Евгений Ходоровский - Раднесь (СИ)

Под защитой опытных лесных воинов можно было расслабиться, они уверенно определяли дорогу даже в кромешной темноте, и при этом внимательно следя за окружающей обстановкой, готовые мгновенно выявить любую опасность и защитить драгоценного шамана и от зверей, и от людей, да и от злых духов Менквов, если им вдруг вздумается осмелиться на них напасть. Поэтому у Артёма с Иваном была возможность спокойно обсудить происходящие события.

— Артём, у тебя поди много вопросов ко мне? — позвал Иван соседа по сознанию, когда они отъехали от скита.

— Длинный хвост, если б я был материальный, а не бестелесное нечто в твоем теле, я бы тебе треснул, вот так! — и Артём послал вогулу образ самого смачного удара, какой только мог себе вообразить, — конечно у меня куча вопросов!

— Извини, я был плохим, — ухмыльнулся Хоза Лей, — не бей меня.

— Да ладно, — осёкся Артём, — я всё понимаю. Это ты меня извини, что спровоцировал тебя на такую авантюру. Если бы не я, и эти несчастные вогулы сразу бы тебя нашли, не потеряли бы столько драгоценного времени.

Вогул Иван мысленно помолчал.

— Откуда в зауральской тайге взялись индейцы, — стал задавать вопросы Артём. Слово «индейцы» мысленным образом было не передать, так как вогул не мог рефлексировать его с помощью сознания.

— Не понимаю о чём ты?

— Я о воинах, с которыми мы сейчас скачем по тайге.

— Это отыры, вогульские воины, при чём тут «индейцы»? — когда мыслительный образ не находил отклика в сознании Тела, Артём посылал фонетический образ слова, то есть у Ивана появлялось понимание звучания того или иного слова. И теперь вогул мог переспросить, применив фонетический образ непонятного слова.

— Ты никогда не слышал про индейцев что ли?

— Не имею ни малейшего представления, что это.

— Америка, — послал мыслительный образ в сознание вогула Артём.

Нет отклика. Так, понятно…

— Далеко от сюда, на противоположной стороне земли находится огромный материк, Америка называется. Пока туда не добрались европейцы, там жили индейцы. Выглядят дико похоже на этих парней.

— Ну и что? А как должны выглядеть лесные воины ещё? — недоумевал Иван.

Ему было невдомёк, что странного было в привычном для мансийца виде его сородичей, уверенно ведущих его ночной дорогой вдоль реки с одной стороны и леса с другой. Артём понял, что, проведя всю жизнь в зауральской тайге, вогул мог и не слышать об этом вовсе ничего.

— Ты хоть знаешь, что Земля, на которой мы все живём, круглая?

— Не круглая она! Она — шар, — гордо заявил Иван, — я при церкви, где меня крестили, часто с русским батюшкой на эти темы беседовал. Пока я ему не надоел, мол, чересчур любознательный. Прогнал он меня.

— Понятно. Но не понятно другое! — продолжал допытываться Артём, — ты же потрясающе сильный «видящий», Иван! Как ты таких элементарных вещей не знаешь?!

— Знаешь, сдаётся мне не всё так просто в этом деле, — смутился Иван, — мне кажется, что те вещи, с которыми мы не соприкасаемся любым способом в нашей обычной физической жизни, не доступны и в тонком мире. До тех пор, пока я не узнал про этих «индейцев» сам по себе в обычном мире, то в тонком мире для меня эта дверь закрыта. Теперь, когда ты мне про это рассказал, я могу в следующую медитацию соприкоснуться с этим знанием.

— Зверски интересно! — мысленно воскликнул Артём, — так если рассуждать, то можно сделать вывод о том, что, соприкоснувшись по сути физически с моим сознанием, ты будешь в состоянии поддерживать со мной контакт и в тонком мире!

— Я думаю, это вполне возможно.

— Тогда, после того как я «уйду» из твоего тела, мы в дальнейшем сможем встретиться!

— Да, мой друг! Более того, скорее всего я даже смогу тебя видеть в твоём физическом теле и разговаривать с тобой как будто бы мы просто рядом сидим на скамейке!

— Ну это ж здорово! — чуть помолчав, воскликнул Артём, — а то я было приуныл… ты знаешь, кажется, весьма скоро я должен буду «уйти». Моё сознание вибрирует, как будто в предчувствии какого-то важного события.

— У меня тоже ощущения тревоги и беспокойства с того самого дня, как мы отправились к Архипу. Я боюсь, что скоро моё путешествие в этом мире закончится, — печально добавил вогул.

— Что ты имеешь в виду?

— Я скоро умру.

— Это исключено. Я знаю твоё будущее. Ты будешь жить, потому что как минимум два события ещё не наступили. Первое — у тебя должна родиться дочь — Прасковья, которая станет женой Алёшке — самому младшему внуку Архипа. Второе — ты должен подарить один из своих амулетов Архипу, второй — Прасковье. Пока это не произошло, ты совершенно точно жив.

— Это всё лишь домыслы твоего деда, Артём. Мы не можем быть уверенными, что это правда.

— Тогда как один из амулетов оказался в итоге у меня?!

— Ой, Артём! Это могло произойти тысячей разных способов!

— Ты хочешь сказать, что мой дед всё выдумал?!

— Конечно! Ну может быть действующие лица реальные. Ведь я и Архип реально существуем, ну а в остальном… Откуда он мог знать, что с нами происходило?

— Я думаю, от своей матери Марии Ивановны. Она — внучка Прасковьи, и могла запомнить предания о предках от родителей или от неё даже.

— Хм… Всё равно, это сомнительно.

— Ну ладно, даже если это всё неправда, зачем ты тогда согласился идти лечить хона, когда чувствуешь что-то неладное? — устал спорить Артём.

— У каждого шамана есть Путь Предназначения. Его воля и этот путь неразделимы. Цель, поставленная волею шамана, становится конечной точкой Пути Предназначения, и ничто не может заставить шамана свернуть с этого пути: ни люди, ни высшие силы природы, ни он сам.

— Ох, ничего себе! — воскликнул Артём, — Хоза Лей, у тебя белая горячка началась? Архиповская самогонка действует так вот что ли?!

Вогул помолчал. Он не понимал друга, и пытался подобрать ключ к замысловатым образам.

— А-а-а! Ты, думаешь, я пьяный что ли?

— Нет, ты не пьяный! То, что ты сейчас мне говоришь, вообще похоже на бред. Люди несут всякую чепуху, потому что она им мерещится от длительного употребления в основном крепкого алкоголя, — попытался объяснить Артём.

— Нет, Артём, это не бред. Я иду по Пути уже давно. Я лечу людей, всех, кто ко мне обратится. Это мой свободный, вольный выбор шамана, и я это буду делать, несмотря ни на что.

— Стоп! Стоппэ-э-э… — потянул мысль Артём, — ты ж мне давеча говорил, что ты не шаман. Что ты лишь возможно им станешь, лишь подумываешь, чтобы стать шаманом. Ты ведь мне так говорил? Выходит, ты меня обманывал?

— Выходит обманывал.

— Ах ты засранец! — воскликнул Артём и отправил вогулу мысленный образ горящего на костре человека.

Иван содрогнулся. Он никак не мог привыкнуть к таким выходкам засевшего в голове духа. Всё-таки воображение у Артёма работало на пять с плюсом.