Сергей Симонов - Дотянуться до звёзд

Как обычно бывает на всех саммитах на высшем уровне, в кулуарах сессии и в перерывах между заседаниями, лидеры государств постоянно общались между собой, решая вопросы двусторонних отношений, не требующие общего обсуждения. Экономический эффект от таких мелких «междусобойчиков» часто превышал выгоду от крупных долгосрочных проектов. Главы государств ВЭС быстро оценили преимущество регулярных – обычно три, иногда два или четыре раза в год, по необходимости – встреч на высшем уровне, и вовсю пользовались предоставленной возможностью для решения проблем и заключения новых сделок. Обычно в начале года, на зимней сессии Хрущёв «задвигал» какую-либо новую грандиозную инициативу, весной или в начале лета решались текущие вопросы, а в конце осени или начале зимы подводили итоги года.

Первые годы все сессии проводили в Москве. Затем, после удачной поездки Хрущёва в Индию, Индонезию и Афганистан, в ходе которой, на сессии в Дели он договорился с Неру о производстве в Индии прицепной сельхозтехники, наглядно продемонстрировав индийским крестьянам преимущества современных агротехнических приёмов (АИ, см. гл. 05-03), часть встреч начали выносить в другие страны. При таком формате у иностранных союзников СССР не возникало ощущения «младшего партнёрства» или «вызова на ковёр», каждая страна-участник, принимая у себя сессию КС, ощущала себя равноправным партнёром. Приезжая в очередную страну, лидеры государств лично знакомились с местным опытом ведения хозяйства, расширяя собственный кругозор, а заодно подмечая свежим взглядом недостатки, которые уже примелькались местному руководству.

Вот и сейчас, в перерыве между заседаниями, Никита Сергеевич, позвав с собой переводчика, подошёл к президенту Гватемалы Арбенсу. Они поговорили о сельском хозяйстве, военной помощи, положении на границах Гватемалы, а затем Хрущёв спросил:

– Не знаю, слышали вы об этом или нет, господин президент, но в нашей прессе недавно сообщали, что советский учёный Кнорозов сумел по доступным ему фрагментам расшифровать письменность народа майя. Мне кажется, это может быть для вас полезным.

– К сожалению, ничего об этом не слышал. Весьма интересный факт. Я хотел бы пригласить вашего учёного в Гватемалу, пообщаться с ним лично, показать ему сохранившиеся памятники майя. – тут же заинтересовался Арбенс. – В первые годы после победы революции у нас было слишком много экономических проблем, но сейчас ситуация налаживается, и есть возможность уделить внимание и средства исследованиям нашей древней культуры.

– Спасибо. Ваше приглашение я обязательно передам в Академию наук, – заверил Первый секретарь. – Думаю, для исследований товарища Кнорозова будет интересно и полезно ознакомиться с памятниками письменности майя непосредственно на месте.

Можно было бы даже пойти дальше. Вот у нас в Антарктиде работает постоянная антарктическая экспедиция, наши учёные построили там несколько научных станций и проводят исследования Антарктиды на месте. Почему бы нам с вами не организовать подобную постоянную научную работу по исследованию истории цивилизаций доколумбовой Америки? Товарища Кнорозова можно было бы назначить руководителем с советской стороны, от вас вы сами выберете, кого научным директором назначить, ещё потребуется административный директор, обязательно – гватемалец, знающий местные условия и языки, чтобы решать текущие вопросы обеспечения.

Исследования должны вестись комплексно, не только изучение письменности, но и археологические раскопки, геологические исследования, отслеживание климатических изменений – всё это поможет учёным разобраться во всех сложных аспектах истории и культуры майя, а в дальнейшем можно будет распространить научную деятельность и на Мексику, и на другие страны Латинской Америки. Такая экспедиция, постоянно работая в Гватемале, сделает намного больше, чем чисто кабинетные исследования или редкие выезды на раскопки.

– Очень интересно, – согласился Арбенс. – Мы обязательно проработаем ваше предложение в правительстве, и в ближайшее время по дипломатическим каналам согласуем все детали.

– Вот и договорились, – улыбнулся Никита Сергеевич. – Но я бы предложил подойти к проблеме не только с научной, но и с политической точки зрения.

– Что вы имеете в виду? – уточнил Арбенс.

– Ни для кого не секрет, что благосостояние европейских государств нажито путём грабежа колоний, – пояснил Хрущёв. – В настоящее время, хотя колонии одна за другой освобождаются от империалистического угнетения и обретают независимость, этот «развод» с бывшими хозяевами происходит по двум основным сценариям: либо относительно мирный вывод колониальных войск и передача полномочий от колониальной администрации законно избранному правительству, либо гражданская война. Однако при мирном размежевании складывается тенденция «прощать» бывшим колонизаторам вековой грабёж колоний.

Понятно, что в большинстве случаев новое правительство стран, получивших независимость, рассчитывает сохранить давние культурные и экономические связи с бывшей метрополией. Во многих колониях была монокультурная экономика, и при разрыве связей с метрополией происходит её неминуемый крах. Но у Гватемалы в этом плане ситуация более удачная.

– Да, мы сейчас с помощью Советского Союза и социалистических стран начали диверсифицировать свою экономику, и рассчитываем в будущем выйти на независимость от поставок товаров первой необходимости, – подтвердил Арбенс. – Сотрудничество с соцстранами позволило в полном объёме сохранить производство и экспорт бананов, для нашей экономики это было очень важно.

– Мы рады сотрудничать с Гватемалой, – улыбнулся Хрущёв. – В западном полушарии у нас не так много друзей. Да и бананы в Советском Союзе можно только в теплицах и вегетариях выращивать. Поэтому сотрудничество у нас с вами идёт на взаимовыгодной основе.

Я имел в виду, что у вас с Испанией в настоящее время нет тесных экономических и политических связей, которые могли бы стать средством давления на Гватемалу, – продолжал Никита Сергеевич. – В то же время тщательное исследование письменности майя поможет доказать всему миру, что на территории Гватемалы, Мексики и других государств доколумбовой Америки существовали развитые культуры и государства, впоследствии разрушенные конкистадорами.

Тут ещё следует обратить внимание, что, в отличие от британцев и французов, испанцы как колонизаторы практически не строили в колониях серьёзную инфраструктуру, кроме городов для собственного проживания. То есть, если бывшая французская или британская колония попытается предъявить метрополии претензии за многовековой колониальный грабёж, в ответ, скорее всего, последует встречный иск с требованием возместить стоимость построенных шахт, обогатительных заводов, конфискованных у колонистов ферм, и так далее. В случае Гватемалы и Испании такого не произойдёт.