Константин Калбанов - Полководец

— Это точно. В особенности сестрица твоя. Как припомню ее острый язычок, так в затылке начинаю чесать, — задорно произнес заводила их десятка Киря.

— Тебе-э-то чего чесать, — нараспев передразнил его Елизар. — Чай когда на барже шли, так она тебе даже и не замечала.

— Эт точно, — поддержал добродушный Добрыня, — она все больше собачилась на десятника нашего.

— Во! — Тут же оседлал конька Киря. — А как молва твердит, кому больше всех достается, на того девичий выбор и выпадает.

— П-пустобре-охи, — с язвинкой протянул Александр. — Все бы вам скалиться без причины. Ну чего девке косточки моете. Ить видно же по ней, что правильная она, не какая там со слабиной.

— Ну так, а какая тебе-то потребна? — Не унимался Киря.

— Балабол. Мне еще два года положено в бобылях ходить.

— Не два, а уж поменьше, — не унимался Киря.

— Ну полтора. Не велика разница. И вообще, то по наказу боярскому. А так, я и сам жениться не спешу. Ну его к ляду. Вот так пришибут меня, и останутся сироты, как у конвойных наших, царствие им небесное.

При этом воспоминании, все истово перекрестились. Опять же, и товарища своего помянули. Вот такая он жизнь, злодейка.

— А я так разумею. Как только срок выйдет, то женюсь. Останусь на службе иль нет, а женюсь, — решительно произнес Агап.

— Эк-кий ты, — хмыкнул Добрыня.

— Дурной?

— Да уж не умный, это точно.

— А скажи Добрыня, вот кто после Клима остался? — С пылом возразил Агап. — А ить он последний в роду был. Пресекся стало быть род-то. А для чего нам Господь жизнь дает, как не продолжить ее в наших детях.

— О-о-о, Харитон, ты Агапушке больше умных книжек читать не давай. Хватит на наш десяток и одного разумника, — с явной язвинкой протянул Киря.

В ответ все грохнули смехом, Агап обижено отмахнулся. Харитон же, читавший все, что попадалось под руку привычно покрылся краской смущения. Нет, он вовсе не стеснялся своей тяги к чтению. Просто, он всюду носил с собой блокнот со свинцовым карандашом, потому как имел слабость к стихосложению. И вот этого-то пристрастия он с некоторых пор и смущался.

Было это после одной из множества в их жизни схватки. Когда они усталые и злые проводили контроль. Киря вдруг заприметил выглянувший из кармана уголок блокнота. Ну и предложил Харитону в изящной манере описать то благородное деяние войны, которым они были заняты. Хмыкнул и перехватил горло очередному бедолаге.

— Харитон, вырви листок с одним из твоих стихов, — глядя прямо в глаза Кире, приказал Александр.

— Командир, — начал было Киря, но осекся.

— Выучишь и перед выходом расскажешь.

— Александр Григорьевич…

— С выражением. И чтобы мне понравилось. Нет, останешься в казарме.

— Но…

— Я все сказал.

— Слушаюсь. Харитоша, ты там чего не такое большое подбери, а. Да-а что-об тебя, злыдень, — принимая листок, разочарованно протянул Киря.

У лешаков сборы недолгие. Что в бой, что на гулянку. Так что уже очень скоро они вышли за пределы военного городка, взяв направление в сторону Замятлино. Хм. Вообще-то туда двинулись только восемь человек. Родные пятерых проживали в самом пригороде, у остальных чуть дальше.

Александр же, все же составил компанию Агапу, решив погостить у его родных. И им нужно было идти в противоположную сторону. Сам Редькин был родом из предместий Гдова, и по понятным причинам навестить своих близких не мог. Отвести душу в Замятлино? Можно. Но признаться отчего-то захотелось вдохнуть воздуха уютного домашнего очага. Вот отчего-то не сомневался, что у Дорохиных все будет именно так.

— Ой Настенька, ты только погляди какого чудо богатыря к нам в гости занесло, — всплеснула руками Сестра Агапа Ольга, едва только приметила вошедшего.

Узнала сразу. Да и не мудрено. Наверняка братец рассказывал о новом месте службы. Сегодняшнее увольнение было далеко не единственным. Парень схватывал все на лету, а потому и поощрения были регулярными. А вот тон каким она это сказала, Александру не понравился совершенно. Хоть бери и сразу уходи.

— Ольга, вперехлест тебя через колено. Ты как гостя встречаешь? — Из соседней комнаты появился младший из братьев, Борис.

Мальчишке еще и семнадцати нет, но так уж вышло, что в этом доме нынче за старшего он. Братья на службе, не бабам же верховодить. Ольга она конечно язва, эвон как зыркнула, того и гляди поедом съест. Но…

Шлеп-п!

Крепкая ладонь Бориса, уже привычная к плугу пришлась точно пониже спины тут же ставшей пунцовой сестры.

— Ты мне еще позыркай, красна девица. А ну живо собери на стол. Прости Александр Григорьевич, дурь у девки в голове гуляет.

— Так может я лучше пойду. Нечего мне разлад в семью-то вносить.

— Глупости какие. То она на Агапа злится. Потому как он подался в лешаки. Боится за брата, вот и бесится.

Угу. Только похоже часть злости той, и Александру перепало. И не иначе как потому что именно он остановил выбор на ее братце. Но тут уж… Парень и впрямь был лучшим из пожелавших служить в разведке. И как показывает учеба, Редькин не ошибся в выборе. А Ольга…

Девушка на пару с невесткой быстренько собрали на стол обед. И когда все было готово, в дом пожаловал еще и старший Дорохин. Дмитрий вошел в дом пригнувшись, чтобы не задеть косяк. Поздоровался и оставался на пороге пока Настя, супруга его не вынесла запеленатого младенца. Получается пополнение в роду Дорохиных.

Отец с теплой улыбкой вгляделся в личико спящего младенца, но целовать с мороза не стал. Потешил свое отцовское эго, поцеловал жену и передал ей ребенка. Потом уж разделся и присоединился к сидящим за столом.

Александр рассматривал парня не без интереса. Он и летом был косая сажень в плечах. Но тогда он походил на эдакого молоденького бычка. За прошедшее же время успел заматереть и возмужать, превратившись в зрелого мужа.

— А что братишка, по какому случаю тебе увольнительная выпала? — Отправив в рот первую ложку каши, поинтересовался Дмитрий.

— За успехи в учебе ратной, — не дав парню открыть рот, ответил вместо него Александр.

— Вот значится как. А ты, получается ему отец командир, и теперь Всегда и всюду за него ответ держишь.

Вот оно в чем дело. Ольга далеко не одинока в своем неодобрении поступка Агапа. Или даже, только поддерживает старшего братца. Н-да. Ну этого понять можно. Он ведь в семье за старшего и в ответе за всех перед родителями.

— Дмитрий, ты зря на меня злишься и остальных подбиваешь. Понимаю, ты в ответе за младших, но о том тебе нужно было думать до того, как Агап подал прошение. После… Я скажу это раз и повторять больше не буду. В лешаки отбирают лучших. И Агап из таких. На том и покончим. А ты нос не задирай. Это ничего не значит, — напоследок, сказал подчиненному, десятник.