Константин Беличенко - Помещик. Книга 1 (СИ)

— А им-то за что?

— За то, что они русские и наши берега охраняют.

— Это не по правилам.

— Казаки я не ваш атаман, и вы не сами захватили пароход, а под моим руководством и за мои деньги и с моим оружием. Оно, так и быть вам останется. И не забывайте, мне ещё за это всё отвечать. И делиться тоже.

Немного ещё побузив, казаки согласились, тем более Щерба был на моей стороне. А с другой стороны куш действительно был сказочный.

— Вот смотри Семён, как это действует — объясняю устройство трофейного Кольт Патэрсона выпущенного в 1836 году. Пятизарядный. Калибр 36, наибольший в этой модели, с длиной ствола 230 мм. Ударно-спусковой механизм одинарного действия: стрелку перед каждым выстрелом нужно было отвести пальцем курок назад.

— Хорошая штука. Я тоже такой хочу.

— Приедешь ко мне осенью, как договаривались и у тебя такой будет. А сейчас сам понимаешь, мне его сдать и показать надо. Случись война, эти пистолеты такого натворить могут… А наши генералы, как обычно не чешутся.

Добрались, наконец, до хуторов на берегу. Пока шли туда не обратно близко судов в Азовском море и не видели, что говорило о плохо развитом судоходстве. Да и какое там интенсивное судоходство, когда в Ростове-на-Дону, было двенадцать тысяч жителей. А после прошлогодней бушевавшей тут эпидемии холеры, может и того меньше. Сначала я хотел завести пароход в устье речки и там посадить на мель. Щерба меня отговорил, посетовав, что тогда я перекрою им всё движение. Поэтому решили посадить пароход на мель рядом, и забрать с него самое ценное. Потом казаки будут присматривать, пока не найдут покупателя.

— Или сами измените внешний вид, и перекрасьте пароход или покупатель. А за взятку покупатель и сам его переоформит как ему надо. Только пусть в Турцию не ходит — дал совет.

— Бых договорится, не дурак — засмеялся Щерба.

— И?

— Да не переживай. Надёжный. Я его сто лет знаю.

— Только долго не тяните, лучше в долг дайте. Не дай бог шторм будет.

Добравшись на хутор на лодке, где всё было нормально, и развил бурную деятельность по отъезду домой. Но тут же пришлось опять выслушивать жалобы девушек, но я им не дал на это много времени. Сразу озадачил заботой о маленьких пленниках. Англичанина насильно напоил разведённым порошком из перстня, пока все были заняты и не обращали на меня внимания. Скоробогатова освободил, дал умыться и повёл с собой.

— А Вы не боитесь последствий? — задал он мне вопрос.

— А Вы? Как Вам обвинение в помощи работорговцам детьми? — ответил я жестко. — Ещё посмотрим, как долго ваш губернатор просидит в своём кресле. Лучше помогите разобраться с бумагами и правильно посадить корабль на мель и не повредив его.

В результате подогнали шхуну к корме парохода. Перегрузили им часть муки, пороха, кожи, кое-что из запасных канатов и разных судовых мелочей. За помощь в разборке всех документов, я часть карт, записей и некоторые вещи подарил Антону Никитичу и другим членом экипажа. Надо восстанавливать хорошие отношение с Скоробогатовым.

Вечером на ужин пригласил капитана шхуны, оставшихся офицеров и Щербу с Вербовским.

— Давайте поговорим о новом развитие кораблей и новом оружие — сразу предложил тему разговора.

— Очень необычно — усмехнулся лейтенант.

— Мне по роду службы, стали известны некоторые английские новинки. Поэтому я хочу поделиться с Вами — абсолютно игнорируя ухмылки моряков. — Англичане, кроме того что у них стало больше пароходов, стали и борта судов обшивать металлом. Делать внутренние крепления из металла. На вооружение у них стали поступать орудия, стреляющие в два раза дальше. Вместо гладкоствольных ружей стали поступать нарезные с пулей Минье. В результате заряжаться штуцеры стали также быстро, как и гладкоствольные ружья. В экипаже появились снайперы, которые отстреливают офицеров. Так что Вам, стоит поберечься и не изображать мишени около штурвалов. У всех офицеров и сержантов появляются вот такие револьверы — и даю посмотреть разряженный Кольт. Это мы со Щербой уже в пути потренировались.

Сказать, чтобы мне уж так сразу поверили нельзя. Но потихоньку и спокойно я убедил морских офицеров, что дело серьёзное.

— Как у Вас обстоит дело с повышением по службе? — задаю интересующий вопрос.

— Как и у всех — осторожно отвечает Скоробогатов, который уже окончательно перестал сердиться. Видать это не в его характере, слишком он примой у него. Да и куча очень щедрых подарков сделали своё дело.

— Ясно. Не подмажешь, не поедешь — немного помолчав. — У меня к Вам всем предложение. До следующего года найдите и нарисуйте место гибели судов около берега.

— Да там всё подняли.

— Вы не поняли. Мне надо, где глубина будет от пяти сажень [12] сажень = 2.13 м. до пятнадцати и не успели ничего поднять. А следующим летом мы поднимем всё ценное и поделим.

На следующий день, мы отправлялись домой. Полностью собраться с утра так и не успели, так что выдвинулись только к обеду. Внушительный караван из трех полностью загруженных дилижансов, десять вьючных лошадей и много конных. Да, это будет не простое путешествие. Я тоже в седле, последний раз оглядываюсь на хутор. Рядом со мной Пьер Ожан, которому единственному сделал исключение под честное слово и доверил лошадь.

Ночью, как я и думал, умер английский доктор. Я освободил Максима Савельева окончательно, дальше просто не было смысла его держать. Да и рабочие руки мне нужны. Хотя, я ему и не доверял по прежнему и дал задание Ремезу от него не отходить. Остальных турецких пленных рассадив на лошадей, убрав поводья и связав им руки. На прощанье подарил печку Скоробогатову, а Щербе двуствольный пистолет Качукова.

Но вот и настаёт новый этап в жизни. За это время я успел приобрести много друзей, а ещё больше врагов. И как я сумею выкрутиться из того, что тут натворил, большой вопрос. Жизнь в это время, оказалось далеко не такая, как я думал или читал.

Конец первой книги.

Рыболовные крючки были известны с давних времён. Но были они сейчас размером в палец. На них можно было ловить только крупную рыбу. Бородки, вообще часто отсутствовали.

Начальник 50 человек.

Медь и 10 % цинка.

Китайских.

Например, Иван Григорьевич Баташев право ставить герб и звание «придворного фабриканта» получил только через 15 лет, в 1855 г.

550–577 гг. н. э.

Подушная подать — форма налога, подати, когда налог взимается в одинаковом или примерно одинаковом размере с каждого подлежащего обложению человека, по результатам переписи. Существовал в Древнем Риме под названием «capitatio». В большинстве стран потерял распространение к началу XX века в связи с введением подоходного налога.