Алексей Переяславцев - Попытка контакта

В ящике оказались деревянные коробочки, каждая из которых содержала что-то вроде корпии. В ней лежали разного вида кристаллы. В одной из коробочек стояли на ребре серебряные пластины с гнёздами и непонятными знаками.

– Ну да, кристаллы, – высокоучёный магистр расширил глаза. – А я дурак.

Сказано было настолько глубокомысленно, что Мариэла с трудом сдержала смешок.

– Болван. Это я про себя, – уточнил самокритичный Тифор.

Все переглянулись.

– Тифор Ахмедович, – безукоризненно светским тоном начал князь Мешков, – мы глубоко уважаем ваше мнение о себе и готовы его принять, если вам угодно будет его объяснить.

С точки зрения земного этикета эти слова были дерзостью, а то и чем похуже, но русский лейтенант угадал правильно: только они могли вывести Тифора из состояния, близкого к ступору.

– Вы не понимаете, – объяснил пришедший в себя иномирец, – эти кристаллы в нашем мире не существуют в природе. И в вашем, полагаю, тоже. – Его палец ткнул в очень красивые тёмно-красные драгоценные камни.

– Как же нет, если они есть? – возразил Мешков. – Рубины, как полагаю?

– Вы опять не поняли. В природе не существуют. Получены искусственно, поскольку это не рубины, а тёмнокрасный кварц.

Первым проявил сообразительность казак.

– Так что ж, Тифор Ахмедыч, выходит, эти самоцветные камушки можно здесь выгодно продать?

– Точно не скажу, Тихон Андропович, – вмешался Малах, – но очень даже возможно. Правда, как раз эти нам для дела…

– А ведь красивые. И сапфир, опять же…

– Вы тоже не угадали, Владимир Николаевич. Это синий кварц. Тоже в природе отсутствует.

Нахимов решил вмешаться:

– Понимаю, что денежный вопрос весьма важен, но есть и другие, неотложнейшие. Допустим, Риммер Карлович, этот ваш быстроходный корабль собран. Как его отсюда на воду спускать прикажете-с? С такого-то обрыва?

– Как раз это нетрудно: сделать вот тут пологий спуск… Хотя… да, вы правы, Павел Степанович. Этот спуск надо бы досками покрыть, да ещё смазать, да ещё… Короче, тут помощь мастеровых была бы кстати.

– Когда ж закончите постройкой?

На этот раз ответил капитан Риммер:

– Мне опыт ничего не скажет, Павел Степанович, ведь мои прошлые корабли собирал не я сам. Давайте так: мы с товарищами начнём сборку, и по её темпам будем судить.

В голосе адмирала снова появилась твёрдость:

– Считаю присутствие при постройке лейтенантов Семакова и Мешкова положительно необходимым-с.

Командор Малах проявил наивысшую дипломатичность:

– Павел Степанович, мы как раз хотели об этом попросить.

– Какие у вас на то резоны? – Слова «у вас» были отчётливо интонированы.

Вот какие: при возникновении каких-либо вопросов или просьб один из господ лейтенантов тут же сможет связаться либо с вами, либо с кем-то другим, по вашему выбору.

– Вот ещё вопрос: вы говорили, что ваш пистоль, равно как другие предметы, защищены от постороннего вредного воздействия, не так ли-с?

– Именно так.

– Тогда и ваши двигатели надобно защитить.

Лицо Тифора приобрело некоторую озадаченность.

– Павел Степанович, но ведь во власти командира не пускать посторонних…

– Однако представьте себе: стоит корабль у причала, и тут подходит некто, и ему даже не надо всходить на борт…

– Всё понял; конечно, вы правы.

– А сколько защита стоить будет?

Рыжий, устремив взор в небеса, забормотал нечто не вполне понятное:

– Четыре ходовых… так, два вспомогательных… ещё два на помпы, да один на рубку с управлением, так… и один на гранатомёт… одиннадцать по два… наложение отдельно, но со скидкой… по восемьдесят… – Взгляд магистра снова стал осмысленным: – С вашего позволения, сто сорок четыре рубля. Золотом, понятно.

– Дело того стоит, Павел Степанович, – решительно влез в разговор Семаков, – зато уж не будет никаких случайностей…

– Тогда с Богом, начинайте.

И действо пошло.

Уже много позже русские моряки, не сговариваясь, признались друг другу, что чувствовали себя в волшебной сказке – правда, зрителями, а не участниками. Только Мариэла занималась какими-то своими делами. В это время дракон чуть ли не пристальным взглядом гнул стальные балки, поднимал их, составлял друг с другом; Малах и Тифор, держа в руках довольно большие серебряные пластины, орудовали пальцами, перебирая их, прямо как скрипачи. У обоих были надеты тёмные очки – совсем не лишние для такой работы. Металл плавился, сверкая солнечным огнём, потом необыкновенно быстро остывал – и там, где стыковались две балки, оказывалась полоска наплавленного железа с грубой поверхностью. Капитан Риммер по общему молчаливому согласию взял на себя роль мастера: он указывал, что брать, что соединять, в какой последовательности.

Первым от наваждения очнулся Нахимов.

– Господа, полагаю, в ходе строительства вам понадобятся опоры для корпуса корабля. Если не возражаете, я пришлю завтра опытного мастера, он составит список необходимого. И завтра же начнут доставлять.

– Вы правы, Павел Степанович, такая помощь была бы кстати.

Маг жизни времени даром не теряла.

Усилиями Татьяны Сергеевны была найдена ещё одна пациентка. Это была Катенька Власьева, восемнадцатилетняя дочь отставного контр-адмирала Всеволода Алексеевича Власьева. Отец жил под Гомелем в имении, а дочь он послал в Крым якобы для поправки здоровья, на деле же его супруга Елена устроила эту поездку к проживающей там тётушке Елизавете Алексеевне, втайне мечтая о хорошей военно-морской партии для дочери.

Этим замыслам грозило полное крушение. Бедная Катя сразу по прибытии в Севастополь крайне неудачно упала с крыльца, сильно повредив правую руку. Кисть осталась скрюченной, в результате чего перспективы удачного замужества сильно потускнели.

После непродолжительных переговоров маг жизни согласилась продолжить медицинскую деятельность излечением девицы Власьевой.

Будучи замужем за морским офицером, Елизавета Алексеевна Абрютина была настоящей хозяйкой в доме. А как может быть иначе, если муж пропадает в дальних далях хорошо если неделями, а то и месяцами? Потому-то про себя она решила не соглашаться с ходу на предложения этой иностранки, а сперва выслушать.

Беглый взгляд на сигнализатор показал Мариэле, что негаторов вблизи нет.

После вежливого обмена приветствиями маг жизни стала ненавязчиво ставить условия:

– Мне надо осмотреть больную, без этого я не назову ни сроки лечения, ни его стоимость.

Но тут коса нашла на камень:

– Вы уж, госпожа магистр, позвольте мне при этом присутствовать.

Против ожиданий, доктор ничуть не возражала.

Но картина повреждений заставила её задуматься. Кости все были целы. Связки же срослись безобразно. Исправить такое можно было бы одним конструктом; при том, что он должен быть довольно сложным, на полное излечение хватило бы полутора суток. Но прокачка потоков показала отсутствие трёх верхних резцов.