Виктор Тюрин - Цепной пес самодержавия

– Никак нет, Сергей Александрович, не положено! У нас приказ не спускать с вас глаз ни днем, ни ночью!

– Всего на полчаса, Степан Кузьмич. Никто и не заметит.

– Извините, но у меня семья. Двое детей. А у Сашки Дементьева так даже четверо. Да вы и сами должны понимать, что мы люди служивые, подневольные. Что приказано, нам исполнять нужно.

После отказа у меня возникла мысль предложить им денег, но судя по твердому взгляду старого служаки, я понял, что нет смысла даже пробовать.

– Да понял я, понял. Идите.

Как я и думал, отдельная роскошная палата и охрана – все это стало настоящим шоком для сестер Антошиных. Судя по их растерянным и удивленным лицам, скромный поручик в отставке теперь представал перед ними в виде нового графа Монте-Кристо. Елизавета, в силу своей еще детской непосредственности, отошла от удивления быстрее сестры и приступила к самому настоящему допросу:

– Кто вы такой, господин отставной поручик?!

– Здравствуйте, милые девушки! Впрочем, слово «милые» к вам не подходит, потому вы обе самые настоящие красавицы! Надеюсь, вы не будете со мной спорить?

– Не надейтесь, что ваша лесть собьет меня с толку! – продолжила Лиза свою атаку. – Вы не ответили на мой вопрос, господин инкогнито!

– Вы бы присели, Светлана Михайловна. И вы, Елизавета Михайловна.

– Сергей… Александрович, здравствуйте, – наконец вступила в разговор Светлана, которая была взволнована явно больше своей сестры. – Как вы себя чувствуете? У вас очень бледный вид. Вам нетрудно говорить?

– У меня все хорошо, Светлана Михайловна. Я вас давно не видел, поэтому у меня накопилась куча вопросов. Как вы? Как школа?

– Как Лиза выздоровела, так я, чтобы нагнать пропущенные уроки, решила увеличить время на занятия, – она отвечала явно автоматически, очевидно еще не придя в себя толком. – Так что с вами такое случилось?

– Вооруженному грабителю моя шапка понравилась. Он же не знал, что я не из пугливых… Вот как-то так. Не волнуйтесь, Светлана Михайловна, в жизни всякое бывает.

Елизавета до этого момента пыталась делать вид, что она обиделась за игнорирование ее вопросов, но ее хватило ровно на пять минут, так как известно, любопытство – страшная сила, а женское любопытство…

– Ага, так мы вам и поверили, господин поручик. Пока мы добрались до вашей палаты, нас дважды останавливала охрана. Они и сейчас стоят за вашей дверью. Так, может, вы перестанете играть с нами в кошки-мышки и скажете…

– Елизавета, веди себя прилично! – резко оборвала ее старшая сестра, при этом окинув ту сердитым взглядом. – Сергей Александрович – это тебе не твои приятели-гимназисты! К тому же он ранен. Вы ее простите, пожалуйста! Она себя ведет так из-за своего неумеренного любопытства, хотя меня, честно говоря, тоже весьма озадачила ваша охрана. Вы случайно не побочный сын какой-нибудь коронованной особы, проживающий инкогнито?

На этот вопрос у меня уже был заготовлен ответ, это единственное что я мог подготовить в этой ситуации.

– Не сын, но к коронованной особе имею некоторое отношение. Состою, гм… неким образом, при дворе государя. Видно, обо мне сложилось хорошее мнение, только этим возможно объяснить некое благосклонное внимание государя.

Это было скользкой полуправдой, но по моим расчетам этого должно было хватить, чтобы объяснить роскошную палату и охрану.

– Вы?! При дворе?! – невольно вырвалось у Светланы.

Ее недоумение было понятным. Этот человек просто никак не мог соответствовать образу царедворца. Прямолинейный по характеру мужик с широченными плечами и железными кулаками никак не походил на пожилого надушенного франта в камергерском мундире или яркого, лощеного гвардейца с адъютантскими аксельбантами. По лицу девушки было видно, что та пытается понять, чем может заниматься при дворе императора такой человек, но судя по растерянности, которая осталась в ее глазах, она так и не смогла определить мое место или должность.

«Сейчас она спросит. И что ответить?»

Мне не хотелось говорить о себе правду из-за слухов. Они были разные. По большей части это были злобные сплетни, которые шли в одной связке с искренне-нелепыми сказками, завязанными на мистике и слепой вере. Меня радовало только одно, что все они имели хождение в высшем свете Петербурга, не расползаясь дальше. Сейчас передо мной стоял вопрос: сопоставит она меня с этими слухами или нет?

Неожиданный разговор у нее дома и последовавший за ним поцелуй перевернули мое мнение о наших отношениях. Пара последующих встреч только подтвердила мои выводы. Светлана странным образом сочетала в себе качества свободной и уравновешенной женщины и девическую незащищенность, но что мне нравилось в ней больше всего, так это полное отсутствие кокетства, которое, честно говоря, раздражало меня в других женщинах. Без сомнения, она мне очень нравилась, но при этом я признавал, что строить семейные отношения был пока не готов. Еще я понял прямо сейчас, что скоро мне придется честно объяснить девушке о моей второй ипостаси, потому, что ее искренняя натура не примет полуправду и может оттолкнуть ее от меня. Мои надежды и сомнения разрушила в одно мгновение пятнадцатилетняя непосредственность:

– Так это вы ангел с железными крыльями?!

Ее прямой вопрос оказался настолько неожиданным и точным, что я замялся с ответом на несколько секунд, что стало невольным подтверждением тому, что к этим слухам я имею самое прямое отношение. Если на лице Светланы смешалось недоумение и удивление, то в глазах Лизы засветилась ликующая радость. Она узрела чудо. Оправдываться не имело смысла, к тому же это вызвало бы кучу ненужных вопросов, поэтому я решил отложить этот разговор на будущее, а сейчас дать понять, что эта тема мне неприятна.

– Я не ангел. У меня нет железных крыльев, – тихо и раздельно сказал я. – Я обычный человек. И, прошу вас, давайте об этом больше не говорить.

Мои слова и мой тон дали сестрам понять, что мне не хочется об этом говорить, наверно, поэтому наш дальнейший разговор оказался скомканным и неловким. Пока радовало только одно, что Светлана понятия не имеет, в отличие от своей младшей сестры, об этих нелепых россказнях. Когда они ушли, я неожиданно подумал, что засиделся в царских советниках и, по-видимому, пришла пора пожить для себя. Попутешествовать по стране, выкопать клад, съездить в Америку… Мои размышления прервал пришедший Пашутин. Он был весел, бодр, румян с мороза.

– Здравствуйте, Сергей Александрович! Как болеем?

– Здравствуйте, Михаил Дмитриевич, – в тон ему ответил я. – Отлично болеем. Только к чему так официально? Мне звание генерала присвоили?

– Никак нет, господин поручик в отставке. Просто получили мы кое-какие данные по твоему делу.