Александр Калмыков - А теперь на Запад

22 ноября 1941 г. о. Оаху

– Эй, Билли, оторви свою задницу и прыгай в машину.

Высокий рыжий солдат, который умудрился задремать, сидя на перилах моста, вздрогнул и огляделся.

– Тим, ну нельзя же так неожиданно будить, – возмутился он. – Я же мог в воду свалиться.

– Нечего на посту спать, – отрезал капрал Вэнс, привезший смену. Особыми церемониями при смене караула здесь себя не утруждали, обычно солдаты самостоятельно топали на свой пост и оставались там, сменив предыдущего часового. Но недавно было приказано расставить дополнительные посты вдали от базы, и капрал подвозил к ним солдат на «виллисе», в некотором роде исполняя функции разводящего.

Билли наклонил вперед лобовое стекло, плюхнулся на переднее сиденье, водрузил ноги на капот и с наслаждением откинулся назад. Как рядовой первого класса Билл Фармер имел некоторые привилегии перед остальными и не забывал ими пользоваться.

– Курево есть, а то я, кажется, всю пачку в ручей уронил? – спросил он сидевших сзади.

– Держи, соня, потом вернешь.

Затянувшись, Билл посмотрел на синее небо, на тропические пейзажи, и парой редко используемых слов, которые можно найти только в словаре нецензурной лексики, выразил свое отношение к жизни, которая так прекрасна:

– Вот если бы ты еще не опаздывал, Тим, было бы совсем здорово. Сейчас докурю, подремлю, а когда приедем, залягу за складом и наконец-то высплюсь.

– Ага, опоздал я, – возмутился Тимоти. – Думаешь, вас раздолбаев развозить так просто? Да мы этого рекрута минут десять искали, а он, оказывается, в кустах прятался.

– Здешний рацион немного непривычен для меня, – смущенно пояснил Гарри, рядовой-рекрут, еще и недели не прослуживший в гарнизоне. – Ну вот мне и поплохело.

– А чего не отзывался, когда звали? Мы уже решили, что его диверсанты убили, – пояснил капрал Биллу, увлеченно пыхтевшему сигаретой.

– Ага, хотели взорвать стратегически важный мост через Змеиный ручеек, – развеселился Фармер. – Зачем только эти посты придумали, поспать человеку не дают.

– Не выспался он, – фыркнул капрал. – А нечего было по ночам шастать. Не мог до воскресенья один день потерпеть. Сцапал бы тебя патруль, а виноват я, что недоглядел. Как мне надоело с вами несмышленышами возиться.

Двадцатипятилетний Вэнс был на несколько лет старше своих друзей и искренне считал их зелеными юнцами.

– А что, нельзя было в казарме напиться? – поинтересовался Гарри, еще не вникший во все нюансы местной жизни. Его недоуменный вопрос вызвал дружный хохот.

– Вообще-то в самоволку я бегал не для того, чтобы выпить, а с целью посетить бордель. Знаешь, сколько я за ночь успел? Вот! – Рыжий здоровяк гордо растопырил пятерню, но немножко подумав, он честно загнул один палец и пояснил: – Четыре!

– Значит, завтра с нами в город не пойдешь?

– Не-а, устал.

– Не верь ему, Гарри, – подал голос рядовой Фрэнк, до сих пор молчавший. – Он так всегда говорит, а завтра увидишь, побежит в злачные места впереди всех.

– Вам лишь бы развлекаться. А вот если бы началась война, – мечтательно протянул капрал. – Медали, нашивки, повышение по службе. – «И статья в газете». – Последнюю фразу Тимоти произнес про себя, о своей тайной мечте он никому не рассказывал.

Капралом Вэнс был несколько необычным, так как кожа у него была редкостного для американской армии темного цвета. Нет, среди рядовых негров хватало, но вот командный состав, даже самый младший, комплектовался почти исключительно белыми. Хотя совсем недавно в армии США появился первый негритянский генерал, Бенджамин Дэвис, но это исключение лишь подтверждало правило – цветные должны знать свое место.

Мулату Тиму пришлось чертовски потрудиться, чтобы сначала получить свое звание, на что ушло семь лет безупречной службы, а потом чтобы удержать его. Возмущенные вопиющей несправедливостью сослуживцы несколько раз пытались отлупить его. Конечно, не в казармах, а в увольнительной, ведь драки в барах большим преступлением не считаются. Но и через это испытание новоиспеченный капрал прошел стойко, отстояв свое право командовать белокожими рядовыми.

Медали и слава были нужны Вэнсу вовсе не для того, чтобы хвастать перед девочками. Он поставил себе более серьезную цель – заслужить уважение отца. Так получилось, что родителями Тимоти стали черная женщина и белый мужчина, разумеется, не состоящие в браке. В общем-то, с отцом ему повезло. Будучи очень порядочным по американским меркам человекам, он не возражал, чтобы сын-мулат носил его фамилию, и даже немного, но регулярно помогал деньгами. Их хватало, чтобы Тиму не приходилось подрабатывать на жизнь, и он мог больше времени тратить на учебу. Даже жилье они с матерью снимали в сравнительно приличном районе, где их соседями были пусть и цветные, но добропорядочные банковские клерки и управляющие магазинами.

Будучи с детства весьма разумным мальчиком, Тим всегда понимал, что никогда ему не придется гулять вместе с отцом, посещать с ним зоопарк или ходить в кинотеатры. Но вот заслужить его уважение теоретически было возможно. В пятнадцать лет, тщательно перебрав все варианты, юный Вэнс остановился на военной карьере, как наиболее подходящей для его цели. К подготовке Тимоти отнесся весьма серьезно, и два года усиленно занимался спортом: бегом, борьбой, стрельбой в тире. Он также старательно зубрил устав, читал военные мемуары, даже устроился помощником слесаря в автомастерскую, чтобы научиться разбираться в механизмах. Чем больше рекрут знает, тем больше шансов на повышение будет у него в армии. Конечно, в случае войны даже обычный рядовой может совершить подвиг, но у младших командиров возможностей больше, да и офицеры относятся к ним благожелательней. Тим даже распланировал заранее, что он будет делать, когда отделению поручат подавить огневую точку или организовать оборону на важной высоте. Вот тогда Вэнса наградят, а его отец соберет гостей и, невзначай достав, газету, зачитает статью о его подвиге:

– А неплохо воюет мой сын. – За эти слова Тимоти готов даже погибнуть, хотя, конечно, лучше остаться в живых и насладиться счастьем.

– Весь в тебя, – согласятся гости, – хоть и мулат, но весь в отца.

Ну что же, первая часть его плана выполнена, он в армии и на командной должности, дело осталось только за войной.

– Война это хорошо, – согласился Билл. Он был одним из тех, кто не так давно лупил свежеиспеченного капрала, но все разногласия остались в прошлом. – Мне здесь все уже порядком осточертело. Все те же самые бары Гонолулу, одни и те же шлюшки. Пора бы уже попробовать новых. А если где-нибудь в Азии начнется заварушка, то нас точно перебросят в какой-нибудь новый гарнизон.