Андрей Валентинов - Аргентина: роман-эпопея: Кн. 1. Квентин

Уолтер задумался.

— Прыгнет?

— Именно. Прыгнет!

Зашелестела знакомая карта, развернулась скатертью, опустившись на стол поверх книг и газетных подшивок.

— Чехословакия! Гитлер претендует на Судеты, готовит аннексию. Поляки тянут руки в Тешину, там металлургический комбинат, кусочек лакомый. А вот они ваши шахты с параболоидами, Перри, — перекрывают все основные коммуникации и еще по километру вдоль них. Достать можно только с воздуха, разбомбить. Но шахта с бронеколпаком, а установку нетрудно перебросить в соседнюю или спрятать в подземной галерее.

— Это если книжкам верить, — осторожно вставил Перри. — Про Астероида.

Утконосый уныло кивнул.

— Именно. А еще двум десяткам газет, научным обозревателям и полудюжине генералов. Я же вам показывал.

Сдернул карту, кивнул на подшивки.

— Не знаю, кто там дирижер, но поют, как по нотам.

Уолтер и сам был поражен. Пока он собирал старые рукописи и под пулями бегал, в Европе начало происходить невесть что. Вначале ничего чрезвычайного, всего лишь сообщение о сильном землетрясении в чешских Рудных горах, неподалеку от германской границы. Разрушено небольшое село, жертв по счастливой случайности нет. Вот только сейсмологи со своими сверхчуткими приборами оказались на этот раз не на высоте, ничего не заметив, даже легкой дрожи.

То, что пострадавший район оцеплен военными, поначалу не слишком удивило. Но потом ушлые репортеры (немец и француз) передали в редакции чудом перевезенные через кордон пленки. Мир ахнул. Дома не были разрушены, как случается при подземном толчке. Их раздавило, словно гигантский молот обрушился на них с самых небес.

Через два дня тряхнуло севернее Тешина. Сейсмологи вновь развели руками, чешская армия перекрыла дороги, полиция принялась задерживать иностранцев. Фотография на этот раз была одна-единственная, но сомнений не оставалось. По маленькому хутору — дому, надворным постройкам и даже колодцу вновь ударил невидимый молот.

А потом парижская «Фигаро» опубликовала карту шахт.

Ученые, изрядно поразмыслив, рассудили, что фотографии — явная фальшивка. Иначе следовало допустить, что в указанных местах гравитация, привычное земное тяготение, обезумело, внезапно увеличившись в невероятное количество раз. Постройки из камня и дерева раздавили сами себя. Поскольку же этого не могло быть (не велит Наука!), то и говорить не о чем. Поминать же низкопробную американскую фантастику в приличном обществе не принято.

Военные обозреватели, люди циничные, наложив карту на карту (землетрясения — шахты), единодушно высказались насчет хорошо задуманной чешской дезинформации, призванной слегка попридержать Гитлера. В противном же (кое для кого — просто отвратительном) случае, будущая война приобретет несколько неожиданные формы.

Расшалившийся французский фельетонист озаглавил свое сочинение «Смертоносное яблоко старины Ньютона», сопроводив его соответствующим рисунком: бронированный фрукт в заклепках рушится с небес на маленького усатого человечка.

* * *

— Значит, думаете, что это все спектакль, как на Бродвее?

— Не знаю, как вам ответить, Перри. Есть логика, а есть, знаете, дура-интуиция. Лезет, куда не просят. С точки зрения логики, чехи решили потратить несколько миллионов крон, чтобы сыграть на нервах у Адди. И кстати, зря — кинется, сволочь, даже раньше, чем намечал. А вот интуиция… Плохо спится мне в последние дни из-за ваших книжонок.

— Лекс, а вдруг гравитационное оружие действительно существует?

— Тогда выбросьте в урну учебник физики. Нет, Перри, это невозможно, но я готов поверить, что в этих шахтах действительно спрятана какая-то дрянь. У Злодея, чтоб он пропал, три козырных карты: опыты Теслы, физика ядра и гравитация. Не будь вы сосунком-сержантом из глухого гарнизона, я бы сказал, что нам подкинули реальный факт, только зашифрованный в два каскада. Но вы таких слов, Перри, не знаете. Не обиделись?

— Нет, сэр… Лекс… Все правда, чего обижаться? Я, кстати, знаком с мистером Никола Тесла. Мы с ним еще поспорили, кому первому на перевязку идти, он не хотел, меня в спину подталкивал… Расскажите, пожалуйста, еще раз про эти параболоиды.

— Не сегодня, Перри, я уже сдох, у меня трупное окоченение. Возьмите мои записи, книжку возьмите, там картинки есть. Параболоиды, оливиновый пояс… Нет! Скорее я поверю в то, что кто-то и вправду сорвал с орбиты планету и кинул прямиком нам в лоб.

— Аргентина? «В знойном небе пылает солнце, в бурном море гуляют волны…»

— Именно. Идите, Перри, пойте, пляшите. Вы же не знаете, что такое оккупация и расстрелы заложников. А для ясности название «Аргентина» зачеркните и напишите другое: «Мировая война». Потом добавьте черточку и цифру «2».

* * *

Ему снилась тьма — непроницаемая черная муть, сверху донизу, без границ и просветов. Тьма была неспокойна, она колыхалась, ходила волнами, подергивалась мелкой рябью. За ней что-то пряталось, и Уолтер никак не мог понять, стоит ли страшиться этого, неведомого. Нечто должно было произойти, причем скоро, сейчас, сию минуту.

Он решил не бояться, просто ждать. И когда из бурлящей мути вынырнул знакомый череп верхом на футбольном мяче, Уолтер ему даже подмигнул, как старому знакомому. Тот отозвался, сверкнув красным огнем глазниц, завертелся юлой и обратился ликом, тоже памятным, с книжной обложки.

— Месть! — шевельнул губами доблестный Капитан Астероид. — Штурм начнем на рассвете, ровно в ноль-шесть-ноль-ноль, солдат!

Уолтер хотел переспросить, уточнить боевую задачу. Не успел. Лицо с обложки пошло рябью, почернело… Тьма. Нет, пламя! Невыносимо яркий, сжигающий глаза свет.

— Ничего со мной не случится, парень. Я — дьявол. Профессия такая.

Никола Тесла! Черные волосы, темные глаза, неровно подстриженные усы, оттопыренные уши, почти как у него самого, рядового действительной службы Перри. Резкий, неприятный акцент.

— Чуть было тебя не забрал, помнишь? Плечо до сих пор ноет? Зато как рвануло, красотища! Dusha peva!.. У тебя, вижу, проблемы, парень. Давай помогу. Для начала разорвем Землю пополам, как pomorantsa. Апельсин!

— Не надо пополам! — взмолился рядовой Уолтер Перри. — Это же Земля!

Дьявол-Тесла захохотал, шевельнув ушами, ловко поймал ладонью маленький голубой шарик.

— Imam te!..

Шарик вырос, заполняя простор, покрылся белыми пятнами облаков, неровными знакомыми контурами континентов. Снова хохот — громовой раскат. Молния! Жаркий, всепожирающий огонь среди голой техасской пустыни. Резкая боль в плече, горечь во рту…

— Але оп! Pola! Пополам!

Уолтер облегченно вздохнул. Не Земля пополам, всего лишь черно-белая картинка из книги, перелистанной перед сном. Планета в разрезе: сверху кора, привычная безопасная твердь, в центре недоступное ядро, между ними — кипящий расплав. Мантия, она же оливиновый пояс. Все, как он видел, только между ядром и мантией — узкая черная полоска.