Михаил Алексеев - Воскресное утро. Решающий выбор

Не произошло изменений только у зенитчиков Маринина. Сам Маринин также стал Героем и получил звание генерал-майора, но усилить его полк пока не смогли: технику, которой был вооружен полк, скопировать было невозможно. Но работа в этом направлении велась интенсивная. 597-й отдельный разведбат стал корпусным разведбатальоном. Но основная часть личного состава была переведена в общевойсковой Центр переподготовки. Разведбат пополнили за счет разведбатов дивизий Особого корпуса и вместо забранных у них десяти Т-55-х передали ему все десять БМД 743-го воздушно-десантного батальона.

Большая часть личного состава 743-го батальона была использована в качестве инструкторов межведомственного Центра по подготовке подразделений осназа под командованием полковника Старинова. Герой Советского Союза полковник Жуков стал заместителем Старинова и отвечал за переподготовку командного состава воздушно-десантных войск. Вместо этих отдельных батальонов в 1-й Гвардейской особой МСД сформировали новый мотострелковый полк.

Бывший командир танкового батальона Т-72 Абрамов – тоже Герой Советского Союза – стал полковником. Он и ряд его офицеров образовали курсы переподготовки командиров танковых частей. Такие же курсы были организованы и для мотострелков и артиллеристов. Все эти курсы располагались вокруг Вязьмы, образуя единый общевойсковой Центр переподготовки командного состава Красной Армии. Полигон Центра располагался под Дорогобужем.

Шла замена техники и оружия и в других корпусах.

Кроме этого, на вооружение армии передавались все первые партии нового стрелкового оружия. Месяц кипела работа на всех подходящих для разгрузки техники станциях и полустанках железнодорожного узла Вязьма. Техника, пополнение, боеприпасы поступали круглосуточно. Так же круглосуточно это все развозилось и разъезжалось по частям. И тут же его начинали изучать и использовать на полигонах.

И это было всего лишь начало!

Через полтора часа Иосиф Бакратович принял участие в торжественном вручении погон молодым летчикам. Кроме него, в этом приняли участие все командиры частей из 1979 года, а также командующий ВВС СССР генерал-полковник Жигарев и командир 43-й авиадивизии генерал-майор Захаров.

Маленький плац Центра еле вместил всех желающих принять участие в этом мероприятии. После прохождения торжественным маршем, молодых офицеров пригласили на праздничный обед. Вечером перед ДК «Сокол» состоялся бал. Оганян с легкой грустью смотрел на женщин и девушек, одетых по моде конца семидесятых. На фронте вспоминать о семье было некогда, а вот сейчас нахлынули воспоминания о тех, кто остался в том времени. Оставалось только надеяться, что родные смогут пережить его исчезновение. Да и не один он такой!

Закончился этот день посиделками в штабе Центра в узком кругу командиров частей из 1970-х и Жигарева с Захаровым.

23 сентября 1941 года.

Висбаден

Людвиг Август Теодор Бек смотрел на Висбаден с горы Нероберг. Он любил подниматься на гору, смотреть на знакомый с детства город, бродить у «Греческой капеллы», любуясь ее своеобразной, нетипичной для немецкой культуры, архитектурой. И вроде не первый раз он все это видел, но каждый раз это доставляло ему удовольствие. Причем удовольствие он получал и от того, что видел, как вырос и похорошел его родной город, и от того, что по прошествии лет стал видеть в его облике те мелочи и особенности, которые не замечал в детстве и юности. Тогда он, как и все в его возрасте, стремился быстрее вырасти и выйти в этот большой мир, который сулил столько возможностей и событий, славу и приключения. И никак иначе! Ведь все в юности думают именно так. Сорокалетних уже считают стариками, а жизнь практически бесконечной. А она, эта жизнь, пролетает со скоростью курьерского поезда. Кажется, только недавно был фаненюнкером, потом воевал на Западном фронте, потом любовь, рождение дочери и смерть жены, крах Империи, генеральские погоны, пост начальника Генерального штаба сухопутных войск, несогласие с политикой Гитлера, отставка. И вот теперь уже три года он никуда не торопится. У него появилось время рассмотреть то, что он пропустил в юности.

После почетной отставки с вручением погон генерал-полковника Людвиг Бек вернулся в город, в котором родился и вырос. Купил себе небольшой домик. Много ли нужно одинокому мужчине на склоне лет? Нанял кухарку и дворника. Это были пришлые, чужие для него люди. Единственным близким человеком в его доме был водитель. Генерал-полковника и младшего чина связывала, как это ни странно, дружба. С точки зрения прусской военной аристократии это было противоестественно. Однако ведь и его фамилия не имела приставки «фон». И как он должен был относиться к человеку, который был рядом с ним с далекого 1918 года, став в тот год водителем его персонального автомобиля, и прослужившего с ним двадцать лет?

Нельзя сказать, что эти три года прошли бессмысленно. Нет, он не сидел сложа руки, покачиваясь в кресле-качалке и глядя на проходящий остаток жизни. Он работал. Он, используя свои знания и практический опыт, писал военно-теоретические работы. Писал в стол, потому что никому эти работы были не нужны. Но не это было главным его разочарованием в конце жизни. Все эти три года его оппонент в споре о путях развития страны и ее вооруженных сил – Адольф Гитлер – доказывал, что генерал был не прав. Страна за страной на западе сдавались под всесокрушающими ударами вермахта и люфтваффе. Потом была Польша. Польская кампания не удивила его ничем. Вермахт и Войско Польское, во-первых, были противниками в разных весовых категориях, и, во-вторых, немецкое оперативное искусство превосходило польские возможности едва ли не на порядок. Что говорить о Польше, если даже Франция, страна, против которой сам отставной генерал воевал когда-то долгих четыре года, была разгромлена за полтора месяца и в том же вагоне, в котором было подписано перемирие 1918 года, подписала акт о капитуляции. И – Людвиг Бек признавал это – все было проведено блестяще. Глубоко в душе это удручало его. Ведь среди имен победителей его имени не было. Его уделом оставалось анализировать операции и кампании, основываясь на информации, которую ему периодически доставляли оставшиеся на службе товарищи из Генерального штаба сухопутных войск.

И вот теперь Советская Россия. Приграничные сражения с большевиками показали, что наконец-то вермахт получил достойного противника. Людвиг Бек не знал всех подробностей, информация из Генштаба была скупой и всегда сильно запаздывала, газеты, заполненные патриотическим бредом, давали информации еще меньше. Однако даже из них отставной генерал черпал информацию, передвигая флажки у себя дома на крупной карте Евразии, на основе упоминания городов, за которые шли сражения. Кроме этого, пришлось воспользоваться радиопередачами из-за границы, в основном из Лондона, так как русского языка генерал не знал. Радио он слушал, когда прислуга уходила домой. Не доверял он власти, помня о ее делах в начале тридцатых.