А. Живой - Сицилийское королевство

– Опять венгерские партизаны, – расстроился Забубенный, разворачивая коня вслед Егорше, который уже ускакал обратно к обозу, – а ведь уже почти полпути проехали.

– Лучники к бою! – орал командир спецназа на скаку, но лучники и без команды уже валили одного за другим венгерских партизан, которые, к счастью, атаковали пешим строем. Из трех десятков до остановившегося обоза добежало только два, – холм был невысоким. Но и этого хватило, чтобы пробить слабую оборону. И началась сеча.

А за первой волной с холма покатилась вторая. Черниговцы, в общем-то, не были застигнуты врасплох, подозрения Егорши оправдались. Ожидая врага, ратники стояли на изготовку, попрятавшись за телегами, и только перед орудием выстроилась дюжина черниговцев с копьями, – нельзя было допустить, чтобы враг изрубил его на куски. Нечем будет брать укрепленный замок. На них и пришелся первый удар.

С ходу венгры обрушились на головы черниговцев. Трое сами налетели на выставленные копья ратников с такой силой, что тем даже не пришлось ничего делать, кроме как перекинуть через себя и телегу уже мертвые тела. С остальными вышло посложнее. Отбив копья, венгры добрались до телеги с орудием, зарубив по дороге двух спецназовцев. А с остальными схватились врукопашную. Атака распалась на поединки.

Венгры дрались, как бешеные, но и черниговцы были не лыком шиты. Одного ратник Петруха задушил своими руками, потеряв выбитый меч. Другому заехал по голове палкой, сдернув ее с телеги. Но венгра спас шлем. Тогда Петруха подхватил с земли свой упавший меч и довершил дело, проткнув завернутого в белую шкуру вояку. Меч вышел из спины нападавшего, а шкура в этом месте окрасилась в багрянец. Выдернув окровавленный меч, Петруха набросился на другого венгра в кольчуге, что размахивал топором во все стороны и уже близко подобрался к орудию.

Между тем налетела вторая волна, слегка прореженная притаившимися за телегами лучниками, но все равно мощная. Численный перевес был на стороне венгров, и сражавшимся вокруг обоза ратникам приходилось все хуже, хотя они бились искусно и положили уже почти половину партизан. Оттеснив весь арьергард обозных защитников на другой холм, нападавшие развивали успех. И только вокруг метательного орудия еще стояли черниговцы, не делая шагу назад. Но их было уже очень мало, человек шесть, не больше, как сумел разглядеть Забубенный, прискакавший на подмогу. И среди них крутился Егорша. Бешено вращая своим мечом, он положил уже троих нападавших, – одного крутого вояку в мощных доспехах, и двоих «шкурников».

Не успел прискакавший к месту схватки Григорий обнажить меч, как ему на плечи, откуда-то сверху, прыгнуло мохнатое чудовище и, свалив с коня, стало душить. Железные пальцы венгра вдавливали кадык в горло, стремясь утопить его навсегда. Механик извивался, лягался, но тщетно – нападавший был куда как сильнее. Забубенный уже стал задыхаться, почувствовав приближение смерти. Цепляясь остатками сознания за жизнь, механик вспомнил про нож, который с недавних пор носил в сапоге. В специальном кармашке, сделанном на всякий случай. И вот этот случай настал.

Изогнувшись, словно его уже охватили предсмертные судороги, Забубенный выхватил нож и пырнул душителя под ребро. К счастью, на нем не было прочных доспехов. С натугой, но острый нож пробил кожаную жилетку, вонзившись под ребра. Хватка на горле чуть ослабла. Тогда Григорий, уже почти потеряв сознание, выдернул нож и всадил его еще и еще раз. Пальцы на его шее разомкнулись, а в остекленевших глазах косматого венгра ярость сменилась пустотой. Оттолкнув от себя обмякшее тело, Забубенный сам провалился в небытие.

Когда он пришел в себя, облитый водой из ведра, то долго сидел, ничего не понимая. Дикие глаза убитого венгра еще сверкали перед ним.

– Что Григорий, испужался? – подбодрил его Егорша, возвышавшийся над ним, словно скала, – ничего, у ратных людей бывает всякое. Такая работенка. Ничего не попишешь.

Егорша помолчал немного, вздохнул.

– Да, немало полегло моих ребятушек. Если б не монголы, то и все бы сгинуть могли. Вовремя твой Каюк подоспел.

Забубенный не поверил ушам.

– Каюк?

– Ну, ребята его, которых он нам на встречу послал. Мы же до полдороги как раз чуток не дошли, они нас у реки поджидали. На переправе. А тут как раз венгры нарисовались. Вовремя их сотник шум услыхал да поспешил нам на выручку.

Забубенный осмотрелся по сторонам, пытаясь собраться с мыслями.

Вся лощина вокруг обоза была усеяна трупами в доспехах и шкурах. Вдоль телег сновали оставшиеся в живых ратники, отыскивая раненых в этой куче бездыханных тел. А на вершине холма сидела на лошадях группа монголов, озирая окрестности в поисках новых врагов. Но их не было. Лихим наскоком монголы спасли ситуацию, уничтожив всех нападавших и рассеяв по лесу оставшихся. Но и там их догнали и добили всех.

– Похоже, никто не ушел, – закончил Егорша свой рассказ о том, что пропустил механик, пока валялся в беспамятстве.

– Орудие спасли? – Григорий осторожно потрогал свой кадык, на котором уже наливались сочные синяки.

– Спасли, – устало кивнул Егорша, – надо дальше двигаться, а то вечереет уже. Подзадержались мы тут. А нам еще переправляться, да и за рекой, видать, путь неблизкий.

Забубенный поднялся, покачнувшись. Один из бродников, топтавшийся неподалеку, подвел ему коня. Этот бродник был механику не знаком. Лицо видел, но как звать не знал. Да и зачем, Плоскини хватало.

– А где Плоскиня? – поинтересовался у него Забубенный.

Бродник молча указал на груду мертвых тел.

– Значит, закончил свой поход уже, – расстроился Григорий, – не пережил встречи с венграми. Да, не повезло вашему предводителю. Кто же мне теперь будет переводить монгольские донесения?

Бродник молчал. «Немой что ли, – подумал Григорий с раздражением, – или просто боится?». Он посмотрел на верного Мэджика, но трястись в седле механику-чародею сейчас не хотелось.

– Я на повозке дальше поеду, – сообщил он Егорше.

– А у тебя там местечка не найдется? – неожиданно спросил командир спецназа, – а то я тоже устал маленько. Намахался мечом. Откинуться охота.

– Хорошему попутчику всегда рады, – кивнул Забубенный и приказал броднику, – Давай мою повозку.

Пообщавшись перед выездом с монгольским предводителем, которого звали Хулачу-хан, – к счастью, он не привез никакого письма от Каюка, все рассказал на словах, – Забубенный узнал, что до замка действительно еще полдня пути. А с камнеметной машиной в обозе, можно было и не успеть.

– А если не успеем? – уточнил дотошный механик, – в лесу ночевать будем, что ли? Венгры то, небось, о нас уже прослышали. Могут и новый отряд прислать.