Вячеслав Сизов - Путь на запад

Из воспоминаний старшины Кармазина Ю. М.(альт. ист.)

После Невинномысска должность ротного за мной так и оставили. В госпитале я не задержался. Как только заштопали и на ногах раны стали подживать, сразу же к себе в бригаду сбежал. Как был на костылях, так и сбежал. Да и бежать-то из Пятигорска, где я лежал в госпитале, в Орджоникидзе было недалеко. Помогли мне до части добраться наши парни, что зачищали горы от немецких егерей, пробивавшихся к своим.

Комбриг в бригаде как родного встретил. Благодарил и орден Ленина за бои в Невинномысске перед всем личным составом бригады вручил. Ну а потом ротным в нашем батальоне оставил. Я-то по первости отказывался, боялся, что не справлюсь. Но комбриг мне все объяснил и мой отказ не принял. Не было больше никого, кого можно было на роту ставить, а я как-никак уже столько боев прошел и опыта набрался. На весь батальон нас, «стариков», всего десяток набрался. Вот и стали мы взводными да ротными. Бойцов с учебки прислали. Молодежь неопытная, и мы начали им свой опыт передавать. Сначала на Кавказе, а потом в пути и когда уже к новому десанту готовились.

Хорошие мне парни достались. Все быстро, на лету схватывали и впитывали. Нам бы времени на подготовку побольше, да не было его. Командование в бой бросило…

Из воспоминаний Галунова И. К. [123] (альт. ист.)

…Где-то в конце июля по завершении четырехмесячной подготовки нас подняли по тревоге и эшелоном отправили в район Воронежа. Прибыли на станцию Бобров уже ночью и стали быстро разгружаться. Станцию уже сильно разбомбила немецкая авиация. На путях стояли разбитые вагоны.

Командиры нас все время поторапливали, даже перекурить и осмотреться не дали. Сразу же дали команду грузиться в подъехавшие автомашины. Повезли нас к фронту. Немцы тогда сильно на наших давили, к Воронежу и Сталинграду рвались. Потери в частях дюже большие были, и пополнение требовалось срочно. Вот под нас и выделили автотранспорт.

До передовой я в тот раз так и не добрался. По дороге нашу колонну немецкая авиация накрыла. Увидели ее вовремя, машины под деревья спрятали. Мы из машин повыпрыгивали и постарались, как учили, укрыться. Надо же было такому случиться, что одна из бомб разорвалась почти рядом с воронкой, в которой мы прятались. Из восьми человек, что там находилось, ранение получил только я один. Большой осколок попал и разворотил мне плечо. Всего ранеными тогда оказалось человек сорок и десятка полтора были убиты. Нас, раненых, собрали и отправили на станцию обратно, а оттуда дальше в госпиталь. Считай, все лето там провел. Ранение слишком серьезным оказалось. Несколько раз операцию делали. Боялся, что руку совсем отнимут. Но Бог миловал. Врач руку спас.

Оттуда направили в зап. (запасной полк). Где таких же, как и я, бывших раненых собирали и снова учили воевать.

Потом был Донской фронт. Бои на Сталинградском направлении. Не пустили мы врага к Сталинграду. Страшные там бои были. Немцы и их союзники нас танками и артиллерией давили. От полка, где я служил, только двадцать человек в строю осталось. Но мы выстояли, остановили врага. Я в тех боях вновь ранение получил. Снова госпиталь. Лечился в Сталинграде. Откуда через зап. снова попал на фронт.

Вот ведь судьба как сложилась. Привезли нас снова на станцию Бобров. Города мы так и не увидели – метель началась, вот мы к друг другу и прижались, подняв воротники шинелей и опустив уши шапок, чтобы не замерзнуть. Везли долго, пока не приехали в поселок Степной. Здесь нас на ночь разместили в сарае, а утром после завтрака стали распределять по частям.

Я как умеющий ходить на лыжах попал служить в лыжный батальон. Таких, как я, набралось человек под сто, и вместо фронта повезли нас почему-то в тыл, на другой аэродром. Где и стали обучать, как правильно садиться в планеры и как надо воевать. Иногда нас ставили на лыжи, и мы отрабатывали свои действия в наступлении и обороне…

13 января – Алексеевка

Из воспоминаний военврача 116-го военного госпиталя 2-й венгерской армии Шоморяи Лайоша(реал. ист.)

13 января. Ночью температура воздуха опустилась до —41 градуса, днем было где-то -25. Живем тихо. Я потерял последнюю надежду…

Из воспоминаний старшего сержанта Нечаева, командира танка 2-й танковой роты Брестской отдельной штурмовой бригады(альт. ист.)

Нахождение на базе закончилось сразу же после встречи Нового, 1943 года. Сняли с места по тревоге. Погрузили в железнодорожный эшелон. От батальона на фронт отправили только две роты и только тех, кто уже имел опыт боевых действий и десантирования в тылу врага. Печкин поехал с нами. Оставаться на базе с комбатом он категорически отказался, принеся в зубах из танка свою фуфайку к нам в вагон. Ехали без техники, которую оставили на базе. Куда везли? На юг к Воронежу, до станции Таловая, а оттуда автотранспортом в поселок Нов. Чигла. Тут на аэродроме мы соединились с прибывшими с Кавказа подразделениями бригады и сразу же включились в процесс подготовки к десанту.

Нашу бронероту прикрепили ко 2-му штурмовому батальону, который должен был высаживаться первым. Их целью было захватить и удержать аэродром для посадки самолетов с остальными подразделениями бригады. Мы же, танкисты, при поддержке двух взводов штурмовиков сразу же после высадки должны были захватить танкоремонтную базу, располагавшуюся на окраине Алексеевки, и по возможности использовать находившиеся там танки и бронемашины.

Пока шла подготовка к десанту, жили в землянках прямо на аэродроме, вместе с летчиками и техниками 208-й нбад [124] . Сюда же на аэродром стали прибывать транспортные самолеты и планеры, задействованные в операции. Нас приписали к конкретному борту «ПС-84».

(«Ли-2») брал на борт 24 десантника с полным вооружением. Вот мы и осваивались в нем. Каждый знал свой экипаж и свое место в самолете.

Знал его и Печкин, так как бросать меня он не собирался. Для него специально сшили брезентовый мешок, в который он по команде забирался и при необходимости мог самостоятельно развязать зубами. Мы даже дважды вместе совершали прыжки из самолета. Не скажу, что Печкину это понравилось, но он мужественно терпел все невзгоды. За что получил от комбрига и остальных командиров лишние банки тушенки.

Мы ждали только приказа. Настроение у всех было боевое и задорное. Солдатский телеграф сообщил, что вылет будет в ближайшие дни и часы. Погода мешала – то оттепель, то мороз стояли на дворе. Все спали в полной боевой, с оружием и боекомплектом. Ранцы и вещмешки стояли собранными, парашюты были уложены.