Rein Oberst - Чужой для всех-3

Заскрежетали зубы начштаба, сдирая эмаль. Перекатываются желваки нервно. Пальцы синеют, сжимая кромку ящика. Колени так выперлись, что трещит ткань десантных брюк. Вот-вот Коноплев бросится на комбата.

- Э-эх! - рыкнул Коноплев, не выдержав стального взгляда командира, отвернулся первым. Он понял, что спорить с комбатом бесполезно. Видно, так надо. Вчера били немцев, сегодня американцев. Завтра…

- Все, запрещаю вести разговоры на эту тему. Это приказ! - подытожил комбат жестко, хлопнув по столу. А в голове рой мыслей. Вот репей, Коноплев. Не успели приземлиться, вновь разговор завел. Ведь договорились… Академию закончил, начальником штаба полка был. Талдычит и талдычит: нельзя бить союзников… В Москве решили можно. Товарищ Сталин дал разрешение. А ему нельзя. Значит так надо. Во имя победы надо. Видимо, не все гладко с заокеанскими братьями по оружию. Что-то задумали нехорошее. Мягко стелют, да жестко спать. Здесь замешана большая политика и не нам военным рассуждать. А комиссар, пусть поработает с ним. Это его хлеб…

Приняв последние доводы, как очень убедительные, Новосельцев повеселел. Краешки губ пошли вверх. - Политбеседа закончена, Сергей Никитич. Не сиди, как сыч. Разворачивай карту. Давай лучше подумаем, как операцию провести, чтобы потерь было меньше. Сейчас командиры соберутся.

- Сдаюсь, - выдохнул Коноплев облегченно, приняв для себя решение. - Твоя взяла, комбат. Налетел, как на врага народа. Так и быть, уговорил. Назвался груздем - полезай в кузов. Американцев, так американцев, - впалые щеки начштаба слегка порозовели. Взгляд не отчужденный, осмысленный.

- Ну, слава богу, Никитич, тебя американская форма отрезвила. Коротка кольчужка? Не Кравчук подбирал?

- Отрезвила, комбат, отрезвила, - скривился Коноплев, потянул ноги. - Чувствую, ревматизм обострился. В общем, я поверил, что твоя дорога короче к дому. Обещаю молчать. Теперь работать. Подержи лампу, карту разложу…

- Мы находимся вот здесь, - начальник штаба поставил карандашом жирную точку. - До Нешато 15 километров. Мы в глуши. От Реймса через Седан на Бастонь идет единственная мощеная дорога. Американская колонна будет двигаться только по ней. Есть другие: с севера и юга, но как видишь, это крюк в сто верст. Вариант исключается. Их путь один - через Нешато… - Коноплев отстранился от карты, взглянул на комбата. При мерцающем бледно-желтом свете керосиновой лампы шрамы на подбородке, бровях Новосельцева показались ему более устрашающими. Глаза-впадины колкие, внимательные. В глубине синевы - невероятная грусть. Досталось беглецу, как только выжил? подумал начштаба, но спросил о другом: - Когда ждать противника, комбат?

- Завтра, т. е. 14 декабря к обеду. Самое позднее, вечером. А ты понял, Никитич, почему это место выбрано для боя? - вдруг комбат оживился.

- Давно понял, Суворов ты наш, - усмехнулся безобидно Коноплев. - Ты же мне рассказывал о Фермопильском сражении. Гор здесь нет, но место выбрано удачное. Дорога перед Нешато делает крутую петлю в три километра и хорошо простреливается. С юга поджимается озером с отвесными, каменистыми берегами. С севера нависает непроходимый лес. С восточной стороны шоссе поднимается в гору к развилке: одно направление на Бастонь, другое через южный мост на Арлон. Запирай противника в котел и со всех сторон бей. Успеем ли подготовиться?

- Успеем, не успеем, а в бой ввяжемся, - парировал сомнение комбат. Главное, к приходу американцев, западный форт тихо взять, что к озеру прижимается. По данным немецкой разведки там нет боевых подразделений, только небольшая охрана. Да мины незаметно у дороги заложить. Вопросов много. Но смотри кто в батальоне? Один начальник разведки чего стоит? Сержант-пограничник Николай Симаков, основатель и руководитель русского подпольного центра. Командиры рот: офицеры Степанов, Лысенко, Попов. Комиссар Ногаец. Жаль, Бакланов Семен Михайлович отказался. «Без меня восстание не проведут. За мной стоят тысячи русских людей с надеждой на освобождение. Не могу с вами пойти», - так и сказал комбриг «ударной».

- Люди серьезные, надежные, - поддакнул Коноплев. - А где комиссар? Что-то долго не объявляется? Не снесло ли его на озеро?

- Будем искать, время еще есть…

- Разрешите, товарищ капитан?

- Заходите, товарищи офицеры. Присаживайтесь, можете постоять. Долго совещаться не будем. Каждая минута дорога.

- Прежде чем я поставлю боевую задачу каждому из вас, - начал совещание комбат, когда офицеры разместились у стола, - доложите по личному составу. Капитан Степанов, первая рота…

По списку 120, налицо - 116. Лейтенант Шилов погиб. Не раскрылся парашют. Троих: Семенова, Картавенко, Балабина снесло к озеру. Ищем. Оружием, боеприпасами укомплектованы.

- Минометные расчеты целы?

- Все в порядке, товарищ капитан. Три расчета готовы. 60-мм американские минометы М19 исправны.

- Отлично. Вторая рота, капитан Лысенко?

- По списку все, 100 человек, товарищ капитан. Правда, двое: Сухаревич и Земченко травмированы, небоеспособны. Оружие цело, контейнер с боеприпасами доставлен. Ставьте задачу, будем выполнять.

- Хорошо, - Новосельцев взмахом руки посадил офицера. - Старший лейтенант Попов, что у вас?

- Собрано 78 человек. Пятерых нет. Видимо снесло к озеру. Мы прыгали последними. Если лед хрупкий, то… всякое может быть. Послал отделение на поиски. Люди еще не вернулись.

Новосельцев скривился. - Сколько вам нужно времени для подготовки роты?

- Два часа, товарищ капитан, не меньше. Боеприпасы разбросало. Только рассвело. Ищем.

- Ладно, - комбат произнес с сожалением. - Ищите. О готовности роты доложите отдельно. Параллельно будете готовиться к операции. Пока садитесь…

Новосельцев взглянул бегло на начальника разведки, заместителя по технической части. Те вскочили, но были посажены комбатом. - У вас - особая задача. Садитесь. Теперь поговорим о главном, майор Коноплев? - Николай дотронулся до плеча начальника штаба. - Расскажите свое видение операции, только сидя, неудобно смотреть снизу-вверх, палатка тесная для ваших габаритов.

Офицеры заулыбались, заворочались, но сразу притихли под ледяным взглядом майора Коноплева. Начальник штаба изучающе сверлил командиров темно-серыми глазами. Над переносицей глубокая складка. Будто впервые видел этих людей, одетых в маскхалаты и чуждую, не красноармейскую форму. В палатке наступила тишина, даже комбату стало неловко за свою шутку. Он кашлянул в кулак, официально произнес: - Не тяните, майор Коноплев, время…

- Товарищи командиры! Думаю, вы надолго разучитесь улыбаться, когда подсчитаете потери рот после завтрашнего боя, - твердым, гнетущим голосом начал говорить Коноплев. - Боевая операция очень сложная и ответственная. До сего дня мы ее не раскрывали, теперь пришло время довести. Нашим противником, и прошу не задавать вопросы почему, это - к комиссару, будет 101-я американская воздушно-десантная дивизия.