Александр Афанасьев - Ближний круг, ч. 2

Надо сказать, что в самом начале войны — в госпитали Ирака начали поступать солдаты с ... ножевыми ранениями. Потрясенные иракцы рассказывали, что иранцы бросались на пулеметы, на усиленные бронетехникой группировки и гибли массами — но кто-то добегал и резал иракских солдат ножами. Вообще, в этой войне Иран понес потери, как минимум вдвое превышающие потери Ирака.

В середине октября 1980 года иракский корпус продолжает наступление на Хорремшехр и Абадан. Иракский корпус наступавший на Ахваз продвинулся на 80 км и подверг город мощному артобстрелу. Лишь авиаудары ВВС Ирана спасли город и приостановили иракское наступление. В ноябре 1980 года иракские танки достигли Абадана, но были остановлены отрядами КСИР. Город был окружен с трех сторон, несколько кварталов было захвачено, но, перебрасываемые по воде иранские резервы позволили удержать город. В том же ноябре после кровопролитных уличных боев иракские войска взяли Хорремашехр. Ирак потерял 6 тысяч человек, Иран и того больше.

На это крупномасштабное наступление Иран ответил спец операциями. Но севере, в Курдистане был разрушен иракский нефтепровод. 7 ноября иранские коммандос, при поддержке авиации и флота, разрушили нефтеные терминалы в Мине-Аль-Бакр и на полуострове Фао.

К концу ноября 1980 года иракское наступление выдохлось. Ирак занял треть территории Хузестана, продвинувшись на 80-120 км в глубину территории Ирана. Ирак овладел в общей сложности почти двадцатью тысячами квадратных километров.

Надо сказать, что это и были крупнейшие успехи иракцев — большего им в этой войне добиться не удалось, несмотря даже на бомбежки Тегерана. Но и Иран — ничего не выиграл.

Информация о предполагаемом покушении на Саддама — была передана иракской станцией ЦРУ почти одновременно с выпуском ВВС. Хуже того — англичане в своем новостном выпуске дали понять, что диктатор, скорее всего, убит. Новости эти — смотрел Авратакис и они его сильно насторожили. Кое по каким деталям — он понял, что журналист, готовивший репортаж — знал слишком много.

Бриташки чертовы...

Специальный помощник директора ЦРУ Гас Авратакис сидел в холле гостиницы Риад Хилтон, пил из бокала сок какой-то дряни, разбавленный водой и мрачно смотрел на окружающий мир. Справа от него была стойка — там несколько явно европейских, блондинистых девиц — пыталась зарегистрироваться. Судя по говору — американки. Прилетели искать себе богатых принцев. Куда катился гребаный мир, а? Еще десяток — другой лет назад бензин стоил дешевле газировки, а эти гребаные арабы ездили по пескам на верблюдах. А не на Кадиллаках.

Интересно, конечно, что произошло в Багдаде? Неужели удалось? Если так — то он снял Джек-пот. Про Афганистан — просто забудут.

В дверях — появился Дьюи Кларидж, в сопровождении двоих охранников в форме Саудовской Национальной Гвардии. Те — открыто носили автоматы. Кларидж погрузнел, в своих черных очках на поллица и с бородкой — он был похож на латиноамериканского мафиози. Увидев Авратакиса — он резко направился к нему

— Что ты творишь?! — резко спросил он

Авратакис улыбнулся

— А ты...

Тихое место — нашлось только на крыше отеля. Охранники перекрыли вход, уже стемнело — на небе высыпали яркие, крупные звезды. Над городом — со свистом турбин разворачивался огромный Боинг, возможно одного из принцев, его рубиновые огни — тревожно мерцали.

— Что произошло в Багдаде? — спросил Кларидж. Он ходил по гравию, которым была посыпана крыша, гравий хрустел под ногами

— Пока не знаю.

— Не прикидывайся, черт тебя дери! Какого черта ты лезешь?

— Лезу во что?

— Во что? В дело!

— Какое — дело?

— Как грохнуть чертова сукина сына Саддама!

— Я и понятия не имею о таком деле.

— Перестань. Хочешь, назову, где ты держишь свою группу? Какого черта ты мешаешься под ногами!?

— Я просто любуюсь видами

— Ну, вот что — Кларидж дошел до точки кипения — тебя и твоих людей могут вышибить отсюда в двенадцать часов. Просто дадут билет и посадят на самолет. И знаешь, что? ЦРУ умоется. Госдеп умоется. Все — умоются. Пока отсюда течет поток жирной и черной нефти — умоются. Все. Потому что это — политически целесообразно.

— Ты ждешь моего ответа?

...

— Вот он: да пошел ты!

Кларидж не нашелся что ответить

— Дюк, а ты вообще сейчас — кто? На кого работаешь?

— Это не твои проблемы. Сейчас я — советник по вопросам безопасности местного монарха, понял? И не стоило бы тебе стоять у меня на пути.

Авратакис отодвинулся в сторону.

— Не стою. Можешь прыгать.

...

— Дюк, ты знаешь меня не первый год. Ты понимаешь, что мне было насрать на тебя, когда еще мы оба работали в одном здании. Теперь и подавно. Хочешь получить от меня что-то — дай мне что-то взамен.

— Это «что-то» я получу через Вашингтон.

Авратакис засмеялся

— Дюк, перестань. Помнишь, как меня пытались уволить? О чем ты говоришь?

Кларидж — какое-то время пыхтел от негодования, потом относительно мирно заявил.

— Напрасно нарываешься.

— Такой уж я есть. Хочешь что-то от меня — дай что-то взамен.

— Хорошо. Что тебе нужно? — Кларидж вступил в игру

— Дядюшка Садди. У тебя есть к нему подходы?

— Нет. Мой вопрос — это ты устроил взрыв на оружейной выставке в Багдаде?

— Нет. Мой вопрос — твои люди уже в Ираке?

— Постой, так не пойдет.

— Почему?

— Мы договаривались не лгать.

— Я и не лгу.

Два американских разведчика — старательно вглядывались друг в друга в сгустившейся тьме.

— Гас, ты просто сукин сын, вот что.

— Мы оба сукины дети, верно? Это и мешает нам поверить друг в друга.

— Верно.

— Вопрос в том, Дью. Мы на одной стороне — или нет?

— Мы всегда на одной стороне.

— Не уверен. Иногда надо выбирать.

— Что?

— Кто-то выберет хозяина. Кто-то — страну. А что выберешь ты?

Кларидж помолчал, подбирая слова.

— Никогда не видел в тебе патриота, Гас.

— Может, плохо смотрел?

...

— Я не кончаю, когда слышу звуки американского гимна, если ты об этом. И ты знаешь, что я редко доверяю людям. Но когда я решаю, доверять кому-то или нет — я рассматриваю, в том числе и этот критерий. Итак?

Дьюи молчал. Потом — буркнул.

— Нет. Встречный вопрос — а твои?

...

— Мы договорились.

— Верно. Но любой из нас вправе прервать договоренность в любой момент. Верно? Восток есть восток. Здесь не ценят договоренности.

— Договоренности ценят. Если они подкреплены силой. У тебя ее нет.

— Уверен?

Кларидж сплюнул

— Готовься к высылке. Времени у тебя будет немного. И знаешь, что? Мне плевать, погибнут твои люди в результате этого — или нет.