Александр Афанасьев - Ближний круг, ч. 2

Полковник тем временем, прибыл и обжился в лагере. Он пока избрал лагерь в Багдаде — здесь была его цель, здесь они строили дороги. Несколько купюр — и врач, который тут был свой, корейский — признавала его больным, когда надо. Лагерь охраняли двое полицейских на машине — но они спали на ходу.

Как только выдалась первая возможность — полковник выбрался из лагеря. Вольво — ждала его на соседней улице, с нервничающим водителем за рулем.

Швед — ему не понравился, и это было плохо. В конце концов — один зависел от другого, а этот... типичный пример, как выявить человека. который что-то замышляет. Потные ладони и бегающие глаза. Но полковник оставил свое мнение при себе и просто попросил повозить его по городу. Надо было понять, где он

Почти сразу он понял — действия классического снайпера в городе невозможны. Слишком мало высотных и просто высоких зданий, а там где они есть — делу мешают высокие заборы и деревья. Было место...оно называлось Площадь парадов и отлично простреливалось. Но вероятность того, что Раис будет там и будет там лично — ничтожно мала.

Не все ли равно, кому стоять на трибуне и хлопать? Не может быть, чтобы местный раис не помнил судьбы маршала Анвара Садата.

Единственное место, которое ему назвали ЦРУшники — в самом центре города, штаб-квартира партии БААС и президентский аэродром. Но он, даже не подбираясь к этому месту вплотную понял, что шансов почти никаких. Единственное высотное здание — здание штаб-квартиры партии. А туда непросто проникнуть.

Единственно, что его удивило — не было блок-постов у этого здания — в воюющей стране они были бы уместны. Единственное объяснение — могло быть скрытое наблюдение.

Он отпустил шведа и вернулся в лагерь для гастарбайтеров — думать. Кстати, гастарбайтеры тут жили в настоящем палаточном лагере, в очень суровых условиях.

Через день — он оставил в условленном месте сообщение, что решение вопроса может затянуться. И вышел на работу...

Постепенно — выставка заполнялась людьми и техникой. а он нашел место для переодевания и даже пару раз прорепетировал. Он не был уверен. что это именно то самое — а потому пока не пронес сюда оружия.

Хотя он присматривался кое к чему на стендах. Особенно ему понравилась венгерская винтовка Гепард — она была под советский крупнокалиберный патрон, очень мощный. Как и у РАИ500 — затвор снимался, только тут на затворе была смонтирована еще и рукоятка с УСМ. Он уже подумывал о том, чтобы как то проверить, насколько боеготова винтовка и пронести патрон к ней.

В этот день — он просто решил пройтись по выставке, чтобы посмотреть что изменилось — он уже сделал положенную норму. На него никто не обращал внимания — гастарбайтер в синей блузе, не более чем бродячая собака — и его это устраивало. Он уже научился отличать соглядатаев, военных в форме и в штатском, полицейских. Но сегодня, проходя через югославский сектор — он вдруг увидел человека, который его заинтересовал.

Это был молодой человек — настолько молодой, что запросто годился ему в сыновья. Он был в штатском — но не европейская рубашка с коротким рукавом — а одежда бедуинского покроя. Короткая бородка... да, он очень молод.

Но у него в руках был блокнот и карандаш. И он смотрел ровно в то место, куда смотрел и сам полковник. Пытался прикинуть траекторию полета пули с крыши комплекса.

Русский!

Советские для полковника были чем то вроде исчадия ада. Советские стояли за Северной Кореей. государством, возглавляемым безумными лидерами. В начале пятидесятых — только чудо уберегло Корею от применения ядерного оружия — первого после Японии. Благодаря русским — их полуостров оставался разделенным до сих пор.

Да, это русский.

На выходе с выставки — Николай встретил генерала Барака, он шел куда-то, окруженный офицерами. Генерал сам увидел его.

— Салам, рафик Низам...

— Салам алейкум — вежливо ответил Николай

— Ты учишь наших солдат быть настоящими воинами?

— Ваши солдаты неплохие воины.

Тут же — рядом оказался Салед

— Мы все очень рады тому, что учимся у настоящего солдата, прошедшего войну, рафик старший генерал

Барак — посмотрел на Скворцова. Тот ничего не сказал...

Вечером — Николай собрался ехать домой. Надо было выспаться — а он предпочитал не оставаться на ночь в полку. У него была здесь комната — но он почти каждый день ездил в город: только так он мог иметь достаточную степень свободы, чтобы встречаться с представителями КГБ, а так же со своим советником. Он так и ездил в город, несмотря на неоднократные и настойчивые просьбы командования полка. Понятно, что и Салед имел свои какие-то виды...

Как обычно — он сел в свой Вольво, посмотрел на часы — уже было поздно, хотя еще не стемнело. Тронулся...

Сразу за КПП он посмотрел в зеркало заднего вида. Есть... бежевый ФИАТ прицепился к нему. Слежка...

Бахметьев — предупреждал об этом и говорил — наплюй. Но на нервы — действовало. Змеиный клубок в самом деле...

Он чуть прибавил скорость. Несмотря на войну, движение было оживленным, топлива хватало. ФИАТ — резко обогнал идущую следом машину — теперь их разделяла только одна машина. Обычно следили менее нагло, поэтому Николай проверил — на месте ли пистолет. Он был на месте...

Это были уже пригороды Багдада. Виллы, высокие заборы, какая-то стройка. Поверху — с грохотом прошли самолеты, скорее всего — пошли на Тегеран. Саддам — купил у СССР несколько реактивных Ту-22, средних бомбардировщиков и они бомбили Тегеран. Ничего, чтобы противопоставить этому у Ирана не было, их «Томкаты» стояли на земле из-за отсутствия запчастей и технического обслуживания.