Александр Калмыков - Жаркий декабрь [авторский текст]

В общем, война, к превеликому удивлению летчиков, первые полгода была на редкость статичной. Лишь иногда командование посылало несколько самолетов бомбить немецкие корабли. Но, с другой стороны, для авиации такая ситуация обернулась на пользу. Ведь немногочисленные боевые вылеты наглядно показали, насколько британские авиаторы не готовы к войне. Так, никто из всей эскадрильи, кроме командиров, еще ни разу не взлетал с бомбами, и даже не представлял, как это делать. Летчикам также никогда раньше не приходилось садиться ночью и, возвращаясь со своего первого задания, Гибсон два часа искал аэродром. Второй боевой вылет оказался еще сложнее. Полсотни самолетов, отправленных на поиски немецкого крейсера, только чудом смогли вернуться домой. Летчики долго рыскали туда-сюда над Атлантикой в поисках Англии, пытаясь понять, то ли они уже пролетели севернее Шотландии, то ли наоборот, еще не долетели. Лишь случайно пилоты обнаружили сушу и на последних каплях горючего дотянули свои Хэмпдены до ближайшего аэродрома. А ведь случались и более страшные уроки. Так, одно звено самолетов полностью погибло, когда, не сумев отбомбиться по цели, экипажи решили избавиться от бомб, сбросив их с высоты всего пятисот футов.

Да, британские ВВС оказались не готовы к боевым действиям, и затянувшееся начало войны пошло им на пользу. Пилоты и штурманы упорно практиковались бросать бомбы, летать по приборам и садиться в темноте. К весне летчики стали летать уверенно и уже начали выполнять простые задания вроде патрулирования над морем или сброса листовок. Но вот боевого опыта пилотам бомбардировщиков все еще не хватало, и его приходилось набираться в бою методом проб и ошибок. А бои в мае разгорелись нешуточные, как на земле, так и в воздухе.

Не имея разработанных методик, летчики постоянно экспериментировали, выбирая, по какому маршруту лучше лететь, какие бомбы брать, и когда совершать вылет – вечером, или под утро. Самые ожесточенные споры вызывали методы бомбометания. Кто-то полагал, что бомбежка с малой высоты эффективнее. Другие резонно доказывали, что при полетах на малых высотах эскадрильи несут слишком большие потери, а значит, не смогут выполнить задачу. Третьи, как сам Гибсон, предпочитали бомбить с пикирования, одновременно достигая великолепной точности и приемлемой безопасности.

С каждым вылетом пилоты набирались боевого опыта, совершенствовали свои навыки и все лучше умели ориентироваться в воздухе. Конечно, иногда случались казусы, когда заблудившись в облаках, летчики путали Англию с Францией, то сбрасывая бомбы на своих, то наоборот, садясь на чужой аэродром. Но, впрочем, германские пилоты грешили точно такими же ошибками.

В общем, в мае сорокового года эскадрилья впервые начала воевать по-настоящему. Бомбардировщикам даже приходилось совершать вылеты по нескольку ночей кряду, от чего пилоты полностью выматывались. Ведь каждый вылет длился много часов, а лететь приходилось ночью, над вражеской территорией и под постоянным зенитным огнем. Чтобы дать передышку измотанному до последней степени Гибсону, командир отправил его на неделю в отпуск, что было очень кстати. И, хотя пляжи в Брайтоне были забиты под завязку, Гай сумел там хорошенько отдохнуть. В древнем курортном центре, куда англичане уже два века ездили принимать морские ванны, было спокойно и уютно. Не верилось, что совсем рядом, за проливом, царит настоящий ад. Там, на крошечном плацдарме у Дюнкерка, шли тяжелые бои, и для остатков экспедиционного корпуса каждый день мог стать последним. В воздухе свирепствовала немецкая авиация, упорно прорывшаяся к кораблям, которые из последних сил защищали английские ВВС. Летчики-истребители выбивались из сил, делая по несколько вылетов в день, чтобы спасти транспортные суда, а оставшуюся без прикрытия пехоту Люфтваффе бомбили буквально ежечасно. Английские солдаты, хотя и шокированные неожиданным переходом от сидячей войны к настоящей, держались стойко. Но, попав в окружение, пехотинцы уже ничего не могли поделать, и спешно эвакуировались, бросив всю технику.

С этого момента основная тяжесть войны легла на авиацию и флот. Каждодневные вечеринки в эскадрилье отныне ушли в прошлое, а летчики отдыхали только тогда, когда механики чинили их изрешеченные самолеты. Однако после капитуляции Франции накал воздушных налетов несколько спал, и график полетов стабилизировался – вылет, два дня отдыха и снова вылет.

Воздушное командование тоже набралось опыта и стало более-менее нормально организовывать рейды. Но все равно после каждого налета на территорию Германии или Франции бомбардировщики несли потери. К сентябрю из всего первоначального состава эскадрильи, начинавшего войну, Гибсон остался единственным. Но на место погибших и попавших в плен тут же приходили новые пилоты, продолжая дело своих предшественников.

В ноябре Гибсона, ставшего к тому времени одним из самых опытных пилотов-бомбардировщиков, неожиданно перевели в истребительную авиацию командовать звеном ночных перехватчиков. Охотиться за вражескими самолетами Гаю нравилось, и коллектив в новой эскадрилье подобрался замечательный. Летчики-истребители любили небо, хорошо умели летать, и также хорошо умели пить. Однако Гибсона тянуло обратно в бомбардировочную авиацию, и в сентябре сорок первого его просьбу неожиданно выполнили. Только направили не обратно в родную часть, а во вновь сформированную тренировочную эскадрилью.

И вот, впервые за последний год, Гибсон снова летит бомбить Германию. Вдали показался голландский берег и Гай отвлекся от посторонних мыслей, предельно внимательно ведя машину. Высота полета над землей не превышала сотни футов, лишь иногда пилоты поднимали самолеты повыше, чтобы оглядеться, и Галифаксы постоянно рисковали налететь на высокое дерево или телеграфный столб. Ориентироваться при таком бреющем полете сложно, но к счастью, над Голландией летчики могли легко определить направление по многочисленным каналам, служившими отличными ориентирами.

Малая высота спасла британцев от ночных истребителей немцев и к тому же, как это не странно звучит, самолеты укрывались за деревьями от немецких зенитчиков. Лишь три машины из всей эскадрильи было сбито по пути к цели, и еще два Галифакса получили повреждения, заставившие их повернуть домой.

Миновав Голландию, звено полетело вдоль Рейна, обходя по пути затемненные города, опасные не только аэростатами заграждения и зенитными батареями, но и высокими трубами. Маршрут полета долго и тщательно планировался, чтобы обойти стороной все известные позиции немецких зенитчиков и проникнуть через бреши в системе ПВО. Самолеты старательно облетали все мало-мальски важные объекты, а также баржи с зенитками.