Евгений Ходоровский - Раднесь (СИ)

Агна-эви, так звали женщину, была самой младшей дочерью Килима, ей исполнилось уж девятнадцать лет, но она до сих пор не вышла замуж, что иной раз беспокоило и печалило хона, так как по мансийским обычаям девушки замуж выходили довольно рано. Агна была своенравной девушкой, часто противилась воли вогульского князя, отвергала женихов из соседних племён Мось-махум, как будто всё ждала какого-то наречённого принца из русских сказок.

Встретив пронзительный взгляд чёрных глаз со всполохами отражений кострового огня, Иван мгновенно понял, что их обладательница и есть их недавний спаситель, что этой девушке он обязан жизнью. Погрузившись в бесконечную глубь этих глаз, шаман вдруг выпал из реальности, всё вокруг перестало существовать, весь мир и его жизнь сосредоточились в них, став одновременно бесконечно малыми и необъятно большими. Иван влюбился. Такого он не испытывал никогда, а по силе ощущение было такое, как будто огрели оглоблей по голове. Силы оставили его, воля пала пред огнём этих зовущих насмешливых чёрных глаз. Единственное что он мог сделать это идти к этим глазам, не разбирая дороги, и не видя пред собой ничего и никого.

— Иван, — чуть шевеля непослушными губами представился шаман.

— Агна, — немного усмехнувшись проговорила девушка и скромно опустила взгляд, прикрыв сводившие Ивана с ума глаза длинными густыми ресницами.

Иван немного пришёл в себя, как только перестала действовать магия девичьих глаз, неуверенно огляделся вокруг, потоптался, преклонил колено перед девушкой.

— Я благодарю тебя за спасение. С этого момента жизнь моя и сила моя принадлежит тебе! — несмотря на пафос слов, весьма искренне поблагодарил шаман.

Всё то время, пока шаман был занят ритуалом, Артём терпеливо выжидал, когда наконец можно будет с ним переговорить. И вот этот момент настал, но с вогулом стало происходить нечто невообразимое. Душа вогула затрепетала, запела, заискрилась от счастья. Артём недоумевал в чём дело, что происходит, посылал вопросительный импульс за импульсом, но ответа не следовало. Тогда он подключился к зрению Тела и всё понял. С Иваном происходило нечто невероятное и невообразимое. Вогула трясло от чувств, а Артёма он просто не воспринимал, ибо всё его сознание трепетало, устремляясь помыслами об одной этой девушке, что сидела перед ним с опущенными в смущении ресницами.

«Артём!» — вдруг что-то позвало его звонко и чисто.

Он явственно ощутил рядом белое искрящееся существо точно такое же как давеча разговаривало с Иваном и волком Сэмылом, того, что Иван назвал потом ангелом.

«Да, я здесь. Вижу и слышу тебя.»

«Вот и пришло время», — существо обрело очертания стройной женщины в длинных одеждах.

«Время?»

«Да, Артём. Пора произойти тому, ради чего ты здесь.»

«Кто вы?»

«Многие зовут меня Марией.»

«Богородица?!»

«Да, многие принимают меня за ту, кто дала земную жизнь Иисусу, сыну Бога.»

«А… это не так?»

«Не так. Мария выполнила то, что Он хотел. Теперь она так сказать на заслуженном отдыхе, — женщина как будто бы ухмыльнулась, или Артёму это лишь показалось, — Ну а я выполняю Его волю, таково моё Предназначение. Вы все — дети Его, а я присматриваю за вами, воспитываю, пока Он занят Своими делами.»

«Что должно произойти? И почему вы пришли ко мне?»

«Ой, уж много вопросов, молодой человек, — теперь совершенно явственно женщина заулыбалась, — но всему своё время. Успеешь ещё получить ответы на все вопросы, а сейчас смотри!»

Женщина взмахнула рукой, указывая направление, чтобы Артём увидел то, что она хотела. Подчиняясь воле женщины-ангела, земной и потусторонний миры слились воедино, и Артём отчётливо увидел происходящее. Возле Ивана и Агны мерцали их тонкие тела — души. Они стали сближаться, и сблизившись вплотную, вдруг соединились в единое целое на мгновение. Потом ярко вспыхнув они разъединились, но между ними появилось ещё одна ослепительная искорка.

«Смотри, Артём, это родилась твоя душа, — вновь мягко улыбнулась женщина, — иди поприветствуй себя.»

Артём отделился от Иванова тела, подлетел к искорке, прикоснулся к ней. В тот же миг огромный поток света хлынул в тонкое тело Артёма, наполняя мощнейшей энергией. Пока происходило это наполнение, Артём наблюдал, как искорка — его душа — блеснув на прощание, взмыла ввысь и исчезла в пространстве. Женщина-ангел, улыбаясь, махнула ей рукой, повернулась к Артёму.

«Ну вот и всё, Артём, пора домой. Оставь Ивана. Старый Иван умер, родился новый. Любовь — причина всего нового, необходимое условие для рождения всякого сущего. Бог — это любовь в совершеннейшем виде — сотворил нас и вас по образу своему и подобию. И рождаемся мы только если любовь происходит, и так происходит везде и всюду. Мы — стражи Равновесия и Предназначения, и вы — люди — Энергия Равновесия мира, но суть одна. А теперь возвращайся Артём, теперь ты обладаешь силой и властью Предназначения, ты способен видеть Путь Его, подчинять миры воле, дабы соблюдать Равновесие. Наши дороги ещё не раз пересекутся, но сейчас тебе пора!»

В следующее мгновение всё исчезло, Артёма унесло в его точку пространства-времени, но прямо перед этим он успел вдруг подумать, что Иван не зря чувствовал приближение конца, и в самом деле Ивана не стало, того Ивана, каким его знал Артём. После встречи с Агной он умер, и тут же родился вновь, уже другим, совершенно иным человеком. И предчувствия Артёма не обманули, и с ним произошла инициация именно в этот же момент. Что должно было, произошло, и теперь Артёму тут больше делать нечего. Путь Предназначения унёс его обратно в его время, чтобы стать тем, кем и предназначено было.

Разомлевшие на летнем солнышке лесные ягоды источали ошеломляющий аромат бабушкиного варенья. Редкие облака время от времени приносили краткие мгновения прохлады, и крик кузнечиков смолкал в изумлении, чтобы с ещё большей силой выразить радость солнечного летнего зноя, когда облачко наконец лениво отплывёт, освобождая путь солнечным лучам. Конец июля выдался на редкость жарким для этих мест, и поэтому каждая полевая букашка, каждая лесная пичужка, каждая травинка, цветочек и листочек радостно трепетали и жадно впитывали в себя этот плодородный зной. По-деловому хмурый шмель, шумно загудев как тяжело гружёный бомбардировщик, нехотя оторвался от манящих сиреневых цветков кипрея, грузно развернулся и с недовольным урчанием улетел прочь от еле заметной просёлочной дороги, по которой уже битый час плёлся Артём.

Попутка, управляемая шофёром-раздолбаем Геной, подвезла Артёма лишь до того места, где эта с позволения сказать дорога начинала свой извилистый и неторопливый бег от шоссе. Но молодому человеку и не хотелось долго слушать бестолковую болтовню пропахшего соляркой и чесноком водителя грузовика, гружёного навозом, поэтому он даже немного обрадовался, когда с наигранным сожалением в голосе Гена объявил, что попутчику пора вылезать и дальше придётся перемещаться самостоятельно на своих двоих. Гена почему-то вёз коровьи какашки из города в деревеньку в километрах десяти, в то время как сей полезный продукт обычно доставляют наоборот из деревень, где есть производители — коровы. Этот же повелитель зловонного груза попался Артёму почти в самом центре Ирбита — среднеуральского городка, куда занесло нашего героя в поисках того, кто владел вторым амулетом, который упоминается в рукописях деда Игоря, и подтверждение существования которого Артём получил, побывав в теле своего предка, вогульского шамана Ивана по прозвищу Хоза Лей при своей инициации.