Виктор Тюрин - Хочешь выжить – стреляй первым [litres]

«Может, повезет сегодня. Хотя…» – тут мои мысли перебила трель дверного колокольчика. Хлопок входной двери, отсекший сырость и холод улицы, и я расплываюсь в довольной улыбке. На пороге стоял тот человек, кто мне был нужен. Цепкие и внимательные глаза полицейского по привычке сноровисто оббежали присутствующих, только после этого он улыбнулся мне в ответ. Подошел к моему столику. Его пальто и шляпа были влажные, очевидно, его также где-то прихватил дождь.

– Так-так-так, и кого я здесь вижу? Джек, собственной персоной!

– Привет, Патрик. Как насчет джина?

– Он еще спрашивает! Эй, Освальд! – закричал он официанту, в этот момент рассчитывающемуся с клиентом. – Мне как всегда!

Повесив пальто и шляпу на вешалку, сел за столик:

– Привет, Джек! Если дело, которое тебя привело ко мне, не испортит мне аппетита, то ты можешь начинать прямо сейчас.

При этом его глаза искрились хитрым любопытством. Дескать, как я тебя поддел. Никуда не денешься – давай выкладывай!

– Ну, раз ты так ставишь вопрос… – тут я как бы замялся. – Дело, в общем, касается не столько меня, сколько тебя.

Выражение его лица не изменилось, зато глаза стали острыми и колючими, как льдинки. Сейчас он напоминал клинок, который осторожно вытягивают из ножен, чтобы не привлечь внимание противника.

– Даже так… – некоторое время он молчал, потом сказал: – Ты точно уверен, что это нам нужно? Мне и тебе?

– Нужно, Патрик. Если ты, конечно, считаешь, что закон есть восстановление справедливости.

Он некоторое время смотрел на меня, пытаясь понять по моему лицу, что это: констатация факта или двусмысленная колкость, которую надо отнести на счет полиции. И когда решил, что я не ерничаю, а говорю серьезно, ответил:

– Формулировка грубовата, но суть верна.

– Значит, выслушаешь? – После его короткого кивка, я продолжил: – Сначала определимся. Никаких вопросов. Ни как узнал, ни где узнал. Есть шайка. В ней три бандита. Том Пристли или Маисовая Лепешка. Кокни Уорд. Кастет Генри. Слышал о них?

– Я-то слышал, только вот ты откуда о них знаешь?

– Я же просил: никаких вопросов. Так я продолжу?

Патрик кивнул головой в знак согласия.

– На днях они собираются ограбить банковского курьера. Так вот…

– Джек, заявляя подобное, ты автоматически оказываешься замешанным в…

– Ты мне дашь договорить или как?!

Детектив секунду жег меня взглядом, потом резко схватил стакан с джином и одним махом опрокинул содержимое себе в рот. Потом таким же резким движением поставил его на стол.

– Слушаю. До конца, – слова были рублеными и тяжелыми. Ими он словно разделил наш разговор, как бы говоря: «Теперь хорошего парня Патрика нет, есть Закон».

– Помнишь, ты мне говорил, что тебе нужно громкое дело, чтобы стать настоящим детективом. Оно перед тобой, только протяни руку. Как ты знаешь, иногда из одного банка в другой перевозят наличные суммы. Когда маленькие, когда большие. На этот раз сумма будет приличной, потому что преступники долго выжидали, не желая размениваться по мелочам, а взять сразу большой куш. Предваряя твой вопрос, Патрик, отвечаю: банковский курьер в деле. Судя по тому, что мне стало известно, это будет их второе подобное ограбление. Четкого плана операции не знаю, но так ты из нас двоих полицейский детектив, то тебе и карты в руки.

– Ты хочешь сказать, что убийство банковского курьера Сэмюеля Терри на Бикман-стрит их рук дело?

– Насчет этого ничего не скажу. Просто не знаю.

О`Нил некоторое время смотрел на меня, потом спросил:

– Ты предлагаешь мне взять этих троих?

– Да, Патрик. Предлагаю.

– Джек, сдается мне, что ты вполне можешь сам разобраться с ними, но почему-то хочешь… как бы это выразиться… сделать меня своим должником. Или, как говорят у нас в полиции, «посадить на крючок».

– Патрик, просто я не хочу, чтобы ты до конца своих дней ходил в чьих-то помощниках. Из тебя выйдет не только хороший детектив, но и начальник бюро. Я верю в тебя, парень!

– Вот так-так. Меня покупают! Меня, Патрика О`Нила, пытается купить бандитская морда! Да, Джон Непомнящий Родства, да! Удивлен?! А кто только прямо сейчас сказал, что я хороший детектив?! Вот что, ублюдок, выметайся отсюда, и чтобы твоей ноги никогда здесь больше не было! Никогда! – несмотря на то, что он говорил, не повышая голоса, это нисколько не умаляло силы злости в его голосе. – Тебе, сукин сын, просто повезло, что я полицейский! Благодари Господа за это, иначе твоя харя испробовала на себе крепость ирландских кулаков!

– Не горячись, Патрик! Если ты думаешь, что я хочу убрать их с помощью полиции, то ты ошибаешься. Помнишь, что я тебе сказал в самом начале нашей встречи? Помнишь?! Закон – это восстановление справедливости! Так вот, я хочу справедливости для маленькой девочки!

Тот смотрел на меня и пытался понять, что означают мои слова, а злость тем временем медленно сходила с его лица, а вместо нее начало проступать недоумение. Он явно был сбит с толку.

– Причем здесь девочка?! О чем ты?! Ты что, пытаешься сбить меня…

– Маленькая девочка по имени Луиза Доббинс! Тебе это имя о чем-нибудь говорит, сержант О`Нил?!

К недоумению прибавилась растерянность.

– Гм. Дело Доббинса. Нанесение тяжких телесных повреждений с последующим убийством. Подожди-подожди. Ты хочешь сказать, что эти подонки тоже там наследили?! Если это так… Подожди! Черт! Я же видел тебя на спектакле с девочкой! Это была Луиза… Доббинс?

– Вы проницательны, сержант. Признаться, я уже начал сомневаться в ваших умственных способностях.

– Не ершись, Джек. Может, я и погорячился, но ты бандит, а я полицейский и мы стоим по разные стороны. Ты же не будешь этого отрицать?! Хотя должен признать, все, что я о тебе слышал, говорит о тебе как об очень жестоком, но… умном и рассудительном человеке. Довольно странное сочетание для головореза. Обычно… Ладно, об этом как-нибудь потом. Лучше скажи мне: что тебя связывает с Луизой Доббинс?

– Я ее опекун и хочу, чтобы люди, причинившие ей зло, были наказаны по всей строгости закона. Хочу прийти с ней на суд. Пусть, если захочет, выступит против них. Не захочет давать показания, это ее дело, но, по крайней мере, она будет знать, что зло наказуемо! К твоему сведенью, ее до сих пор временами мучают кошмары о том дне, а ведь прошел год. Да, я могу их убить, закопать живыми в землю, но ведь никому легче от этого не станет. Ни ей, ни мне. Так что, сержант?

– Хм. Один бандит сдает других бандитов во имя торжества справедливости! Святой Квентин! Это прямо какое-то чудо! Так что там с ребенком, Джек?

– Она еле выжила. Кроме этого, у нее на лице остался уродливый шрам. Сейчас она пока этого не осознает, а когда подрастет – будет трагедия. Так пусть возмездие сгладит в какой-то мере эту боль.