Джон Шеттлер - Люди войны

— Эй, ты! Ты что здесь делаешь?

Орлов только что выбрался из грузовика и побрел по улице, настороженно осматривая блеклые здания вокруг. Здесь было много военных, колонны солдат маршировали длинными колоннами по проезжей части, другие собирались в небольшие группы на грязных улицах с усталым и подавленным видом. Орлов инстинктивно понял, что окликнули его, но попытался проигнорировать окрик и направился к ближайшему зданию.

— Я тебе говорю!

Орлов ощутил руку на своем плече и, нахмурившись, обернулся, увидев невысокого коренастого человека в форме офицера милиции. Тот был лейтенантом, и это обстоятельство сработало в пользу Орлова, выдававшего себя за капитана НКВД. Человек сразу заметил это.

— Ээ… Прошу прощения, товарищ капитан, я думал…

— Думали, что я в самоходе, лейтенант? Ну, если вам так нужно это знать, я искал место, где можно облегчиться. Я пробыл в этом проклятом грузовике несколько часов.

Офицер улыбнулся.

— Есть в гостинце, товарищ капитан. Вон там, — он указал на здание, которое Орлов заметил сам. Затем он подумал, что этот лейтенант мог бы ему помочь.

— Что здесь происходит, лейтенант?

— Война, товарищ капитан, что же еще? Я Анатолий Иванович Анохин из комендантской службы. Наша дивизия располагается за городом, прикрывая порт. — Орлов кивнул, ничего не сказав, и человек продолжил: — Еще вчера два батальона направили на фронт. Немцы наступаю на Кизляр к северу отсюда. На дороге полно гражданских. Будет очень плохо, если немцы прорвутся сюда.

— Понятно, — сказал Орлов. — Мы остановим этих уродов, иначе и быть не может.

— Разумеется, товарищ капитан, — лейтенант выдавил из себя улыбку.

— Слушай, Анохин, я сам разберусь, хорошо? Мне нужен человек по фамилии Молла и еще один, Барзан. Слышал о таких?

— Комиссар Молла? Да, товарищ капитан. Он направился туда — в Кизляр. Вы получили назначение в его часть? Тогда удачи вам. Молла жесткий человек. Он из людей Берии и всегда собирает вокруг себя приспешников. На вашем месте я бы держался подальше от него. Он был здесь вчера с тремя грузовиками с женщинами из деревень. Он сказал, что эвакуирует их в Астрахань, но что знает, что он на самом деле намерен сделать с ними.

Орлов прищурился. Его расчет на то, что местный комиссар будет хорошо известен и его будет просто найти оправдался. Три грузовика с женщинами… Ему это не нравилось.

— Хорошо, — сказал он. — А теперь мне надо отлить.

Лейтенант козырнул и пошел по своим делам. Орлов направился в гостиницу, с напряженным видом посмотрел на вахтера и спросил, куда ему пройти. Закрывшись в мужском туалете, он включил планшет в куртке и спросил о Махачкалинской дивизии. Он узнал, что это была специальная дивизия НКВД, сформированная из местных пограничников, а также охраны железных дорог и складов. Она была придана 58-й резервной армии и будет оставаться в регионе еще два месяца, до ноября. Теперь стоило выдавать себя за капитана, стремящегося попасть на свое новое место службы как можно быстрее, подумал он.

Он подумал о том, что делать и решил, что лучше всего было говорить, что у него имелся пакет для комиссара Моллы. Мускулатура и природная напористость помогут осадить большинство людей, которые попытаются задавать вопросы, и звание капитана ему в этом также пригодиться. Оставалось только держаться подальше от любого любопытного полковника, а в остальном он будет «старше по званию» большинства офицеров, которых может встретить по дороге. Ему нужно было срочно доставить пакет комиссару Молле, который сейчас направлялся на север, так что следовало выдвигаться быстрее, так как он понимал, что с ним были и те грузовики с женщинами, и этот эпизод не захочется вспоминать никому.

Множество оборудования по прежнему перевозилось на север от Баку. Поезда скрипели мимо, нагруженные старыми ржавыми трубами, буровыми головками и деталями вышек, инструментами, лопатами и всем прочим, что могло быть вывезено с месторождений. Они намеревались использовать все это на новых месторождениях где бы то ни было. Помимо того, были созданы огромные трудовые лагеря в качестве источника дешевой рабочей силы на новых нефтяных месторождениях. Комиссар Молла найдет где-то здесь его бабушку, а затем заберет ее вместе с женщинами из тех трех грузовиков черт знает куда. У него было мало времени, так что после еды и короткого отдыха от отправился дальше на север, в Кизляр.

Гррод превратился в место сбора разбитых армейских частей, медленно перегруппировывавшихся здесь, получая припасы с барж, разгружаемых в порту. От отметил наплечные шевроны старой 317-й Бакинской стрелковой дивизии [85] А с каких это пор в советской армии использовались шевроны с обозначением конкретной дивизии, в которой служит солдат? , разбитой под Изюмом и находящейся здесь на переформировании, а также новой 319-й стрелковой дивизии, формирующейся здесь вместе с частями НКВД.

Он вздохнул, понимая, что как бы не пытался сбежать от войны, она все равно найдет его в любом месте, куда бы он не пошел. Не важно. Он проделал долгий путь от пьяницы, бесцельно скитающегося по испанскому побережью, пересек море и годы, чтобы оказаться в этом пустынном месте. Но теперь у него была цель. Теперь он не был потерянной заблудшей душой, и это затмевало все.

Федоров нашел Карпова на мостике и отвел в сторону. Его взгляд был серьезен, но глаза выдавали явное беспокойство.

— Мы могли бы поговорить в комнате для совещаний, капитан?

— Конечно, Федоров, — сказал Карпов, отвлекаясь от экрана высокого разрешения системы контроля обстановки. Сегодня они принимали два вертолета, и он следил за тем, как Ка-40 заходил на посадку на кормовой площадке. Он повернулся к Роденко. — Проконтролируйте, лейтенант. Мне нужно переговорить со старшим помощником в комнате совещаний.

Они вошли в помещение в задней части цитадели, и Федоров совершенно осознанно запер дверь, чтобы поговорить наедине. Капитан видел, что у него под мышкой были несколько толстых книг, из которых выступали закладки, видимо, на нужных моментах. Федоров снова ушел с головой в книги, подумал он, однако научился прислушиваться к молодому старпому еще в Средиземном море, так что решил уделить ему пристальное внимание. Если Федоров приходил с книгами по истории, у него явно было что-то на уме, и, скорее всего, что-то важное.