Вадим Полищук - Капитан Магу-2

— Р-разойдись!

Строй серых шинелей тут же смешался, как смешались радость возвращения и досада от напрасно проделанного пути, да еще и с такими трудностями. А завтра, толком не отдохнув и не отоспавшись, предстояло топать обратно.

Сам капитан Магу отправился на свою прежнюю квартиру. Больше всех возвращению офицера обрадовалась, естественно, Гражка. Женщина без особой нужды вертелась возле Алекса, то и дело, вроде бы случайно, касаясь его. Но смертельно уставшему офицеру сейчас было не до ее прелестей, хотелось только как можно быстрее набить брюхо и завалиться спать. Наконец, Кирян шуганул дочку заниматься хозяйством, и у Алекса появилась возможность спокойно поесть.

Как добрался до кровати, офицер не помнил, но проснулся он в полной темноте, лежавшим под одеялом и раздетым до исподнего. Еще не успев осознать, что именно его разбудило, Алекс подскочил, одновременно пытаясь схватиться за обычно лежавший в изголовье «гранд».

— Тс-с-с, тихо.

Револьвера на привычном месте не оказалось, зато обнаружилась лезущая под одеяло Гражка, такая мягкая и горячая под тонкой полотняной рубахой. «Вот упорная, добилась таки своего». Добилась, причем, очень быстро и не один раз. Затем, оставив размякшего и обессиленного Алекса в покое, женщина также тихо натянула на себя свою рубаху и проскользнула к двери.

— Подожди! А деньги?

За дверью еле слышно скрипнула половица. Похоже, возвращению молодого офицера Гражка обрадовалось абсолютно искренне и бескорыстно. Вновь Алекс заснул еще до того, как успел додумать эту мысль.

Утро выдалось недобрым. Сообразив, что на этот раз выгодный постоялец уезжает навсегда, Кирян расстроился. Гражка, добрая душа, помогла собрать вещи, тайком смахнула слезинку с покрасневшего глаза. Проводить офицера вышло все семейство, даже младшая дочка откуда-то появилась. Снаружи дул резкий, холодный ветер, временами летела ледяная, секущая крупа. Хозяин оседлал и вывел со двора лошадь, Алекс перекинул сумки через ее спину и взобрался в седло. Уже отъехав, он не выдержал, оглянулся. Возле ворот уже никого не было. Ну и правильно, нечего зря мерзнуть.

Воротя лицо от ветра и ледяной крупы, капитан въехал в расположение пятой роты.

— Смирно!

Алекс слез с лошади, к нему подбежал дежурный унтер.

— Господин капитан, за время…

— Вольно, — прервал его офицер.

Солдаты были злыми и не выспавшимися. Им натопленная спальня, чистые простыни и индивидуальная «гражка» не полагались, обходились деревянными нарами, шинелью и ранцем под голову. По этой причине, сборы в поход шли ни шатко, ни валко. Прибытие командира роты резко ускорило этот процесс.

— Господа унтер-офицеры, почему у вас солдаты ползают как тараканы беременные, мать вашу?! Если через час о готовности к выступлению доложено не будет, лычки обдеру к едреней фене!

Капитан накрутил хвост взводным унтерам и ротному фельдфебелю. Те, получив заряд бодрости, щедро поделились им со своими подчиненными, добавив от себя еще более звучных выражений и подзатыльников особо непонятливым. Час, не час, а сборы все-таки были завершены. Капитан прошел вдоль строя.

— Ремень подтяни! Где пуговица? Час под винтовкой! Почему штык ржавый? Этому — два часа!

Идущий следом фельдфебель записывал фамилии провинившихся, и назначенные им наказания, которые капитан Магу раздавал не особо задумываясь, почти автоматически. Нужно же было как-то привести солдат в привычное им состояние робости перед начальством.

Дойдя до конца строя, Алекс развернулся, чтобы вернуться обратно. Коварный ветер тут же швырнул в лицо горсть мелкой ледяной крупы. Не самая удачная погода для совершения тридцативерстного марша по горной дороге, но приказ — есть приказ.

— Рота, левое плечо вперед, шаго-ом марш!

Каблуки солдатских сапог затопали по прихваченной морозом земле, и не видать теперь солдатам крыши над головой до самого Лочева. Деревню пятая рота покидала самой последней из всех подразделений полка, даже последние обозные фуры успели выкатиться раньше.

В Лочев продрогшая рота прибыла вечером второго дня. На следующее утро одиннадцать нижних чинов и один взводный унтер-офицер слегли с горячкой. На разводе фельдфебель доложил.

— По списку сто семьдесят три. В строю сто пятьдесят один. Наряд — восемь, в лазарете — четырнадцать.

За два дня рота понесла потерь больше, чем за выход на рекогносцировку.

Но и в Лочеве надолго задержаться пятой роте не дали. На третий день капитана Магу вызвал командир полка и поставил новую задачу.

— Требуется сменить роту гвардейского гренадерского полка, стоящую на Шиповском перевале.

Этот приказ переполнил чашу терпения капитана Магу, и он рискнул высказать свои возражения начальству.

— Господин подполковник, за тот месяц, что я имею честь командовать пятой ротой вверенного вам полка, моя рота провела в расположении едва ли неделю, в то время, как все остальные подразделения полка совершили только один двухдневный переход в Лочев. Солдаты устали морально и физически, санитарные потери — десять процентов от списочного состава…

Командир полка жестом прервал эмоциональное выступление капитана Магу.

— Знаю, все знаю, но другого решения у меня нет. Маршевая рота пришла перед самой передислокацией, линейные роты едва успели сформировать, требуется еще хотя бы неделя. Даю слово офицера — через семь дней вас сменят, и вы вернетесь в Лочев.

— Слушаюсь, господин подполковник, — сдался Алекс. — Прошу выделить палатки для личного состава.

— Палатки вы получите, — подсластил Чанаев, — и фуры для припасов из полкового обоза. На перевале сейчас тихо, Эник-паша свой корпус только формирует, и раньше, чем через месяц наступление не начнет.

Из штаба полка капитан Магу отправился в расположение роты чтобы «обрадовать» подчиненных необходимостью выполнения новой задачи. Новость вызвала у солдат глухой ропот, который был подавлен щедрой раздачей новых наказаний — сразу семеро встали под винтовку на срок от одного до трех часов, еще четверо отправились копать яму для солдатского нужника. Остальные занялись подготовкой к завтрашнему выходу.

Подъем на Шиповский перевал дался нелегко, сказывалась усталость и большая высота. Дорогу опять развезло, единственное благо — пройти нужно было всего полтора десятка верст.

— Ну, наконец-то начальство изволило хоть кого-то нам на смену прислать! Я уже начал думать, что про нас забыли.

Гвардейский штаб-капитан был чисто выбрит, от него пахло одеколоном и хорошим, дорогим табаком. И даже местная грязь не рисковала попасть на тонкое сукно идеально подогнанной по фигуре шинели и глянцево начищенные сапоги.