Владимир Мельник - Оперативный простор [СИ]

Автомат привычно оттягивал своей тяжестью плечо. Вчера вечером только с передовой пришли, а сегодня утром «взводяги» уговорили завернуть к бывшему авторынку на Фиолентовском шоссе, где теперь барыжили всем. Можно было купить все: и продукты, и водку, и сигареты, и даже оружие с боеприпасами. Просто надо «затариться» для отмечания возвращения. Я шел в сопровождении Пегрикова, Ивасова и двух взводных. Уже по городу продукты стоили бешенных денег. Тем не менее, народу на базаре было достаточно. Неожиданно взгляд вычленил из толпы девочку, лет восьми, которая стояла возле клетки с котятами и небольшими, импровизированными из рабицы, вольерами для взрослых собак и котов. Она была худенькая и чумазая. Через прутья клетки пыталась играться с мяукающими пушистыми комочками, просовывая туда пальчик. Ребенок неожиданно звонко засмеялся. Вроде ничего такого сверхестевственного, но эту детскую забаву прекратила дородная тетка в засаленной футболке и не менее грязных шортах, которая, по всей видимости, являлась хозяйкой этого зверинца.

– А ну, пошла вон отсюда, замухрышка! – заорала бабища и замахнулась на девочку рукой, от чего ребенок съежился от страха. В голубых детских глазенах читался страх, затравленность.

– Женщина, почему вы подымаете руку на ребенка– вмешался я.

– Тебя забыла спросить. – небрежно брякнула тетка. – Ишь, защитник выйскался! Она тут целыми днями трется, клиентов своим видом у меня отпугивает.

– Ну, а если я клиент?

– Так покупай тогда.

– Хорошо, почем котята?

– Сто сорок гривен за килограмм.

– Как за килограммВы их на вес продаетеА взрослые коты почем?

– По сто двадцать за кило.

– А в чем разница?

– У котят мясо нежнее.

– Так ты их на мясо продаешь?

– А ты как думалКороче, ты покупаешь или нет?

– А ну-ка, предъявите санитарные справки на продукцию.

– А кто ты такой, чтобы тебе предъявлять?

– Покупатель, бля. Или ментов вызовем– сказал я и взялся за свой «Кенвуд», пристегнутый к шлейке разгрузки.

– Что-то ты слишком умный, покупатель. – послышался за спиной скрипящий мужской голос, после того как раздалось тихое клацанье затвором пистолета и ствол уткнулся мне в затылок.

– Тихо, мужик, давай мирно все разрулим, – произнес я и примирительно поднял руки.

– Ну, давай мирно. Ты сейчас валишь отсюда, служивый, и больше я тебя здесь не вижу.

– Хорошо-хорошо. Ствол от башки убери.

В следующее мгновенье резко разворачиваюсь, левой рукой хватаю за запястье с пистолетом, подымаю в верх. Противник рефлекторно нажал на спуск, раздался выстрел, но пуля ушла в небо. Следующий миг — это удар правой рукой в солнечное сплетение, подсечка и нападавший лежит на земле. От других прилавков начали подбегать мужики с оружием. Благо, что подбежали мои взводные, взяли в круг и держали всех под прицелами автоматов. Начались крики, ругань, но никто не хотел получить лишнюю дырку в башке.

– Командир, ты как– спросил Пегриков.

– Нормально. Щас, еще один момент и будем уходить. – сказал я, пряча в разгрузку отобранный ПМ.

Снял с плеча автомат, отщелкнул приклад, снял с предохранителя. Выбив хлипенькие двери в вольерах, подошел к клетке с котятами, открыл ее. Жестом поманил девочку к себе, которая во время потасовки съежилась у соседнего лотка. С опаской подошла.

– Выбирай.

– А можно?

– Можно-можно.

Подбежали менты и взяли нас на прицел своих АКС-74У.

– Так! Положили пушки! Быстро! Я сказал! – начал орать один из них с лычками сержанта.

– Стой! Сержант, успокойся, давай поговорим. Я – лейтенант Свешников, 7-я горнострелковая бригада, командир роты. Спокойно! Мы задержали человека с оружием, он угрожал мне. – сказал я, положив автомат цевьем и прикладом на внутренние стороны сгибов локтей.

– А где тогда его «ствол»– уже несколько неуверенно сказал сержант-милиционер.

– Он у меня в «разгрузке». Я как раз хотел вас вызывать, но тут ситуация несколько вышла из под контроля.

– Ладно. Разберемся, – буркнул мент и опустил ствол, остальные двое его коллег сделали также.

– А вы тут чего столпились, мать вашу за ногу?! – гаркнул на собравшуюся толпу все тот же главный блюститель порядка. – Вали все, нах..й, по своим делам.

Пока менты проверяли наши документы, составляли протокол и «пеленали» неудачливого заступника за продавщицу, из вольеров все животные поразбегались, несмотря на истерические крики хозяйки. С милицией расстались мирно. И через минут двадцать девочка сидела у меня на коленях на башне нашей БМПшки с черным котенком в руках, когда мы возвращались в расположение части. Ребенка отдал в руки своего старшины Петровича, у которого были свои две дочери и опыт обращения с детьми женского пола имел. Спустя несколько часов, Таня (так ее звали), сияя румяными отмытыми щечками и щеголяя в срочно перешитом под ребенка камуфляже, сидела с нами за столом в офицерской столовой и наворачивала пшеную кашу с тушенкой за обе щеки. Несколько раз даже поперхнулась — сразу видно, наголодалась бедолага. Родители ее погибли, а бабушку она потеряла и не смогла найти. Неделю Таня была в центре внимания роты. Из соседних подразделений народ зубоскалил, что мол «дочку полка» привели, ясли решили открыть и тому подобное. Девочка сначала очень дичилась и пугалась с непривычки. Пацанву во взводах было не узнать — все как-то хотели порадовать «свою пацанку». Например, Семенов со второго взвода из тряпья пошил ей куклу, а Солнцев — из снарядной укупорки и веревки смастерил колыбель для подарка. Еще кто-то вырезал из дерева несколько фигурок зверей, причем я сам очень удивился, насколько высокохудожественно получилось. Народ в роте не переставал удивлять своими скрытыми талантами. Пришлось даже нагоняй устроить Шпитальному — замполиту роты, что он не в курсе способностей личного состава. Прожив у нас неделю, пришлось сдать ребенка на эвакопункт — начались бои в городе и роте необходимо было выезжать на «боевые». Соответственно, брать с собой ее не могли.

По Евпаторийскому шоссе ехать можно было уже побыстрее. На каждом перекрестке или повороте стояли хлипенькие пендосовские блокпосты. Трасса почти пустовала, не считая редких колон американской различной техники. Неожиданно бросилась в глаза труба ТЭЦ. Толкнул локтем Зарубина и кивнул в ее сторону, на что Валера одобрительно подмигнул, снял с плеча автомат, взял за цевье, в два шага был у переднего борта машины и уже стучал в железо кабины. «Урал» плавно свернул на обочину и остановился. Спрыгнув на землю, подошли к вылезшему водиле.

– Что случилось, мужики?! – спросил «кардан».