Владимир Свержин - Воронья стража

– Так оно и было, дьяволово отродье! – с чувством подтвердила королева.

– Ваше величество! – вмешался в допрос капитан Элфингстоун на правах грубого шотландца, да к тому же героя сегодняшнего дня, позволявший себе не забивать голову придворным этикетом. – Мой родственник, лорд Эгмот, когда-то любил говаривать: “Змея, кусающая вас, – плохая змея. Змея, кусающая вашего недруга, – хорошая змея. Но если это один и тот же аспид, вам придется потрудиться, чтобы он знал, кого жалить”. – Произнеся эти слова, шотландец не слишком ловко поклонился, кидая на меня исподтишка взгляд, чтобы оценить, четко ли я расслышал названное имя. – В данном случае у вас в руках хорошая змея.

Я отвел взгляд. Должно быть, у некоторых произошедших за последнее время событий причинно-следственная связь была иная, нежели я предполагал. Именно на это намекал шотландский родственник тауэрского затворника. Королева, услышав имя старого знакомца, едва заметно вздрогнула и молча, жестом руки отослала прочь ни живого ни мертвого шкипера. Похоже, это молчание подействовало на него сильнее самых заковыристых вопросов.

– Ваше величество! – поворачиваясь уже в дверях, вновь заговорил он. – Но ведь я же сказал этим господам, где вы есть. А мог бы скрыть!

Молчание Дианы-Вирджинии было ему ответом.

выпевал зычный голос на гэльском диалекте.

Гордо звучали слова древней шотландской песни. Мы с Лисом стояли у фальшборта, наблюдая, как появляются по берегам Темзы недавно оставленные пейзажи сельской Англии.

грянуло припев многоголосье луженых шотландских глоток.

разом грянули все семьдесят пять дюжин подчиненных капитана Элфингстоуна.

– Да ты не волнуйся! – успокаивал меня Лис. – Шо ты трусишься, как дьякон в синагоге! Все сделаем по-тихому. “Вепрь” швартуется поблизости от Темз-стрит. Вот это чудо в клеточку, – Сергей кивнул на голосистых певунов, – высаживается на берег и, распугивая народ криками “Слава королеве!” и нежными трелями волынок, марширует к замку Бейнард. Поскольку Стюартиха – шотландская королева, то все решат, шо так и надо. Главное – улыбаться от уха до уха и орать дурными голосами шо-нибудь поздравительное. А это они умеют! Слышишь, как душевно выводят!

вновь затянули бравые потомки стойкого защитника независимости горной страны.

– Как выводят, как надрываются! Одно слово – горцы! Буквально – грузинский народный хор шотландской песни! – покачал головой тонкий ценитель многоголосого пения. – Так вот, ворота в Бейнарде будут открыты, это без вопросов. Там в честь свадьбы на шару наливать должны. Англичане, знаешь ли, народ серьезный. Выпивка – дело святое! Это тебе не государственный переворот. Если не отставиться по поводу свадьбы, могут и морду набить!

Я усмехнулся. Рассказывать мне о нравах англичан – было в этом что-то от типичного славянского всезнайства!

– Так шо в замок мы войдем, а дальше, как обычно, с шутками и прибаутками снимем охрану и обеспечим высадку стрельцов. Дальше я служу обедню. – Лис молитвенно сложил руки перед грудью. – Ну, ты понял? А ты, как водится, во всю мочь командуешь парадом.

Услышь нас сейчас кто-нибудь со стороны, вряд ли он смог бы догадаться, о чем вообще идет речь. Но такая возможность ему бы не представилась, поскольку слитный хор шотландцев без малейшего стеснения оглашал берега Темзы глубоко патриотическим:

Я невольно усмехнулся столь игривой трактовке исторических событий, но после непременного припева последовали очередные откровения.

И опять зазвучали слова о волынке и честном народе лишь там, где прежде поминался один только Мак-Кэй, вслед за прозвучавшим именем выступил один из певунов:

За ним вышел следующий:

И дальше, дальше, дальше… Дугласы, Кэмпбэллы, Мак-Интайры, Мак-Картни…

взревела заведенная толпа.

– О, Капитан! А вон, кажись, и лондонские предместья замаячили! – Сергей кивнул на показавшиеся впереди кресты опустевшего ныне монастыря Святой Катерины Сэмптонской. – Пора уменьшить громкость наших хайлендеров [77].

– А ну расступись! Расступись, кому сказал!

Толпа, собравшаяся у собора Святого Павла поглазеть на венчание Уолтера Рейли с Марией Стюарт, недовольно оборачивалась и шарахалась, упираясь взглядами в богатые вышиванки и шаровары сечевиков. Даже стража, собравшаяся обуздать буянов, замерла в недоумении, обнаружив среди диковинных гостей шевалье д'Орбиньяка с огромным блюдом в руках. Долг повелевал им хватать беглеца, но где ж это видано, чтобы сам он возвращался обратно, да еще неся вместо повинной головы ароматно пахнущее блюдо с угощением. Во всю мощь ударили колокола, повествуя Лондону и миру, что брак между Шотландской королевой и лордом-протектором Британии пред Богом и людьми считается освященным.

Еще несколько мгновений – и королевская чета, сопровождаемая приветственными возгласами черни, ступила под арку храмовых ворот. И тут…

– Хлеб-соль молодым! Многие лета! – Лис со товарищами протолкался к усыпанной лепестками роз дороге, преграждая путь молодоженам. – Новое блюдо из трюфелей Дианы. Заморский рецепт! “Великая Армада!”