Евгений Филатов - Пропавший батальон

18

Утро выдалось хмурое, ветер наполнял паруса, швыряя соленые брызги в суровые лица датчан. Две небольшие ладьи быстро приближались с юго-запада к острову. Гребцам даже не приходилось работать – ветер делал всё за них. Угрюмые датчане и норвежцы вглядывались в туманные очертания острова Рюгена, знакомого их родителям по военной кампании славного Эрика Второго, когда остров был быстро захвачен, но триумфу помешало вторжение отрядов Священной Римской империи.

Сейчас же воины с тревогой всматривались в скалистые берега и чувствовали себя не в своей тарелке. На них были лишь охотничьи костюмы, латы не тяготили плеч. Да и оружия им не разрешили взять больше, чем пристало охотнику. Угрюмый косматый норвежец крутил в руках, более привычных к могучему топору, похожему на молот, короткий охотничий нож, коим легко свежевать тушу оленя, но не крушить шлемы и черепа врагов.

Харлунд недовольно смотрел на примолкших воинов.

– Эй, взбодритесь, друзья! Мне и самому не по нутру эта охота, но помните, что мы плывем не прохлаждаться и чревоугодничать, а на разведку! Эхехей!

– Хей! – довольно вяло отвечали ему воины.

– По крайней мере, нам светит славная охота! Покажем этим дикарям, что датские воины умеют стрелять так метко, что им и не снилось!

Воины одобрительно загудели. Харлунд взглянул на вторую ладью, шедшую чуть позади. Он разглядел своего друга Ингмара, который тоже подбадривал охотников, размахивая могучими ручищами.

Харлунд сомневался в решении дяди. Брать в жены язычницу, да еще из той земли, которую проще завоевать, чем выстраивать сложные политические композиции! Нет, это не для него! Харлунд, как и его верные друзья, плывшие с ним в ладье, был рожден для сечи, а не для придворных интриг. Он очень ценил хладнокровие Ингмара, который в душе негодовал так же, как и Харлунд, но совершенно не показывал этого маленькой дружине, которая в свою очередь не скрывала неудовольствия от необходимости такой миролюбивой охоты. Датчане и норвежцы привыкли к битвам, и добрые доспехи, короткий меч, боевой топор и окованный железом щит нужны воину, как вода или воздух. Каждый воин дружины готов сражаться голыми руками, унеся с собой в могилу десяток вражеских душ, но лезть таким малым числом в самое логово врага уже выходило за рамки их понимания.

Харлунд глянул на посланника архиепископа, который скорчился на корме, страдая от морской болезни. Писца сильно укачало, что веселило сидевших рядом воинов, которые хохотали тем громче, чем жалобнее стонал писец. Худосочный лысый монах осенял себя крестным знамением и причитал, то и дело высовывал голову за борт, повергая косматого норвежца и долговязого ютландца-островитянина в дикий восторг. Они хлопали беднягу по спине, якобы подбадривая, но, когда он в очередной раз перевешивался за борт, здоровяк-космач подпрыгивал на своем месте, пытаясь раскачать ладью.

Харлунд чуть заметно улыбнулся. Он сам с большим удовольствием столкнул бы этого монаха за борт, но обещал дяде и архиепископу, что будет обеспечивать посланнику безопасность, и с деланной сердитостью прикрикнул на расшалившихся товарищей.

Тем временем быстро приближались утесы Рюгена. Уже стали различимы мостки, где могли причалить их ладьи. Однако ни одной лодки островитян видно не было, хотя они и слыли заправскими мореходами и пиратами, совершавшими еще не так давно опустошительные набеги на Ютландию. Тут Харлунд увидел людей, махавших им и готовых пришвартовать ладьи. Паруса спустили, гребцы налегли на весла. Воины заерзали на скамьях наподобие скаковых лошадей, готовых пуститься с места галопом.

Встречающие гостей островитяне глубоко поклонились Харлунду, приглашая его оседлать лучшего, по их словам, скакуна и проследовать в замок Каренц.

– Приветствуем тебя, доблестный Харлунд! – церемонно произнес воевода руян. – Князь Теслав ждет тебя в замке, самолично приготовляя всё к встрече столь желанного гостя!

– И я тебя приветствую, воевода, – сквозь зубы процедил Харлунд, а про себя подумал: «Сам не захотел приехать встретить меня, испугался, что могу приплыть не с десятком воинов».

– Прошу тебя и твоих друзей проследовать с нами в замок Каренц, где состоится скромный обед в твою честь, – продолжал воевода. – Завтра будет большая княжья охота, и для нас великая честь, что присоединишься ты со своими товарищами.

– Да, сейчас не помешает подкрепиться. И прошу тебя посадить того бледного бедолагу в повозку: он плохо перенес путешествие водой, – Харлунд махнул рукой в сторону белого, как мел, монаха, опершегося о бочку.

– Как скажешь, будет исполнено! – воевода громко распорядился о повозке, и они тронулись в путь.

Дорога шла в гору, петляя меж огромных валунов, покрытых лишайником и мхом. Вскоре лошади вынесли их на высокую равнину, сверкающую сочными летними красками. Здесь было значительно теплее, чем внизу, да и ветер не так дул.

– Скажи, воевода, а куда делись все лодки от пристани, к которой мы причалили? – Харлунд повернулся к Ингмару и подмигнул ему.

– Мы отогнали их к другой пристани, чтобы не смущать тебя видом рыбацких суденышек. К нам редко прибывают столь высокие гости, и мы хотим проявить уважение к тебе и твоим товарищам! – подобострастно ответил воевода.

– Мне это нравится, да и моему дяде это тоже понравилось бы, – выдавил из себя Харлунд, не переставая искать подвоха в столь лестных словах.

– Князь приготовил тебе и твоим друзьям лучшие покои, которые есть в замке. Тебе, доблестный Харлунд, и твоим товарищам мы отправим слуг, если вы того пожелаете. Лесничие доложили, что охота будет славной, так что скучать нашим долгожданным гостям не придется.

Было видно, что эти слова нелегко даются воеводе, хотя он старался иметь подобающий вид и говорил с большим почтением. Остальные датские воины и сопровождавшие их островитяне хранили молчание всю дорогу, присматриваясь друг к другу. Монах-писарь злился оттого, что не слышал разговора воеводы с Харлундом: повозка, запряженная парой битюгов, тащилась в хвосте процессии. По пути стали встречаться крестьяне; они торопливо освобождали дорогу и низко кланялись, исподлобья наблюдая за странными незнакомыми мужчинами, по виду воинами, но одетыми в легкие охотничьи доспехи из сыромятной кожи. Пропустив всадников и повозку, селяне перешептывались, обсуждая иноземных гостей.

Монах поглубже спрятал свой большой нательный крест и стал нервно перебирать четки, тем не менее замечая все дозоры руянских стражников, которые им попадались на пути. Вскоре показались стены замка.

– Позволь показать тебе цель нашего путешествия, доблестный Харлунд, – воевода рукой показал на Каренц. – В замке тебя ждет князь Теслав со своим родным братом Яромаром и дочерью Казимирой. Как я говорил, вы славно отдохнете после утомительного путешествия и отведаете лучшие блюда княжеского повара.