Олег Таругин - Десантник. Остановить блицкриг!

– Слушаюсь. Вы сами распорядились отслеживать радиоэфир на предмет любых странностей. Смею предположить, это именно оно. Мы перехватили переговоры наших пилотов… погибших пилотов, – зачем-то конкретизировал лейтенант. – Перед гибелью они сообщали о каком-то новом зенитном оружии противника. То ли бесшумном, то ли невидимом, то ли и первое, и второе вместе. Наземные наблюдатели, в том числе авианаводчики, в свою очередь тоже докладывали о неких летящих без звука огненных реактивных снарядах, уничтоживших переправы. Совсем небольших снарядах, трех-четырех из которых хватало для полного разрушения железобетонного моста. Эти сведения я получил из разведотдела двадцать восьмого полка, где служит мой хороший приятель, обер-лейтенант Мюллер. Так что информация совершенно точная, можно доверять. Затем большевики перенесли огонь по скопившейся в предмостье бронетехнике – об этом никаких четких данных не имеется, но потери, судя по всему, большие. Кроме того…

– Карту! – не сдержавшись, рявкнул Рудольф. – Немедленно раздобудь карту! И пошли кого-то отыскать гауптмана Лемана, ты в курсе, кто это такой. Наверняка он сейчас где-то в расположении своего рембата. Немедленно доставить его сюда! И распорядись насчет машины, пусть Курт будет готов немедленно выезжать. Но карту в первую очередь! Мне нужно знать, как далеко от нас этот самый Борисов!

– Слушаюсь, господин майор, – четко кивнул, словно бы ничуть и не удивившись, Хайке. – Сейчас все будет сделано. Я поеду с вами, герр майор?

«Быстро соображает, молодец, – автоматически отметил Рудольф. – И весьма честолюбив – притом что уже давненько засиделся в своем звании. Но брать его с собой никак нельзя, только помешает. Да и не нужны ему никакие свидетели».

– Нет, лейтенант, ты останешься старшим. Утром я ведь ознакомил тебя с радиограммой командования? Кто-то должен присмотреть за сохранностью важнейших улик до прибытия основной группы и нашего, гм, прикрытия. Кто-то, кому я могу всецело доверять ! Надеюсь, я не ошибаюсь насчет последнего? Рано или поздно настанет срок, когда мне понадобится замена… Рихард, ты ведь понимаешь, о чем я?

– Никак нет, господин майор, не ошибаетесь! И так точно, я все прекрасно понимаю! – полыхнул щеками Хайке, и на самом деле ощущая себя весьма польщенным. Вот и прекрасно, не станет путаться под ногами. Поскольку времени катастрофически мало, практически вовсе нет. Если не выехать немедленно, он снова упустит этих странных диверсантов, теперь наверняка уже навсегда…

– Вы можете не волноваться, герр майор, я приложу все силы!

– Карту, Рихард, – мягко напомнил Ланге. – Как можно скорее.

Пока окрыленный доверием командира заместитель разыскивал подходящую по масштабу карту, гауптмана Лемана и распоряжался насчет машины, абверовец успел собраться, перепоясавшись портупеей и спрятав аккуратно завернутый в чистый носовой платок «мини-телевизор» в полевую сумку, поместив его между бумаг, чтобы ненароком не повредить чуткий экран. Жаль, нет времени подобрать какой-нибудь футляр. Папки с бумагами, которых за сутки расследования накопилось уже прилично, поколебавшись, решил с собой не брать – может вызвать ненужные подозрения, да и лишний груз. Пусть остаются, он ведь не может забрать с собой и трупы, и прожженные странным оружием танки, и множество свидетелей? Разумеется, не может. Это его собственное расследование, можно так выразиться, личное . И проведет его тоже он сам. Поскольку слишком уж многое поставлено на кон. Ну, вот и все, он готов.

Вернувшийся лейтенант протянул карту:

– Гауптман Леман ждет за дверью, господин майор. Позвать?

– Благодарю, Рихард. Все документы оставляю, отвечаешь головой. Если не вернусь до прибытия следственной группы, вводи их в курс дела самостоятельно, в мое отсутствие ты старший. При необходимости можешь действовать по собственному усмотрению. Свободен. Пусть Леман зайдет через пару минут.

– Слушаюсь, господин майор! – кивнул тот. – Возможно, стоит распорядиться насчет сопровождения? Ехать самим опасно, в лесах полно недобитых большевиков.

– Не выдумывай, я ведь не собираюсь соваться на передовую. На одиночную машину никто не обратит внимания, а вот если следом поедет еще и бронетранспортер, это точно заинтересует русских разведчиков. Тем более сейчас день, все их недобитки сидят в глуши, дожидаясь темноты.

– Jawohl! – На сей раз Хайке спорить не стал, четко развернувшись и выйдя из комнаты.

Изучив разложенную на столе карту, майор Ланге удовлетворенно кивнул: не столь уж и далеко, есть прямая дорога, по которой можно доехать буквально за несколько часов. А вот диверсанты, насколько он понимает, потратили на то, чтобы добраться до Березины, чуть ли не сутки – после того, как бросили угнанный бронетранспортер, наверняка шли пешком, пробираясь лесами, среди которых полным-полно труднопроходимых болот…

– Разрешите, герр майор?

– Входите, Леман. Вы интересовались, оценит ли моя служба ваше служебное рвение и смелость, не так ли? Сегодня у вас появился прекрасный шанс оказать абверу неоценимую услугу. Которая, вполне вероятно, изменит вашу дальнейшую судьбу и карьеру. Мне предстоит провести небольшое расследование, связанное со вчерашними событиями. Возможно, даже обнаружить и арестовать сбежавшую радистку, в лицо которую знаете только вы один. Надеюсь, вы не откажетесь составить мне компанию и помочь германской разведке?

– Разумеется, не откажусь, господин майор! – рявкнул гауптман, преданно тараща вылупленные глаза. – Я полностью в вашем распоряжении!

– Прекрасно, иного ответа я и не ждал. По результатам нашей совместной работы я составлю рапорт, где, очень может быть, стану ходатайствовать о вашем переводе в абвер. Нам нужны такие люди, преданные, смелые, инициативные…

Нести подобную чушь, да при этом еще и с самым серьезным выражением лица Ланге было откровенно противно, но что поделать, коль нужно для дела?

– Вопросы?

– Не имею, герр майор!

– Замечательно. На улице ждет автомобиль, мы выезжаем немедленно…

Называть себя идиотом майор Ланге прекратил еще с час назад. В конце концов, что это изменит? Теперь уже ничего… Впереди в лучшем случае русский плен – если, конечно, захватившим его большевикам удастся благополучно добраться до своих. Если же нет, он погибнет во время прорыва – или его пристрелит кто-то из конвоиров, когда поймет, что шансов вырваться из окружения не осталось. На что он только надеялся, планируя самостоятельно обнаружить этих загадочных диверсантов?! И с чего взял, что они хотя бы просто выслушают его, пусть и в обмен на возвращение ценного прибора, вне всякого сомнения, представляющего для них огромную важность?! Зато теперь у него просто не осталось выхода: даже если удастся каким-то образом сбежать, вернуться назад без отобранного при обыске «мини-телевизора» категорически невозможно. Никто и слушать не станет о том, что все произошедшее – не более чем роковая случайность, а вовсе не преднамеренное предательство.