Валерий Лобков - Воительница Ольга. Книга первая

Призывал народ к общему смирению и непротивлению судьбе. Тех, кто берет в руки оружие, кара божья, настигнет первыми. Таких, призывал бежать подальше, из проклятого городища.

Слух о слепом вещуне, моментально докатился до дружинного подворья. Страшными предсказаниями, а особенно волхвом, зело заинтересовался старшина. По его приказу, слепца и отрока, мгновенно доставили ему под навес. Немедленно послали гонцов к посаднику и воительнице. Без них, Михей, спрос решил не начинать.

Первым прибыл Икутар, через время — Ольга. Вначале, обсудили предсказания волхва, втроем. Учитывая ожидание скорого набега степняков, в случайность появления вещуна, не верилось. Особенно всех насторожило его указание, откуда придет беда и призывы к смирению.

Приступили к спросу, но результатов он не дал. Слепой твердил одно и то же. Только голос его дребезжал больше. А из закрытых веками очей, градом текли прозрачные слезы.

Да, было ему ведение и глас Перуна — громовержца, он слышал! Налетят на Игрицу черные, огненные осы с ТОЙ стороны, откуда он указал. И будет их видимо — невидимо. И если им кто сопротивляться вздумает — пощады никому не будет! Всех до смерти жалить будут. Будь ты малое дитя или глубокий старец. И кончина каждого, будет долгая и в страшных муках. При этом его посох, вновь точно указывал на землю Армяков.

Трижды они заставляли повторить видение, но ничего нового не услышали. Слепца оставили и решили опросить поводыря.

Бесполезно! Он оказался немым. Когда заглянули отроку в рот, выяснили, что отрезали ему язык, года два назад.

Вновь вернулись к волхву. Заставили снять рубище, в котором больше дыр, чем материи. Осмотрели грязное, старческое тело, но ничего интересного, не обнаружили. В лохмотьях копаться не стали. Итак было видно, что спрятать в них, что — либо — невозможно. Решили, на время, отправить парочку в клеть, пока сами будут думать.

Придумать ничего путного не смогли. Были только, ничем не подкрепленные, подозрения. Уж очень настойчиво, слепец, указывал направление, откуда прилетят смертоносные насекомые! И было непонятно, как незрячий, может точно указывать на земли Армяков. Так ничего и не решив, разъехались заниматься прерванными делами.

Икутар, возле коновязи, поведал:

— Сразу, после ночи Купалы, отправляется ладья, которая посетит земли Никомота. Оповести его приказчика, что бы был готов. Я, с купцами, договорился. — Дочь благодарно кивнула головой.

Стоило Ольге остаться наедине с собой, как наваливалась тяжелая тоска. Наблюдая, за праздничными хлопотами горожан и видя их счастливые очи, она постоянно думала о Романе. Казалось, она готова отдать все, за короткую встречу с князем! Где он сейчас? Чем занимается? Вспоминает ли её?

Вопросов много — ответов ни одного. Хорошо бы послать весточку, тем более, что руны она освоила. А лучше бы, получить бересту от него! Но это только мечты, которые не сбудутся.

Воительница лично встречала обозы, приходящие из стольного города. Расспрашивала купцов о безопасности на тракте, а заодно, интересовалась новинами в Ивеле. Жадно ловила любые вести о семье князя и о нем самом.

Из последних купеческих рассказов знала, что Роман, почти постоянно, живет в лагере дружины, который в двух верстах от княжеского терема. Домой наведывается редко, по большой необходимости. Похудел и потемнел лицом. Все говорят, что после поездки к речным воротам, он стал жестче и нетерпимее.

Жена Боголепа тяжело переносит беременность. Лик покрылся пятнами, ноги отекли. Из светелки, выходит редко и всегда — неулыбчивая.

Тысяцкий Ерофей, от князя ни на шаг не отходит. Чуть — ли не силой заставляет его есть. Аппетит, у Романа, пропал напрочь! Дворовые шепчутся между собой, что на князя, какая — то хворь напала! Все близкие переживают, советуют ему обратиться к лекарям. Но он, только рукой отмахивается.

Вроде бы, в разговоре с мировым судьей, Ерофей обмолвился, что болезнь князя, ему известна. Лечить её не надо. Сама пройдет!

В душе, Ольга надеялась, что внезапное недомогание Романа, как — то связана с ней. В её душе крепла уверенность, что происходящее, имеет свое название: ЛЮБОВЬ! И еще раз: ЛЮБОВЬ! Он — единственный мужчина, которому она могла бы принадлежать! ОН — единственный, кто забрал её сердце, без возврата! Других — в её жизни, не будет! В этом, она была уверена и от этого, становилось еще горше.

После обеда хлынул ливень. Да какой! По дорогам и тропинкам потекли полноводные, мутные ручьи. В городище, на проезжей части, образовались громадные лужи. Гром лупил почти беспрерывно. От молнии, загорелся тысячелетний дуб, росший возле конторы посадника.

Перун — разбушевался! Казалось, сбываются предсказания слепого волхва. Народ был в ужасе!

К счастью, светопреставление закончилось скоро. Черные тучи ушли на полдень. Выглянул умытый Ярила и в небесах, высветилось яркое коромысло радуги. От птичьего гомона, закладывало уши. Детвора осваивала глубины луж. К ним присоединились, любящие грязь, вислоухие свиньи.

Горожане успокоились и про вещания волхва будто забыли. В страхи не хотелось верить. Наоборот! Все решили, что Перун, в награду для племени Береговых Ласточек, обновил и вымыл к празднику Купалы их мир!

Все воинские занятия приостановили. По решению старшины — до конца торжеств, по поиску цветка папоротника. Гридни, были очень этим довольны. Появилась лишняя возможность, прогуляться по городищу. Себя показать во все красе, молодым и не очень, девицам. И самим, приглядеть себе пару, для полетов через костер.

Отец и дочь, благодаря непогоде, занятия по изучению рун, начинали много раньше, чем обычно. Уроки, под присмотром писца, проходили на свежем воздухе. В беседке.

Домна, с самого утра, не выходила из кухни. Оттуда доносились вкусные всяческие запахи жареного мяса и подошедшего теста.

Лука, спасаясь от мокроты, дремал под высоким крыльцом.

Лепота!

Утром, на лугу, устанавливали Купальское деревце. В этом году, им была молодая, ветвистая яблонька, со срезанной верхушкой. К вечеру, девки уберут её венками и лентами. А ночью, парни будут стараться у них её отбить и сбросить в реку. Баталии, при том, разгорались нешуточные!

Ближе к закату, на луг потянулись жители Игрицы. Шли семьями: и стар и млад. Мужчины несли тяжелые корзины с едой и питьем. В одеждах преобладал белый цвет. Поневы и рубахи у женщин, имели широкие подолы. Чтобы удобнее было прыгать через огонь. Прыгать обязаны все. Если женщина не делала этого, то её могли, посчитать ведьмой.

Ольга надела поневу нежного лимонного цвета из толстого шелка, подаренного купцом Никомотом. Привыкшая к кожаным портам, в женской одежде, она чувствовала себя сковано.