Роберт Хайнлайн - Кукловоды. Дверь в Лето [сборник]

1 марта 1953 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

…У нас у всех снова все хорошо, даже у кота, потому что я наконец-то разобрался с большим черным котом, который его терроризировал. Джинни разбудила меня однажды утром и сказала, что черный котяра ошивается у входа. Я накинул халат и шлепанцы, зарядил свой «Remington.380» и вышел. К счастью, достал его с первого выстрела, поскольку он побежал и у меня не было ни секунды промедления. Похоронил его и вернулся в постель менее чем через двадцать минут. Невеселая работенка, но Пикси так крепко доставалось, что я не думаю, что он пережил бы еще одну драку, – а я предпочитаю моего собственного кота дикому.

23 марта 1959 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

…Полька Дот принесла котят на День св. Патрика, вот как это было: мы с Джинни были как на иголках, видя, что кошке сильно нехорошо от всего этого. Я поднялся в час ночи, Джинни только что легла спать. Поки притащилась в мой кабинет, и там у нее начались родовые схватки. Так что я почти час держал ее за лапу, после чего она разродилась пестренькой кошечкой – Брайди Мерфи. В течение следующих трех часов она испытывала большие неприятности, поэтому мы подняли ее ветеринара с постели, и он приехал к нам. Он сделал ей инъекцию экстракта гипофиза; вскоре у нее начал появляться еще один черно-белый мальчик (Блэрни Стоун); бедный маленький Блэрни не смог этого завершить… задохнулся во время родов, он был мертв к тому времени, когда мы смогли его извлечь, хотя был жив, когда только появился. Кошка зверски прокусила Джинни руку (Джинни кричала, но не отпускала… и кошка тоже не отпускала). На рассвете мы втроем и Поки отправились в клинику, где ей сделали кесарево сечение для третьего и последнего (Шемрок О’Тул, еще одна трехцветная девочка, полный близнец Брайди). Около 8 утра мы принесли мать и дочерей домой, Джинни успела только подремать, а я вообще не спал. У всех трех сейчас все хорошо, и котята за шесть дней стали вдвое больше. Что меня поразило больше всего в этом деле, так это хирургическая процедура в стерильных условиях, на том же уровне, что и у людей; это разительно отличается от хирургии животных, какой она была всего лишь двадцать лет назад.

17 апреля 1964 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

…А больше у нас никаких новостей, кроме того, что Шемми в прошлое воскресенье, сразу после того, как мы приняли у нее последний помет, немедленно ушмыгнула и нагуляла новый урожай, так что у нас будут еще котята приблизительно к 17 июня. Она трудится без устали, уже тридцать один котенок, а ей едва только исполнилось пять лет.

4 сентября 1966 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

Вот что у нас есть: мы (a) начали дом, (b) обзавелись бездомным котенком и (c) принимали гостя в течение трех дней, когда у нас буквально не было ни комнаты, ни удобств для больного гостя – до такой степени мы замотались…

Котенок – хорошенькая маленькая кошечка, которая постоянно пищит… и гадит прямо под этой пишущей машинкой со здоровой регулярностью… и теряется под домом… и настаивает на том, чтобы спать под головой Джинни… и постоянно нервирует нашего кота. Очевидно, она еще маленькая, чтобы пахнуть как кошка; для него она – просто монстр, который вторгся в его дом и который слишком часто занимает слишком много времени у Мамы и Папы. Но она всего лишь очередная неудачница: Джинни спасла ее, когда ее собирались отдать в приют. О боже! Думаю, когда мы приучим ее к дому и едва у нее начнется течка, она тут же окажется самым желанным дополнением к обитателям нашего дома, а прямо сейчас она просто заноза в заднице.

…Наша новая кошечка снова и снова забирается под дом – это совершенно невозможно, но она справляется. Джинни только что вышла в темноту с миской кошачьего корма и фонариком, попробует соблазнить ее. Здесь никогда не бывает скучно…

16 августа 1967 года

Роберт Э. Хайнлайн – Лертону Блассингейму

…И Джинни, и я временно физически истощены и эмоционально угнетены; мы потеряли нашего маленького котика. Его не было уже неделю, и теперь остается только признать, что он мертв. Вряд ли он оставил жизнь домашнего кота ради какой-то дамы и живет на подножном корму – это крайне маловероятно. Два или три дня – да, но полную неделю – нет. Рысь, лиса, енот, автомобиль. Конечно, он был всего лишь котом, и мы и раньше не раз теряли котов. Но в данный момент мне больно, я не могу уснуть и остаюсь эмоционально неустойчивым. Джинни продолжает упорно трудиться, хотя со сном у нее вообще обстоит неважно, а что до меня, то я ни черта не высыпаюсь, так что с трудом печатаю на машинке и не в состоянии на чем-нибудь сосредоточиться.

Тэффи, последний представитель генетической линии кота Пикси (восьмое поколение), умер в 1982 году. Для нас они – один из эпизодов жизни, а мы для них – вся жизнь без остатка. Никогда не заводите кошек, если не осознаете, что это значит.

Нет, я не настаиваю, что источником вдохновения при написании истории взаимоотношений дяди Дэна и маленькой Рикки послужила набоковская «Лолита». История вполне могла быть инспирирована биографией Эдгара Аллана По и поэмой «Аннабель Ли» или «Длинноногим дядюшкой» Джин Уэбстер. В конце концов, история о дядюшке, который покупает юной особе кукольный домик, а несколько лет спустя просит у родителей ее руки, утвердилась в классической литературе задолго до пятидесятых годов прошлого столетия. Но изюминка этой истории не в банальной разнице возрастов, а в том, как благожелательный взаимный интерес внезапно превращается в нечто иное. Или даже в том, кто в этой ситуации делает первый шаг – нимфетка или фавн. Что-то такое витало в воздухе в середине пятидесятых, а Хайнлайн умел улавливать актуальные тренды. Факт заключается в том, что роман «Лолита» Набокова был опубликован в 1955 году и в том же году Хайнлайн написал «Время для звезд», в финале которого внезапно выросшая «племянница» решительно уводит своего «дядюшку» под венец. «Дверь в Лето» была написана в 1956-м, в нем опять же резко повзрослевшая юная особа вновь решительно женит «дядюшку» на себе. Финалы произведений похожи, но разница между ними есть – «Дверь в Лето» предваряет этот внезапный роман историей отношений, в частности визитом Дэна в летний лагерь, где и происходит психологический поворот, когда благожелательный взаимный интерес внезапно превращается в нечто иное. Тут ассоциации с романом Набокова, на мой взгляд, проступают достаточно отчетливо.

Читал Хайнлайн «Лолиту» или слышал пересказ сюжета скандальной книги, мне неизвестно. Его поездка в Европу пришлась на лето 1955-го, как раз когда в парижском издательстве «Олимпия пресс» вышла книга Набокова, так что возможности у него были. Но допускаю, что он ловил с Набоковым одни и те же тренды, витающие в воздухе, и просто сместил свои подростковые фантазии в обстоятельства взрослой жизни. Как бы то ни было, эта тема возникла в творчестве Хайнлайна именно в 1955 году. Позднее Боб углубит и разовьет ее до самого последнего дюйма и опишет инцест как один из элементов свободного существования свободных людей.