – красная, густая, как вишневый сироп. Теперь сделать главное.

– Оботрите его! Хорошенько вытрите!

Несколько женских рук заработали тряпками, стирая гной, сукровицу, кровь, пот, все, что выделилось из купца за время начального лечения. На обработку ушло минут пятнадцать, не меньше – после протирания мокрыми тряпками пришло время спирта. И когда закончили обработку спиртом, Олег вздохнул, снял штаны, и в одних трусах полез на больного, резко пахнущего болезнью и спиртом, которого помощницы не жалели. Благо, что у лекаря в каюте стоял небольшой бочонок в запасе.

Олег так и не понял – зачем этому лекарю нужно было столько спирта. Скорее всего, для изготовления снадобий, но возможно, что тот был еще и любителем заложить за воротник. Ведь, строго говоря, это был вовсе не спирт, а крепкое вино многократной перегонки. Наконец улегся, с содроганием, морщась и раздумывая о том – видел бы его кто-нибудь из сокурсников. Вот было бы разговоров! Брр… рассказывай потом, что это лечение такое! Тьфу!