Антон Демидов - Император

— А почему вы не привлечете к своей персоне внимание людей?

— В смысле?

— Почему вы не объявите людям открыто свое существование?

— Потому, что сейчас еще рано. Все равно, ведь тайное станет явным, и я этому мешать не собираюсь. Пусть пройдет время, пусть люди сами узнают о нашем существовании… Кстати, у вас не говорят по радио, телевидению, и в прессе о наших ходоках?

— Нет… А что собой представляют ваши ходоки?

— На одном из них вы прибыли сюда.

— Они такие огромные, — заметил Лис, догнавший Муро и Лену, — Я помню, видел что-то огромное в своей жизни, но оно было меньше ваших ходоков.

— А что могло быть таким огромным? Я предусмотрел все, чтобы мои ходоки были самыми большими образцами оружия во всем мире, и поверь мне, ничего большего по размерам, чем они, на свете никогда не было и не будет.

— Я видел… огромную тварь… это существо было больше, чем все то, что я когда-либо видел… Оно было против меня…

— Я знаю, Лис. Я знаю о твоей жизни все, чего даже ты не знаешь.

— Но… откуда?

— Я должен был знать все, должен был стать чем-то вроде Бога, чтобы быть императором… поэтому, моя просьба — больше не удивляйся тому, что я знаю больше чем ты.

— Но… я бы хотел узнать кое-что…

— Твоя планета? На ней сейчас ничто не может жить, твоя планета превратилась в эдакое царство мороза и ледяной тиши… Если ты хочешь туда вернуться, тебе придется запастись теплой одеждой основательно.

— Но… это… невозможно!

— Да, я тоже подумал также, когда узнал, что на твоей планете морозы были раньше невозможны. Это стало для нас открытием… но слишком жестоким открытием. Мои астрономы многие бессонные ночи вглядывались в черноту космического простаранства, пытаясь найти планету, на которой была бы такая идеальная погода. Мы нашли не одну, не две, а гораздо больше планет, перевернувших всю нашу науку с ног на голову! Несколько десятков планет, делящих одну атмосферу! Нас этот феномен заинтересовал как никого. Мы отправили туда несколько экспедиций, которые сразу по прибытию доложили на Землю сообщение о том, что эти планеты погибли, замерзнув навсегда… Они промерзли до самых ядер, и там, где когда-то горело пламя, там теперь воют ледяные ветры, там теперь жить нельзя.

Лис в это время закрыл глаза, опустил голову в пол, Лене показалось, что Лиса сейчас лучше не трогать. В глазах Лиса промелькнула нечеловеческая печаль, горечь разлуки, он был сильно огорчен тем, что узнал.

— Скажите мне, вы видели там жителей?

— Они стали ледяными скульптурами. Все без исключения. Мы нашли один дом, там был кто-то живой, кто-то, кто не захотел с нами общаться. Они закрылись основательно, но никого к себе не пускают, боятся нас. Мы туда послали гуманитарную помощь и армию — там живут какие-то зловредные твари, которые пытаются нас истреблять… Что-то живое там еще есть, и эти твари — не исключение.

— А как твари выглядят, вам не передавали?

— Гибрид человека с ящерицей, и еще у них шеи длинные, перепонки между пальцами, длинные вытянутые головы, в пасти которой помещается немерено зубов. Глаза как у ящериц. Они высокие, даже без шеи с головой дотягивают до двух с половиной метров, шея еще пполметра где-то добавляет, голова еще треть метра в самой высокой точке. У них на пальцах здоровенные когти, как мне передали. Они все в мускулах тонут, как говорят солдаты. Ты что-нибудь об этом знаешь?

— Да, знаю. Я с ними дрался раньше. От них никакие доспехи не защищают, ведь они сразу видят самую удобную точку для удара. Они разумны. Правда, их интеллект можно уместить в кусочке шоколада, но все-таки это тоже что-то может дать им. Они всегда действуют сообща, одно существо еще можно победить без проблем, а вот нескольких таких тварей убить очень сложно… Мы их называли кидорами, просьба делать ударение на последний слог, ведь я не знаю того, что может у вас значить такое слово, может быть, это символ какой-либо страны… Да и к тому же, так правильнее, ведь мы их только так и называли.

— А чем вы с ними дрались?

— Я использовал особый бластер, созданный моим братом Фоксом, этот бластер остался там, у нас дома. Впоследствии, я отдал предпочтение своему мечу. Но, тут есть одна большая проблема.

— Что за проблема?

— Меч потребляет много моей собственной энергии, я давно его не использовал, боюсь, моя энергия сильно уменьшилась… Если я решу его использовать всецело, я могу умереть…

Муро остановился. Его глаза уставились на Лиса, и Муро впервые за последний час серьезно задумался. Он не знал, на что способен меч Лиса, но отлично понимал, что этот меч является довольно серьезным оружием.

— Сколько тебе нужно места? — спросил Муро.

— Я думаю, мне подойдет какой-нибудь полигон со сторонами километр на километр…

— А… Думаю, такой полигон мы найдем без проблем…

— Это хорошо, если так получится…

— Так что там с этими кидорами? Как с ними лучше бороться?

— Их лучше выкуривать из их собственных убежищ… Слушайте, возьмите меня с собой туда, я хочу это видеть!

— Сейчас еще не пришло время, — произнес знакомый Лису голос, — Ты там умрешь сейчас, тебе еще рано там быть.

Хранительница Времени снова нацепила на нос черные очки, на ее руках теперь красовались загнутые точно по форме ее предплечий, металлические пластины. Пластины были украшены цифрами самых разных начертаний и размеров, разделяясь друг от друга лишь тонкими аккуратными бороздками. Вблизи он разглядел точно такой же узор и на ее сапогах, часовой костюм ее тоже был украшен этими цифрами и бороздками. Сам ее образ был необычайно таинственным, хранил некие тайны, разгадать которые под силу было только Богу.

— Здравствуйте, Муро. — поздоровалась она с Муром.

— Рад вас видеть здесь, Хранительница Времени.

— Вы хотели меня видеть, не так ли? О чем вы хотели со мной поговорить?

— То, о чем я хочу с вами поговорить очень серьезно, просто так, в шутку, о таких вещах не говорят.

— Какая разница, я ведь это уже знаю. Вы хотите узнать, что было несколько десятилетий назад, не так ли?

— Да. Я знал, что мне придется зайти далеко, чтобы узнать правду. Хоть к Богу самому не приходи, и не спрашивай.

— Конечно. Одно то, что мне приходится стоять здесь, и выслушивать ваши слова, означает вашу целеустремленность… Вы действительно зашли слишком далеко. А Богу, кстати, до вас дела немного. Как и до любого другого живого существа. Ему, как мне кажется не хочется того, чтобы вы продолжали делать начатое…

— Но я должен…

— Увы, этим вы можете только усугубить ситуацию, а не улучшить ее.

— Признайтесь, вам нравятся эти жестокие, уверенные в своем превосходстве надо всем остальным миром люди…