Михаил Михайлов - Мастер рун [litres]

– Старая развалюха? – предположил Костя.

– Да что вы говорите?! – возмутился собеседник. – Зданию четырех лет нет. Хозяин снес ветхую халупу и поставил каменный дом, почти особняк… Маленький такой особнячок. Уверяю вас, Кост, дом точно понравится. Там большие окна с рунами против шума и на неразбитие, крепкие двери и запоры. Патруль стражи проходит часто рядом, соседи хорошие.

– Так что же такое сокровище хозяин продает за бесценок?

– Хозяйка продает, не хозяин, – чуть потупился Зорт. – Но из-за хозяина, своего мужа. Убили его, в том доме и убили.

– Эх, Зорт, – вздохнул Костя, – а я уже почти поверил, что имею дело со сто́ящим человеком, хорошим специалистом, а ты…

– Постойте, Кост, не торопитесь с выводами, хорошо? – перебил Костю собеседник. – Да, хозяина убили в доме, но и убийца ненадолго пережил жертву. Сторожевой голем прикончил злодея, так что душа убитого упокоилась с миром. А потом еще дважды жрец проводил обряды очищения и изгнания злых сил, поэтому бояться проклятия или призрака причин нет. Первоначально дом за три сотни золотых монет выставили, но быстро опустили до двухсот. И только три дня назад цена снизилась вдвое. Какие-то жалкие сто золотых монет. Вы первый, кто узнал это, а то бы дом уже был продан.

Костя несколько минут размышлял, потом махнул рукой:

– Поехали посмотрим. На месте определюсь.

До дома добрались быстро, и едва Костя вышел из двуколки, как понял: место ему нравится, и дом он купит с вероятностью девяносто процентов. Перед зданием расположилась крошечная площадь с круглым фонтаном, в центре которого стояли две бронзовые потемневшие фигуры не пойми кого. Рядом с фонтаном росли розовые кусты, высокие и густые. И, что важно, не поломанные и с бутонами. Следят за ними, не дают шалить местной детворе и влюбленным парочкам, в которых кавалеры запросто обчищают целые оранжереи, чтобы бросить к ногам любимой ворох цветов и через пять минут позабыть про них, так и оставив валяться на скамейке или мостовой.

Площадь чистая, ни конских яблок, ни огрызков от яблок садовых, ни просыпанной золы или кусков угля. Дома как на подбор – высокие, чистые, следов разрухи и запустения не видно. Только один, по виду самый «молодой», выделялся чужеродным пятном: светлые пятна на темной древесине ворот и калитки, засохшие побеги плюща и вьюнка на каменном заборе: следы того, как нерадивые руки вырывали из кладки металлические украшения.

– Этот дом? – Костя кивнул на «покалеченный» особнячок.

Зорт чуть-чуть покраснел.

– Да, Кост, он самый. Так выглядит, потому как… ну… Это хозяйка решила снять все более-менее ценное. Смерть мужа сильно подкосила ее, почти без денег осталась. Дом вот решила продать, содержать его не могла дальше.

Ключ от калитки у Зорта имелся, и через пару минут мужчины вошли во дворик. Дорожка из белой с розовыми прожилками плитки, начинавшаяся от калитки, возле дома разделялась надвое: короткое ответвление вело к крыльцу, второе заворачивало за дом.

Дом был двухэтажный, построенный из красно-коричневого кирпича, с арочными окнами и двустворчатой дверью из темного дерева, обитой фигурными бронзовыми полосами для крепости. Все окна были прикрыты ставнями. Рядом с дверью висела тоже бронзовая голова дракона, из пасти которой выходил шнурок с небольшой гирькой на конце.

– А что же дракона хозяйка не забрала? Эта вещь ведь явно дороже пластин-украшений с ворот и финтифлюшек со стены? – спросил Костя, указывая на заинтересовавший его предмет.

– Звонок? Да он в стену вделан намертво, вторая часть в прихожую выходит. Чтобы снять целиком, нужно ломать полстены. С уличной калитки звонок сняла, он как раз к шнуру этого дракона подходил.

– Ясно.

За домом стоял кирпичный сарай с плоской крышей, крытой черепицей. С торца наружу сильно выдавалась печная стенка с огромной трубой. Как оказалось, внутри имелась большая кузнечная печь, в которой можно было не только разогревать и отковывать металлические заготовки, но и отливать из металла не очень крупные детали. К сожалению, ни тиглей, ни другого необходимого инструмента нет. Даже горн демонтирован. На верстаке из толстенных деревянных плах мореного дуба, закрепленных вдоль стены, видны следы от тисков и маленьких плит для слесарных работ. Понятное дело, что самих приспособлений не было.

В доме было снято все! Даже матерчатая обивка со стен и металлическая варочная плита, дверцы и заслонки с кухонной печи. С камина в большой комнате открутили защитную решетку и сняли декорирующую плитку.

– Просто мамаево нашествие… – пробурчал Костя под нос, с изумлением осматривая следы, оставшиеся от бурного скупердяйства хозяйки. У сквалыжной дамы в роду наверняка были ростовщики или менялы.

На втором этаже, в небольшой комнате размером четыре на четыре метра и с трехметровым потолком, следов вандализма было больше всего. В потолке зияло квадратное отверстие примерно метр на метр. Кроме того, рабочие оторвали несколько половых досок, разобрали одну стену, сняв дощатое покрытие и обнажив кирпичную кладку.

– А тут что такого ценного было?

– Не знаю я, – развел руками Зорт. – Может, хотела заменить половицы, но оставила эту затею, так как не хватило денег.

– А что… хм, это здесь его убили?

В двух местах: в центре комнаты и у самого порога на светлых половых досках темнели ржавые пятна. Кровь. Учитывая размеры пятен, тут только ремонт и поможет.

– Здесь. Это кабинет, здесь господин Вермар проводил очень много времени.

– И на потолке кровь была?.. Да, а что за голем был у этого Вермара?

В ответ Зорт вновь развел руками.

Больше часа Костя потратил на осмотр дома. Приятным удивлением было наличие почти привычной туалетной комнаты – с унитазом и сливом. Воду, правда, нужно было заранее набирать в большой бак на стене. Имелась и ванна – огромная, медная, весом под полтонны, наверное, потому и осталась на месте. Стояла она в углу на кухне. Штор для ее занавешивания, понятное дело, не осталось. На ванну были наложены магические руны, а судя по характерным углублениям в декоративных шишечках по углам, имелись и накопители. Отличный дом, замечательный, и не важно, что здесь случилось убийство. На Земле целые кварталы на снесенных кладбищах стоят, тысячи людей живут «на костях», и ничего.

– Покупаю.

Остаток дня землянин провел в беготне между банком, нотариальной конторой, городским магистратом и съемной квартирой вдовы. Хозяйка дома оказалась очень милой и симпатичной девушкой. Чуть-чуть постарше Кости, стройная, энергичная, с длинной косой, сейчас скрытой большим черным платком. И постреливала глазами довольно откровенно, заставляя сердце парня биться чаще каждый раз, когда взгляд вдовы падал на него. Даже мелькнула мысль предложить встретиться… но тут же быстро ее отогнал. По обмолвкам за день понял, что к трауру тут очень строго относятся. Для создания семьи можно было кое-какими правилами и нормами поступиться, но несерьезные шашни – ни-ни. С другой стороны, через три недели строгая часть траура закончится, вот тогда Костя и заглянет на огонек. Точно, так и сделает. Ведь видно же, что девушке он понравился. И деньги для ухаживания имеются.