Сергей Плотников - Техническое Решение [СИ]

План атомного «статуса кво» никто и не думал скрывать: хорошо, когда есть меч, но ещё лучше, когда им не нужно кромсать врага. Собственно, единственный возможный геополитический противник вынужден был поступать точно так же: в пылу политической гонки перед очередными выборами президента Соединенных Штатов Америки на страницы газет попало упоминание о «плане „Дропшот“». Дальше раскрутить информацию оказалось делом техники. Итак, «Дропшот» подразумевал, ни много, ни мало, превентивный удар по территории Империи с выжиганием всех военных объектов одновременно, прежде всего как раз атомных, верховного командования ВИ, а также скоплений войск и техники. Без объявления войны, по местам дислокаций мирного времени, и высокоточными боевыми устройствами, не превращающими половину мира в пепел. Уничтожить ядерный паритет — и после этого, с развязанными руками, творить что вздумается.

Положа руку на сердце, вряд ли генералитет US Army всерьёз хотел устроить атомный апокалипсис — то, что красиво смотрелось на бумаге и учениях, могло и не сработать в реальных боевых условиях. Зато как политический козырь смотрелось идеально! Вот только повешенное на стену заряженное ружье — уже риск выстрела в самый неподходящий момент. Ответом на «дропшот» стала разработанная в кратчайшие сроки «система „Мёртвой руки“», «Юаньжоу». «Периметр». Краткость сроков объяснялась прежде всего тем, что так необходимые для построения квазиавтономного «электронного главнокомандующего» элементы оказались разработаны… в научно-технических центрах вассалов императорского рода.

Кибернетика, алхимия и генетика. Не то, чтобы запрещённые на территории ВИ — скажем так, основательно дискредитированные по итогам Великой Войны и вызывающие негативную реакцию у части подданных. Генетика — из-за того, что использовалась, как обоснование расовых теорий, популярных в Европе начала двадцатого века. В свою очередь принцип «расового превосходства» послужил одной из идеологических основ нападения на Империю — этого не забыли и не простили. Кибернетика противопоставляла Дух человеческому разуму и активно не нравилась представителям основных конфессий ВИ. Алхимию же до судорог ненавидели маги созданного в конце войны Ордена Равновесия — между прочим, лично присягнувшие именно государю.

Как в таких условиях Император Роман умудрился одной рукой поддерживать «идеологический климат» в стране, мягко запрещая и жёстко «хлопая по рукам» слишком «прогрессивным» индивидам и организациям, а другой — создать фундаментальную и прикладную научную базу по этим же дисциплинам? И ведь тайну удалось сохранить — несмотря на приличное количество вовлечённых в дело людей. И в нужный момент хозяин Запретного Города просто вытащил нужные наработки по цифровым вычислительным машинам, словно мошенник — костяшку маджонга из рукава. Оп! И второй раз повторил «на бис» с генетикой — когда пришло известие о западных экспериментах с биологическим оружием.

Что интересно, никакого общественного резонанса не было. Новость, разумеется, не попала в СМИ — но, как говорится, слухами земля полнится. Однако, уже прошло прилично времени после окончания конфликта и «вошло в возраст» первое по-настоящему послевоенное поколение, эмоции поутихли, да и интересы сменились. Кроме того, обвинить монарха в желании придержать передовые научные данные для организации монополии в оборонной отрасли при всём желании не получилось бы — поделился и наработками, и самими учёными со свежеорганизованными военными, а потом и гражданскими НИИ. Зато финансовая элита и некоторые, не связанные с монархом, аристократические роды восприняли произошедшее чуть ли не как личное оскорбление!

Разбираясь с делами после смерти отца, Юрий долго не мог понять — что послужило причиной такой вот, иногда прямо-таки звериной ненависти. Скромные служащие Лазурного Дворца порой приобщали к делам такие аудио и видеозаписи, что бывшему принцу становилось не по себе. Угрозы, измышления пыток для членов венценосной фамилии, призывы «разрушить шайтанов гадюшник» — если сборище купцов сопровождалось попойкой, доходило до пены у рта, натурально. За что, спрашивается?

Не пытался родитель «отжать» государственные контракты у других крупных купцов — строго говоря, работа с оборонным сектором экономики вообще для частников была крайне затратной и трудоёмкой. Военная промышленность, как и космическая, добывающая, тяжёлая — практически целиком находилась в собственности государства. Слишком уж затратно, слишком медленно окупается — и всё равно полная зависимость от единственного заказчика-покупателя в лице Великой Империи. Тем более, не было в ведении Императора собственно производства — в смысле, массового, только опытовое. Весь цикл разработок заканчивался на составлении проектной документации и выпуска демонстрационной партии изделий — обычно, пары-тройки штук, собранных по большей части вручную. Более того, несмотря на всю демонстрируемую друг другу в кулуарах непримиримую позицию, те же архи-миллионеры и национальные товарищества охотно покупали право на производство разработанного, зачастую жестоко сражаясь за хотя бы временную монополию в выпуске продукции. Выглядит как лютый бред! Или всё-таки…

Понимание к сыну Романа пришло только после того, как он мысленно совместил очередной «вброс» от подконтрольных отцу НПЦ с изменениями в производстве совершенно мирных товаров ширпотреба. Например, персональные компьютеры [7] «Компьютер» — одно из редких заимствованных слов в языках Великой Империи. Дело в том, что слово «вычислитель» к моменту массового внедрения микропроцессорной техники твёрдо ассоциировалось с аналоговыми вычислительными машинами, очень популярными до того момента в ВИ во всех механизмах автоматизации. По той же причине не появилась аббревиатура «ЭВМ» — аналоговые вычислители тоже построены на тех же электронных компонентах: сопротивлениях, индуктивностях и т. п. массово стали производиться как раз после внедрения цифровых вычислительных устройств в армии, создав целый огромный сегмент рынка «из ничего». Или не менее драматическая, но менее заметная для обывателя революция в синтетических тканях, стоившая состояния одним ткацким магнатам и вознёсшая на пьедестал экономической элиты нескольких других. И так произошло не раз и не два: внедрение Глобальной Сети, системы электронной компьютерной связи, натуральным образом обрушило рынок услуг междугородной связи, а продажи компактных сотовых телефонов заставили делать резкие телодвижения уже местных операторов связи.

В общем, великобогатеев можно было понять: вроде бы отрезанный от прямой власти Государь-Император держал их всех вовсе даже не за шею, а за куда более чувствительное место. За кошелёк. Причём для основной массы граждан все эти события оставались за кулисами: полноту картины могли охватить лишь немногие, те, у кого была возможность отследить тенденции. При всём при этом Роман вовсю пытался (ну или делал вид — теперь уже Юрий немного сомневался в том, что знал отца хорошо) сгладить эффект от своих вмешательств: «придерживал» прорывные новинки, могущие в одночасье перевернуть рынок, если их выпуск не был необходим для безопасности государства, неоднократно встречался с архикупцами — и многое другое. Так что дальше криков и проклятий на частных вечеринках дело не шло. А потом Император умер.