Надежда Максимова - Преступления прошлых веков. Тайны, исследования, открытия

— Продолжайте.

— Понятное дело, что грабителям сами мумии были не нужны. Но они столь часто и бесцеремонно наведывались в сокровищницы, что жрецы решили перепрятать погребенных фараонов. Спасти, так сказать, главное.

— Угу. А сокровища бросить на произвол судьбы…

— Да.

Володя передвинул фланговую пешку на одно поле вперед.

— От меня-то что требуется?

— Ну, в истории про грабителей много несуразиц. Я пытался самостоятельно составить какую-то схему, по которой они действовали, но уперся в противоречия. То есть с одной стороны, гробницы оказались пустыми, это факт. А с другой — ну никак древние египтяне не могли туда попасть и вынести все эти тонны золота и драгоценностей. Странно все как-то.

— Знаете, — Володя вздохнул и поудобнее устроился в кресле, — разведчики говорят, что есть только один способ скрыть что-либо от происков врага. Нужно расположить объект так, чтобы он не привлекал внимания. Если же внимание привлечено, тайну сохранить невозможно. А сокровища фараонов, безусловно, привлекали к себе повышенное внимание. Согласны?

— Спорить не буду, — кивнул я. — И тем не менее.

— Слушаю вас, слушаю…

Я извлек из кармана пухлый блокнот и раскрыл его на первой закладке.

— Итак, мой первый источник информации — фильм «Расхитители гробниц», созданный компанией National Geographic. Египетский археолог Салида Ихрам [2] Доктор Салима Ихрам — египтолог, Каирский и Американский Университеты. , представленная в фильме, как знаток тактик разорения древних могил, сообщает:

« Грабителям приходилось тщательно планировать свои операции. Их единственными инструментами были твердые камни и простые резцы. Они проделывали в твердом камне туннели длиной в сотни метров, работая в основном по ночам. Поэтому на то, чтобы добраться до погребальной палаты, уходили недели непосильного труда».

— Представьте себе, — воодушевленно продолжил я. — В свете факелов, забирающих из тоннеля кислород, неделями, ночь за ночью, не имея компаса и каких-либо ориентиров, при помощи каменного резца и примитивного молотка…

— Я уже представил, — сообщил Володя, снимая с доски моего слона. — Это покруче будет, чем подвиг Монте-Кристо. Он пробивал тоннель значительно меньшей длины, да и то спутал направление и выбрался не к морю, а в соседнюю камеру.

— Вот именно, — подхватил я. — Как они умудрялись из безопасного, то есть отдаленного места, сначала правильно определить направление на гробницу, а потом сотни метров выдерживать его? Не уклоняясь ни по горизонтали, ни по вертикали?

— Да, — покивал головой Володя. — Обидно было бы пробить в скале стометровый тоннель и убедиться, что промахнулся мимо цели. В наше время, конечно, есть инструменты: нивелир там, теодолит… Но в эпоху каменного века…

Я посмотрел на шахматную доску. Кажется, мой собеседник выстраивал атаку на левый фланг. Ну пусть себе.

— Но даже попав туда, куда требовалось, грабители еще не достигали того, к чему стремились. Строители, оберегая покой усопшего царя, сооружали массу ловушек, каждая из которых была смертельной. В приключенческих фильмах обычно изображают некие механизмы, пускающие в непрошенных посетителей стрелы, раскачивающие громадные топоры, выдвигающие из стен вращающиеся дисковые пилы…

— О да, я видел…

— Но это, разумеется, чистая фантазия. Ловушки строили с расчетом на тысячелетия, а никакой механизм не сохранит работоспособность столь долго. Поэтому капканы и западни делали примитивно, но надежно.

Оцените масштаб сооружений

Я снова пролистал блокнот и зачитал:

«После того, как верховные жрецы помещали мумию фараона и его сокровища во внутреннюю палату, рабочие выбивали деревянные бревна, и на пол камеры падали мощные гранитные блоки, которые полностью перекрывали вход».

Кстати, в пирамиде Хеопса можно увидеть эти гигантские камни. Даже с современной техникой одолеть их не удалось. Но археологов XIX-го века это не остановило. Они заложили взрывчатку и пробили новый ход. Прямо сквозь толщу боковой стены.

— Вот что значит передовые методы.

— Ну да. Древние же грабители пороха-динамита не знали, так что по предположениям египтологов им «приходилось стесывать камень маленькими кусочками».

Володя хмыкнул:

— Воистину египетский труд.

— Да уж.

Я опустил голову к записям.

— Ага. Кроме каменных блоков, строители использовали еще так называемые «песчаные ловушки». Делалось это так: сначала в скальном основании пробивали шахту глубиной до 30 метров. Там, в глубине создавали полость, в которую потом помещали саркофаг с телом царя и все сокровища. Затем полностью засыпали все песком.

Такая гробница считалась абсолютно защищенной. Если грабители делали подкоп (наверху-то охрана!) их встречал песок, который неудержимо, тоннами, сыпался и сыпался в пробитый лаз. Преступники погребались заживо.

— Просто и эффективно, — оценил мой партнер. — Но сокровищницы все же опустошили. Нет?

— Опустошили, — вздохнул я. — И египтологи нашли единственное решение проблемы. Они пришли к выводу, что грабителями могли быть только те, кто строил. Они хорошо знали местоположение погребальной камеры в толще скалы, устройство всех ловушек, могли заранее продумать, как их обойти.

Я сверился с записями и продолжил:

— Египтолог Салли Катари из Лаврентьевского университета повествует: «Только посвященные люди, сами строители гробниц имели шанс на успех в ограблении».

— О как, — задумчиво произнес Володя.

— Ну да. Более того, они могли заранее заложить в постройку скрытый дефект. Через который потом и пробраться вовнутрь.

— Если есть скрытый дефект, то есть по сути, нелегальный, потайной вход в сокровищницу, нет смысла пробивать стометровый тоннель через скалу.

— Тоже верно.

Мы помолчали.

— Вообще-то, — сказал, наконец, Володя, — при расследовании преступлений нужно изучить три важных обстоятельства. Во-первых, исследуется физическая возможность для преступника совершить то, в чем его подозревают. Был ли он в данном месте, располагал ли информацией и так далее. Во-вторых, материальная возможность, то есть наличие необходимых инструментов, материалов, оружия. Невозможно обвинить человека в том, что он кого-то застрелил, если он никогда не брал в руки пистолета.

— Это понятно, — нетерпеливо кивнул я.

— И в-третьих, надо изучить сбыт. Преступник редко действует из чистой любви к искусству. Он хочет получить выгоду. Значит, недостаточно просто похитить, нужно сбыть, то есть конвертировать добычу в некие материальные блага. Верно?