Александр Громов - Запретный мир

Витюня неопределенно промычал.

— Тут местным еще до нас какие-то ровномордые здорово врезали, — продолжал Юрик, облизывая усы. — Ну, сам понимаешь, от войска остались рожки да… что?

— Ножки, — прогудел Витюня.

— Правильно, — похвалил Юрик. — Ну, местный князек, или вождь, его Растаком зовут, он тут самый крутой… короче, мы с ним друг друга поняли. Не числом надо воевать, а… чем?

— Умением.

— Молодец, — восхитился Юрик. — Вообрази себе: у них тут о военном строе вообще никакого понятия, кидаются толпа на толпу… Оружие тоже дрянь, меч от ножа не вдруг отличишь, одни топоры ничего… до щитов и кожаных рубах додумались, а о шлеме, чтоб бестолковку прикрыть, вообще никакого понятия, даже не знают, что это такое… Ну дикие как есть! Вот я их и учу, а ты, значит, присматриваешь и вроде осуществляешь общее… что?

— Что? — заморгал Витюня.

— Общее руководство. Как великий и непобедимый богатырь, словом, наикрутейший авторитет. Теперь понял?

На лбу Витюни собрались крупные тектонические складки.

— Ты сам где служил-то? — спросил он наконец.

— А нигде. — Юрик хихикнул. — Как из политеха ушел, закосил, понимаешь, отсрочку продлили. Хотел поначалу вообще откупиться, да бабок не собрал… Чего я в армии той не видел — дач генеральских не строил? Траву не красил? У дедов в шестерках не ходил?

— Я бы не ходил, — прогудел Витюня, рассматривая кулак.

— Ну, твое дело, — с сомнением сказал Юрик, по-видимому не желая дальше ворошить эту тему, и замахал руками, отгоняя слепня, нацелившегося в лицо. — Во пакость, а?..

Помолчали.

— Сам не служил, а этих вот учишь… — подковырнул Витюня.

— Ну и что?

— А то, что не служил. Тоже мне, генерал…

— Ну и генерал, — не сморгнул Юрик. — А ты, между прочим, фельдмаршал, ты это запомни. На безрыбье и мы сойдем. Будь спок, читано кое-что, читано… Манипулярным строем я бы их не выстроил, врать не стану, а фалангой — запросто. Делов-то… Ничо, поймут, хоть и бестолковые. Как научатся строй не рвать и понт свой не показывать, сам в первую шеренгу по центру встанешь, а я покомандую. Потерпишь, фельдмаршал?

— Чего это ради? — изумился Витюня.

— В смысле?.. Сам, что ли, хочешь этих учить? Ну иди учи, а я пивка попью…

— Чего ради мне-то вставать в твою фалангу? — сформулировал Витюня и даже прояснел лицом. — Больно надо…

— А чего ты хотел? — возразил Юрик. — В стороне отсидеться? Так ты имей в виду, Носолом: в древние века полководцы дрались в общем строю. Чтобы личным примером, понял? Или ты дерешься в первом ряду, или тебя не уважают, только так…

— Еще того лучше, — буркнул Витюня. — Уже дрались с кем-то, хватит. Теперь-то на хрена? И с кем?

Юрик сузил глаза.

— А чего тебе надо? — спросил он вкрадчиво.

— Сам знаешь чего, — прогудел Витюня. — Домой надо. Меня на стройке ждут. Ход назад искать надо… — Он помолчал и добавил с угрозой: — А ты, значит, развлекаешься…

— Да?

— Да.

— Ну ты, блин, даешь… — Юрик прищелкнул языком как бы в удовольствии и воззрился на Витюню с неподдельным интересом. — Сколько лет живу, а такого тормоза впервые вижу. Я тебе, Носолом, о чем талдычил, а? Даром они нас тут держат, как ты думаешь?..

— За Носолома ответишь, — предупредил Витюня.

— Что?.. Ну и отвечу. Это для нас развлекаловка, а они тут, представь себе, серьезным делом заняты. Для них это жизнь, а не кунсткамера, ферштейн? Ясен пень, вождь воевать хочет, я только пока не усек, с кем. А ты — великий воин Вит-Юн, понял? А я менее великий, но тоже ничего себе воин Юр-Рик, уяснил наконец? Иначе кому мы тут нужны, тунеядцы, сам прикинь. Пристукнут — вякнуть не успеешь. Медный век, дикие нравы.

Опершись на лом, Витюня надолго задумался. Как назло, мысли в голове вертелись все больше какие-то мелкие, да и те при попытке их ухватить распадались на клочки. Ни к селу ни к городу вспомнилось, как однажды на тренировке покатилась с грозным гулом неудачно брошенная на помост штанга и как бежал от нее тренер… И как потом в незамысловатых выражениях высказал Витюне все, что о нем думает.

— Нет, ну ты скажи, — в басе бывшего штангиста впервые прорезались жалобные нотки, — какое сегодня хоть число?

— А черт его знает, — беззаботно ответил Юрик. — Лето… Слепни вон. Растительность…

— А год?

— Первый.

— Нашей эры? — Витюню качнуло.

— Угу. Нашей с тобой, фельдмаршал, эры. Как попали сюда, так и первый год. У местных, по-моему, вообще никакого летосчисления нет. А следующий год, значит, вторым будет…

Рука сама собою сжала лом.

— Какой еще следующий год?!

Но Юрик сидел себе спокойненько и не ведал о нависшей опасности.

— Фельдмаршал, ты меня удивляешь… Ты предложи, а я послушаю. Чего ты хочешь: поймать того паренька, что шаманит, пригрозить свернуть малолетке шею и потребовать, чтобы он открыл лазейку в наш мир? Ну предположим, он это умеет… Что дальше?

— А то… — пробубнил Витюня. — Чтобы, значит, открыл.

— Хорошая мысль, — похвалил Юрик. — Я уже об этом думал. Допустим, мы его заставили, он открыл, ты шагнул… На какой высоте ты сюда провалился?

Витюня попытался вспомнить.

— Этажа возле шестого, наверное…

— Значит, тебе еще лететь и лететь. А мне тем более: высота была под тысячу. Шагнул — порхай, птаха, как умеешь. За парашютом-то мне сбегать не дадут, ежу понятно. Если он там вообще еще висит…

Витюня поскреб пятерней короткую смоляную бороду и открыл рот. Надо было как-то возразить, но он не знал — как.

— Усек, — упредил, усмехнувшись, Юрик. — Хочешь сказать, что проходов в наш мир не два, а больше? Может, и так, чего не знаю, о том не спорю. А ты уверен, что мальчишка откроет нужный лаз? Не проверишь же, блин, пока не влезешь. Ну и обломись. Закинет тебя в какую-нибудь абиссаль, окажешься на дне Марианского желоба или, к примеру, на альфе Центавра, а оно тебе надо?

Витюня аж позавидовал напарнику: знал, знал Юр-Рик умные слова… Но, оглядев в который раз субтильную фигурку «ничего себе воина» в безобразно грязном комбинезоне, завидовать перестал.

— Делать-то что?

— Для начала не злить туземцев, — объявил Юрик, — и быть полезными. Нужна вождю боеспособная армия — он ее получит. Драться, наверное, тоже придется, но это уж мы как-нибудь… Особенно ты, батыр. Что нам нужнее всего? Информация. Я вон позавчера намылился было прогуляться на ту гору, где ты ломиком махал, хотел, понимаешь, посмотреть на место, где тот пацан шаманил, — так меня с полдороги завернули. А почему? Доверия нет. Закорешимся как следует с местными — с нами совсем другой разговор будет, это я тебе говорю. Вот тогда и подумаем, как и что… — Юрик лениво потянулся и вдруг вперился в точку, движущуюся к «полигону» со стороны селения. — О, глянь! Не иначе опять генералиссимус пожаловал. С инспекцией.