Зоя Карпова - Голубая звезда Атлантиды

* * *

Серый, с рыжими подпалинами дедушка адьяг проснулся под вечер. Шатаясь на слабых лапах, он вылез из норы. В животе начались голодные колики и спазмы. Он был так стар, что не помнил, когда родился. Мелкая дичь ускользала прямо из-под носа. Нахальные крысы шиншиллы устроили норки-лабиринты под старой корягой и всю ночь шуршали, не давая спать. Бессонная ночь и головная боль окончательно испортили настроение. Адьяг последнее время довольствовался падалью и остатками дичи более удачливых и молодых соплеменников. А как хотелось свежатинки! От воспоминаний об этом у него потекла слюна. Он щёлкнул зубами на комарьё, которое вилось перед носом, и замотал головой. Затёкшие лапы сильно дрожали от слабости, старый разбойник решил пробежаться, а заодно проверить метки на своей территории.

* * *

Деревня Малинополис находится где-то неподалеку. Судя по карте, чуть больше четырёх километров. Потерпевшая вытащила из капсулы катапульты спортивную обувь и пакет первой медицинской помощи. Нашарила в глубине под сиденьем коробочку – в ней лежал пистолет со снотворными ампулами и пояс с кобурой. Она проверила обойму, там было всего-то десять пуль-ампул вместо двенадцати. Как учил тренер по спортивной стрельбе, она зарядила пистолет и заткнула его в кобуру за пояс, который привычным движением застегнула на талии. Готовая к походу леди Гаафа проверила координаты азимута и пошла, как ей думалось, по направлению к деревне, решительно продираясь сквозь колючий можжевеловый кустарник.

Летела паутина пауков кругопрядов и серебрянок. Валежник из сушняка и трухлявые стволы незнакомых лиственных деревьев, кишащие всякими гигантскими пауками птицеедами, кольчатыми червяками с отвратительно-красными присосками на влажном брюшке и рыжими термитниками, она обходила, тщательно сверяясь с компасом, чтобы не потерять направление. Мелкие извилистые овражки, заросшие диким колючим малинником, несколько отвлекали путешественницу прошлогодними остатками сухих ягод. Пахло прелой листвой, хвоёй и сырым болотным воздухом. Метановый туман стелился под ногами, покрывая плотной белёсой куделью мокрый малахитовый мох, грязевые комочки засохшего ила, едва схватившегося над топкой трясиной, и сухие безопасные места. Закатные краски сменились стремительно синеющим небосводом. Смеркалось. Жёлтые звёзды, просыпанные словно из дырявого мешка факира, беспорядочно раскатились спелыми зёрнами на ярко-васильковом полотне приближающейся ночи. Леди Гаафа Олдама чувствовала, что ветер приключений догоняет случайную попутчицу.

* * *

Втянув воздух набегающего ветерка влажным коричневым носом, старый адьяг привычно потрусил по родным владениям. Соседство рядом с топким смрадным болотом не приносило лесному старожилу особой радости. Сырость и болотные испарения донимали порой ломотой в костях. Но что поделать, когда он не смог отстоять хорошую тёплую и, главное, сухую территорию у молодого рыжего адьяга? Рыжий соплеменник привёл на отвоёванное место молодую полнотелую самку, и вскоре у них появились очаровательные крошки. Да и с другой стороны, как рассудить – малышам-адьяжкам болотный туман вреден. Ладно, пусть щенки растут! Эх! Молодо-зелено!

* * *

Темнело. Звуки дикой природы следовали за леди президентом по пятам. Болотное чавканье, глубокие вздохи топкой кисельной жижи и судорожное завывание незнакомых тварей разносились далеко вокруг. «Железной» леди Гаафе Олдаме хладнокровия было не занимать. Горожанка уповала на крепкие теоретические познания в науке выживания и, как она полагала, умения спортивного ориентирования на местности. Холодная рукоять пистолета сзади в кобуре придавала твёрдой уверенности и ледяного спокойствия. Что такое четыре километра для выносливой спортсменки, когда она два раза в неделю бегала кросс в десять километров на время? Правительственный стадион в её гелиопольской резиденции был в распоряжении государственных чиновников практически круглосуточно. Тренер по лёгкой атлетике строго следил за режимом тренировок подопечных. Спортивная трасса «железной леди» проходила по беговой дорожке со специальным пружинящим покрытием. Пересечённая местность, правда, в настоящем лесу для леди Гаафы Олдамы оказалась подлинным открытием. Всё было бы ничего, если бы не экстремальная ситуация, в которую попала чиновница, да ранее непредвиденные на тренажёрах дополнительные обстоятельства в реальности. Забавным препятствием казался ползущий густой метановый туман, обволакивающий ступни ног так, что не виднелась ни одна кочка, куда наступала нога. Следом за туманом путницу нагоняла болотная сырость, круто замешанная на характерных запахах хищной растительности и квакающей живности.

* * *

Адьяг остановился. Незнакомый чужой запах донёс очередной порыв ветра. Чужак! Следом в болоте что-то громко захлюпало, и призрачный столб газа взметнулся над жижей. Фосфоресцирующие огни заплясали дикий танец, который адьяг увидел там, вдали за клубящимися испарениями. Болотный запах из смесей гнилушек, напоенный сероводородом, перебил прежний запах, и он потерял направление чужого. Он жадно нюхал воздух, но ничего нового не учуял. Взошла первая луна над болотом и осветила лес бледными лучами. Он поднял рыжую морду к ночному светилу и протяжно завыл, вкладывая всю животную силу и страсть в вечернюю песню. Душевное получилось исполнение. Он повторил арию ночного гостя. «Молодчина! Я ещё в голосе», – похвалил себя серо-рыжий певец. Камыши покачивали плодами-чаконами и сухо шелестели в порывах ветра. С возрастом старый адьяг стал чуть-чуть хуже видеть в темноте, зато обоняние оставалось отменным. Он снова втянул в ноздри набегающий воздух. Славный нос работал безупречно. Чужой запах возобновился на его территории. Адьяг задрал заднюю лапу на замшелый камень и оставил пахучую метку.

* * *

Стемнело. Леди Гаафа спотыкалась, цепляясь кроссовками за скрытые в тумане препятствия из упавших сучьев. Одно радовало: дорога стала твёрже и суше, хотя туман поднялся до уровня коленей. Под ногами не чавкала болотная грязь. Появилась надежда, что опасные трясины остались где-то сзади. Взошла первая луна. Свет Селены едва пробивался сквозь жирные кроны широколиственных дубов, ясеней и колючие разлапистые ветви южных атлантических елей. Послышался басистый вой адьяга со стороны болота. Напрягая зрение, женщина оступилась и упала через поваленный ствол недавно спиленного крепкого ясеня, окунувшись в метановый туман с головой. Она закашлялась, подняла голову над испарениями, вдохнула свежий воздух. Резкая боль в голеностопном суставе правой ноги напомнила о старой спортивной травме. Протяжный вой адьяга повторился. Адьяг выл с какими-то странными переливами в тональности. Холодок пробежал по спине путницы от жутких звучаний его песни. Леди Гаафа вытащила из медицинского пакета эластичный бинт и зафиксировала сустав. Попробовала наступить на ногу. Поморщилась. Терпеть можно. Слегка прихрамывая, она продолжила путь. Фосфорическим светом мерцал на руке компас, указывая ей дорогу в болотном тумане, окутавшем дремучий вековой лес.