Джон Шеттлер - Падшие ангелы

— И на это никто не обратил внимания?

— Возможно, но мы уже не узнаем наверняка. Все, что мы знаем, это то, что жалобы не поступало, и страховая сумма не выплачивалась… Вот так вот, это. — Челмсли указал на стенд, на котором «Лошадь Селены» готовилась к запланированному перемещению в глубокий подземный склад.

— Повреждение было обнаружено во время этого самого осмотра. Вероятно, мы бы и не обратили на это внимания, если бы не все эти военные новости и потребность убрать экспонаты.

Экспонат был скульптурой из знаменитых «Мраморов Элгина», частей Парфенона, которые были перевезены в Англию Томасом Брюсом, 7-м эрлом Элгином в период с 1801 по 1812 годы. Некоторые называли его спасителем произведений высокого искусства, вывезшим их на берега Королевства, другие — вандалом и грабителем. Среди последних был знаменитый поэт Байрон. Как бы то ни было, мраморы были здесь, и герцог очень любил осматривать их.

— «Что алтари его рукой хранимы, нет, все поправ, увозит силой он», — сказал герцог, цитируя Байрона. — Однако, по крайней мере, они здесь, и, в общем, целы. Одному богу ведомо, что бы случилось в ином случае.

— Именно, сэр.

Герцог посмотрел на скульптуру, все еще восхищаясь самым, возможно, ярким представителем коллекции Элгина. Лошадь, со вздутыми венами на шее и морде, влекла по небу колесницу богини Луны Селены через долгую темную ночь. Очень возвышенный образ. Что же, грабеж это был или нет, но кентавры теперь сражались с воинами Лапина здесь, в 18-м зале Британского музея. Жаль, что это сражение закончится здесь, раз и навсегда. Они пережили столетия раздоров и разладов, но уже не могло быть хранилища достаточно надежного для того, что наступало.

— А второй бой?

— Сэр?

— Вы сказали, что линкор участвовал в двух примечательных боях.

— Ах, да, сэр. Второй представлял собой довольно загадочный инцидент в Средиземном море. Вместе с однотипным «Нельсоном» он участвовал в крупной операции по проводу конвоя на Мальту. Я не вполне уверен, что именно тогда случилось, но оба линкора и все их охранение развернулось и помчалось на полном ходу к Гибралтару, бросив конвой. Это было необычно, но, как мне сказали, они столкнулись с чем-то очень загадочным. Оба корабля, «Нельсон» и «Родни», получили повреждения, и Королевский флот очень стремился это скрыть.

— Я понял… Что же, война есть война, а секреты есть секреты, и они очень часто оказываются попутчиками. Хорошо, мистер Челмсли. Поврежденный сегмент находится в этой части?

— Да, сэр. Я отложил его в сторону, но это, разумеется, та самая голова лошади, которую вы видели. Будьте так любезны надеть вот эти перчатки, если захотите осмотреть ее поближе.

— Разумеется. Это все, мистер Челмсли.

— Я буду снаружи, если понадоблюсь, сэр.

Герцог подождал, пока смотритель не уйдет, а затем медленно натянул белые музейные перчатки и начал осматривать небольшой скол. Он подался вперед, заметив любопытную выемку в камне и был действительно поражен увиденным. Неужели, подумал он?

Он потянулся в карман, достал небольшой предмет, и украдкой осмотрелся, убеждаясь, что рядом нет камер наблюдения. Челмсли заверил его в полной конфиденциальности, но он был от природы осторожен.

Ключ лежал у него на ладони, резко контрастируя с белым сатином перчатки. Он потянулся к выемке, и, вставив в нее ключ, поразился, что он идеально подходил! Ключ остался в сколе и он понял, что, вероятно, этот объект был когда-то встроен туда. Господи, ключ! В Мраморах Элгина!

И не просто ключ.

Уникальная форма и особенные зубцы этого ключа делали его непохожим ни на один другой. Он был одним из немногих привилегированных особ, которым довелось держать его. Но теперь он понял, что кто-то намеренно разместил то, что открывалось этим ключом в этой самой скульптуре — Лошади Селены! Когда этот фрагмент был отколот? Возможно, во время перевозки по морю, о которой говорил Челмсли? Было бы удивительно, если бы это было так. Кто вставил это туда, многие века назад, когда эта скульптура была создана в античной Греции? И кто мог это сделать, если бы обнаружил это на борту HMS «Родни» в мае 1941? Его разум наполнился вопросами, принесшими с собой волнение.

Мы не были первыми, понял он.

Были и другие…

Он сжал ключ в руке и надежно убрал его в специальный внутренний карман пиджака, напомнив себе достать цепочку, чтобы носить его под одеждой на шее. Он не должен был потерять его ни в коем случае.

Эта мысль вывела его из задумчивости, и его ум побежал по подробностям договоренностей. Теперь все было в порядке. Он не упускал из виду ничего важного. Герцог был очень осторожным человеком.

Теперь он еще больше уверился, что все сработает так, как было запланировано. Настройка была очень точной, по крайней мере, так они полагали. Место было защищено, всякий сброд и посторонние личности жили своими жалкими жизнями в незнании. Это было прекрасное утро для начала пути, и все было почти готово. Завтра он направиться в Ньюкасл и проведет последний осмотр достопримечательностей. Оттуда он отправиться через дамбу к Снуку, попав на длинный узкий Святой Остров к замку Линдисфарн. Он был уверен, что будет небесполезно прибыть на целый день раньше.

Эх, если бы они действительно знали, в чем дело, подумал он. Базальт Скалы Беблоу скрывал гораздо больше, чем кто-либо из них мог себе представить. Базальт был замечательным твердым камнем. Он перенес бесчисленные приливы как моря, так и времени, не говоря уже о всех политических потрясениях на протяжении многих веков. Как жалко, что этого он не переживет.

Осталось всего три дня… Все ангелы были готовы отправиться с небес на землю, в миры новообретенной свободы. На что это будет похоже, подумал он? Сатана падал с небес десять дней — девять дней падения в ад. Но, разумеется, этот вариант не для меня, не для Его Милости Сэра Роджера Эймса, герцога Элвингтона. Я отправлюсь на особую встречу с еще одним герцогом. А прочие ангелы и демоны пусть падают, если хотят.

Линкоры просто поразительные корабли, подумал Хэлси. Он находился на борту одного из них, и видел идущего по его правому борту близнеца. «Миссури» и «Айова» были произведениями искусства, стальными монстрами с длинными изящными обводами, в которых одновременно ощущалась резкость форм и кипящая энергия корабля.

Говори мягко, но держи в руках большую дубину, подумал он. Именно это я и делаю сейчас. «Большая дубина», линкор «Айова» словно подмигнул ему, выполнив поворот вправо и доложив об этом семафором. Его длинный острый нос разрезал набухающее море, оставляя пенистый белый след и омывая бак, под которым виднелся номер «61», выполненный четкими квадратными цифрами.