Александр Афанасьев - Ближний круг, ч. 2

Водитель — принес навар в виде девятимиллиметрового пистолета Макарова болгарского производства, двух запасных магазинов к нему, больше двух тысяч динаров денег и удостоверение сотрудника Мухабаррата, причем багдадского Мухабаррата. Это хорошо — он все забрал, в пистолете дослал патрон в патронник, снял с предохранителя и сунул в карман. Все остальное — сгрузил в машину, которая не пострадала в перестрелке. Машина была Вольво-240 универсал, в кузове — была какая-то аппаратура, наверное глушилка, двигатель работал на холостых. Наверное, взяли первую попавшуюся и погнали.

Он попробовал разобраться... и разобрался. Отключалась она просто — тумблером. Отключив, он взял рацию, настроил на волну Интербата.

— Сулейман, Сулейман, прием...

Он надеялся, что не сменили частоту.

— Сулейман на связи, прием... — отозвалась рация.

Ну, слава Аллаху...

— Дай мне Хусейна, прием... — Николай говорил открытым текстом

— Кто спрашивает, прием...

— Устад спрашивает... давай быстрее, прием...

Абонент понял. Какой-то шум...

— Хусейн на связи, прием...

— Это Устад — Николай не тратил время на игры — помнишь, что мы говорили про справедливость, прием...

— Конечно, помню, Устад, прием...

— Несправедливо — жертвовать жизнью за интересы злобного и жестокого тирана... — сказал Николай — прием.

Молчание

— Я все понял, Устад — сказал Хусейн — когда, прием?

— Ты ничего не понял, брат... — сказал Николай — до вечера начнется бойня. Они знают каждого из вас, прием...

...

— И что делать, прием?

— Предупреди всех, кого знаешь, и уходите. Переходи на нелегальное положение. Предупреди офицеров, которые сочувствуют. И уходите. Как понял, прием.

Молчание

— Ты не этому учил нас, Устад... — сказал Хусейн — прием

— Черт возьми, уходите! Мы сможем сделать то, что должны, но не сейчас! Они знают каждого из нас! Прием.

— Коммунисты не боятся смерти — не твои ли слова, Устад. Прием

Николаю — стало стыдно. Очень

— Я предупрежу всех. Мы с товарищами решим — сказал Хусейн — но ты знаешь наше решение, Устад...

— Я постараюсь прорваться в Багдад... — сказал Николай — Аллах с вами...

— Аллах с угнетенными — поправил Хусейн — это и будет нашим девизом...

— До связи.

— До связи...

Николай подумал — и снова включил глушилку. Развернул машину, по пути подавив своих несостоявшихся убийц. Пусть думают, что пропали в аварию...

На шоссе — он выжал сто тридцать. Больше — эта медлительная Вольво просто не шла.

В небольшой деревушке рядом с дорогой — он увидел некое подобие полицейского участка, свернул.

В пыльном помещении — на диване дремал полицейский. Автомат он держал на себе, каска — лежала рядом, вместо одной ноги — у него был грубый протез.

Понятно, инвалид...

Николай со всех сил ударил по дивану.

— Вставай, сын шакала!

Полицейский — свалился с дивана, заморгал глазами, очумело замотал головой, пытаясь встать. Чтобы он не думал лишнего — Николай рявкнул, даже не показывая удостоверения.

— Мухабаррат!

Полицейский — встал так быстро, как позволяла его нога.

— Как ты смеешь спать на службе, сын шакала!?

— Эфенди офицер, виноват. Только прикорнул...

Николай опустил глаза вниз, на искалеченную ногу, точнее — ее грубое деревянное подобие.

— Ты служил в армии?

— Так точно, эфенди офицер...

— Где ты потерял ногу?

— Под Кхорамсакром, эфенди офицер

Николай смягчился

— Ты служил нашей стране. Потому я не скажу, что ты спал на службе. Но не смей больше спать, понял?

— Никогда больше, эфенди офицер!

— И не называй меня так. Господ больше нет. Ты должен называть меня «товарищ».

— Слушаюсь, рафик офицер...

— Вот так. А теперь — мне нужен телефон. У тебя тут есть исправный телефон или нет?

— Так точно, сюда...

Телефон был. Пыльная поверхность стола, мухи...

Николай снова нахмурился, глядя на портрет над столом.

— Почему у тебя в таком состоянии портрет Вождя? Посмотри, он весь в пыли. Может, ты и ногами по нему пройдешь?

Саддам Хусейн на стене — самодовольный и величавый — казалось, подмигивал...

— Никак нет, рафик офицер — снова испугался бывший солдат — это кабинет рафика майора Абурахмана, начальника поста.

— А где сам майор?

— В отпуске, рафик офицер...

Николай провел рукой по щеке, словно решая, как ему поступить.

— Ладно, я и про это не скажу. Но как только я уеду — немедленно приведи здесь все в порядок. Нельзя держать портрет нашего обожаемого вождя в таком состоянии.

— Слушаюсь.

— А теперь — марш на пост...

Когда солдат выбежал — Николай поднял трубку. Везде, за исключением Багдада — нормальной, автоматической телефонной сети не было, соединяли телефонистки. Но это был номер отделения полиции, проблем быть не должно. Он дождался ответа телефонистки, назвал номер, с которым его следовало соединить.

Бахметьев — ответил сразу. Как стоял у телефона.

— Слушайте внимательно — Николай эзоповым языком изложил, что произошло.

Бахметьев выслушал, не перебивая.

— Ты на машине? Давай ко мне, резко. Адрес знаешь?

— Знаю...

Николай положил трубку. Вышел из здания, полицейский стоял на посту, навытяжку. Окинув его хмурым взглядом — Николай завел машину...

По дороге в Багдад — еще не успели сообщить постам о произошедшем: все-таки иракская служба безопасности довольно медлительна и передача информации оставляет желать лучшего. Кто-то спит на ходу, кто-то что-то забыл... с арабами всегда так.

Бахметьев — жил в центре Багдада на тихой улочке, одной из тех, которые были рекомендованы для проживания иностранных дипломатов. Рекомендации — выдавал Мухабаррат и у тех, кто им не следовал, действительно могли быть серьезные неприятности. К тому же — в Багдаде и в самом деле хватало воров.

Улица шла под горку, Николай разогнал машину до максимально допустимой здесь скорости — а потом выключил двигатель, пустил машину накатом.

Есть! Белый микроавтобус с красным крестом, а напротив, чуть дальше на дороге — белая Тойота-седан. Похоже, времени даром не теряют...

Вольво — катилась по гору, за счет уклона не снижая скорость.

Те, в Тойоте — сообразили первыми. Синхронно открылись двери — справа и слева.

Николай — довернул руль Вольво так, чтобы машина шла прямиком в Тойоту, намотав на кулак ремень автомата — выбросился из машины на асфальт...

Те, в Тойоте — этого явно не ожидали — одного, выскочившего из машины с его стороны, он снял короткой очередью, почти не целясь — тот с размаху ткнулся в асфальт и замер. Второй — у этого, второго был короткоствольный пистолет-пулемет — он расстрелял через машину. Тот пригнулся, попытался укрыться за машиной и не сообразил, что в отличие от его трещотки — АКМ запросто пробьет борт машины. Получив пулю он упал, и Николай, видевший его из-под днища машины, пусть плохо, но видевший — всадил в него еще три пули.