Руслан Мельников - Орден: Тевтонский крест. Тайный рыцарь. Крестовый дранг [сборник, litres]

Может быть, Аделаида – и не совсем обычная жена, но дочь Лешко Белого никогда особенно не интересовалась прошлым супруга. Еще в самом начале знакомства ее удовлетворило объяснение, что Вацлав – русич. На этот счет и были списаны княжной все мужнины странности. «Ох, эти дикие сумасшедшие русские…» – сетовала порой она. Даже стрельбу из «шмайсера» и гранатомета Аделаида восприняла как какую-то разновидность новгородской магии. Он едва убедил полячку, что ответственность за все эти колдовские штучки целиком и полностью лежит на мертвом пленнике тевтонов – фашистском хрононавте. И все же после сражения за Взгужевежу княжна заставила его читать очистительные молитвы во искупление грехов. Пришлось полночи повторять за Аделаидой душеспасительные формулы на латыни. Но разве поверит всему этому фон Берберг?

– Я не полковник Исаев, – повторил он. – Я не разведчик. И я не диверсант, Фридрих.

– Еще менее убедительно. Что же вы тогда делаете в прошлом, полковник? Почему вставляете палки в колеса цайткоманде? По вашей милости мы, между прочим, потеряли на Кульмском ристалище четырех человек. У нашего падре прострелено плечо и раздроблена кость предплечья. Вы хороший стрелок, а у нас здесь не так много людей, чтобы ими разбрасываться.

– Ну, конечно, – не удержался от ехидного замечания Бурцев. – Пока ваш командир в епископской мантии выведен из строя, всей зондеркоманде придется тяжко.

– Цайткоманде, – сухо поправил фон Берберг. – Только не тешьте себя напрасными иллюзиями, полковник. Сутану его преосвященства Вильгельма Моденского носит всего лишь бывший хеереспфаррер – военный священник, разочаровавшийся в христианских бреднях и приданный цайткоманде для тактического руководства небольшим кульмским подразделением и консультаций по вопросам веры. В таких консультациях мы остро нуждались на начальном этапе сотрудничества с ливонскими крестоносцами. К тому же бедняга идеально подходил на роль папского легата.

– И больше не подходит?

– Со своим главным заданием святой отец уже справился – от имени святого Рима он успел публично благословить власть фон Грюнингена и оружие Третьего Рейха. Ударная группа цайткоманды во всеуслышание объявлена небесным воинством. Недовольные таким исходом мертвы, а те, кто остался в живых, помалкивают в тряпочку. Так что гроссмейстерство Дитриха – дело решенное. Никто отныне не осмелится помешать фон Грюнингену руководить орденом. А нам – руководить фон Грюнингеном.

– Думаете, он позволит это?

– У него нет выбора. Этот ливонец слишком многим нам обязан. Он хорошо осведомлен о наших возможностях и не захочет лишиться поддержки столь могущественных союзников. А союзники ему нужны, поскольку фон Грюнингену грозит костер.

– Так он все-таки продал душу дьяволу? – ощерился Бурцев. – В этом его, кажется, обвиняли сегодня на ристалище?

– Нет. Дьяволу – нет. Но с нами в сговор вступил. А это для ландмейстера братства Святой Марии гораздо опаснее. Именно Дитрих рассказал нам о приезде папского посланца. Именно он сообщил маршрут передвижения Вильгельма Моденского. Именно его проводники завели обоз епископа в нужное место. Именно с его ведома была устроена засада на болотах и убит настоящий папский легат. И, конечно же, фон Грюнинген был в курсе насчет замены его преосвященства на нашего человека. Если вся эта грязная история когда-нибудь всплывет, беднягу постигнет печальная участь. Отныне дружеские отношения с нами – гарантия его личной безопасности. Кроме того, мы помогаем осуществить заветную мечту самого Дитриха и всего ливонского братства – победоносный крестовый поход.

– На Русь?

Фон Берберг кивнул:

– На Русь. И за ее пределы. Задача цайткоманды – помочь фон Грюнингену стереть с лица земли ваши княжества. Сначала ваши, а потом и все остальные княжества, королевства, ханства, империи. Великая Германия станет править миром задолго до появления на свет нашего фюрера и вашего отца народов. Ваши соотечественники, полковник, родятся и умрут под немецкой пятой, не подозревая, что может быть иначе, не помышляя о войне… У вас нет шансов. И считайте, что будущего – того будущего, которое вы знаете… знали, вернее, – тоже уже нет. Поэтому разумнее начать сотрудничать с нами прямо сейчас. Видите, я открываю перед вами все карты, полковник. И того же жду от вас.

Любезная улыбка на арийском лице. Холодный ствол пистолета… Бурцев сжал и разжал кулаки. Время… Главное – тянуть время и ждать удобного момента.

– Вообще-то, по всем правилам, Фридрих, ты должен был доставить меня к своему командиру, а уж в его компетенции будет проводить допросы и осуществлять перевербовку.

– В этом нет необходимости. Здесь и сейчас цайткомандой руковожу я.

– Не смеши! Странствующий рыцарь – не самый подходящий статус для командира столь важного подразделения.

– Напротив, – возразил немец. – Это как раз самый подходящий статус. Одинокий странствующий рыцарь с единственным оруженосцем ни у кого не вызовет подозрений – такого сброда в орденских землях хватает. А вот важная персона, путешествующая в сопровождении крупного отряда чужих солдат, не останется незамеченной. Я, товарищ Исаев, готовлю здесь благоприятную почву для развертывания основных сил цайткоманды. Моя работа заключается в тонкой дипломатии и тайных переговорах с нужными людьми. Это крайне деликатная работа, которую требуется проводить незаметно. Излишнее внимание ей вредит.

Тянуть время! Тя-нуть!

– А как же слепой случай, Фридрих? Нападение разбойников? Столкновение с прусскими партизанами? Наконец, дорожный конфликт с каким-нибудь другим странствующим рыцарем, который не пожелает уступить вам путь или вызовет на поединок из-за своей дамы сердца. Не лучше ли все же путешествовать с надежной охраной?

– Уверяю: я в достаточной мере защищен от подобных недоразумений. И тайно, и явно. На крайний – на самый крайний случай – у нас с Фрицем имеется оружие, способное отпугнуть любого врага. Ну, вроде этого… – красноречивый кивок на пистолет. – А в походной сумке у меня лежит рация. Так что проблем со связью и вызовом подмоги у нас нет. Вы же, как я посмотрю, экипированы менее внушительно. Или я ошибаюсь?

Бурцев безмолвствовал. У фон Берберга начал подрагивать уголок рта.

– Что вы делали в Священном лесу пруссов, полковник? Чем занимаетесь здесь?

Бурцев отвернулся. Как тянуть время, он больше не знал.

Что отвечать – тоже.

– Жаль… А ведь мы бы могли договориться, как равный с равным. Вы полковник, я штандартенфюрер, так неужели мы не поймем друг друга?

Бурцеву стало смешно. Знал бы этот фон Берберг, что на самом деле «полковником» за всю свою жизнь он был лишь однажды – когда в битве при Легнице возглавил новгородскую дружину. Две сотни русичей гордо именовали себя «полком», а следовательно, их воевода…