Геннадий Марченко - На Туманном Альбионе

А уже на следующий день мы всей командой проехались по центру Лондона на двухэтажном автобусе без крыши, демонстрируя тысячам наших поклонников заветный трофей. Эмоции, сравнимые разве что с теми, которые я испытывал после победного олимпийского финала.

К этому моменту я вообще-то заранее подготовился. В смысле музыки, предложив руководству клуба записать песню We Are The Champions. Естественно, в чуть изменённом варианте, нежели в оригинале пел Фредди. Потому что слова «Я не раз платил по счетам, я получил наказание за преступление, которого не совершал…» народ не поймёт. Да и в припеве поётся: Cause we are the champions of the world, то есть в простом переводе «Ведь мы – чемпионы мира». «Челси» пока чемпион Англии, так что пришлось концовку немного переделать на Cause we are the Champions, thank you Lord.

Боссы клуба от идеи песни пришли в восторг, в рекордно короткие сроки договорились с лондонским симфоническим оркестром и студией звукозаписи, спонсировав это дело, и мы записали хит, в котором я солировал, а припев вся наша команда пела хором. Понятно, что пою я не как Меркьюри, труба пониже и дымок пожиже, но высокие ноты брал вполне прилично. А учитывая, что припев орала вся команда и это была студийная запись с возможностью микширования и прочими прибамбасами, получилось вполне даже ничего.

Песня была записана на третий день после победы в чемпионате страны, а на четвёртый уже прозвучала по радио. Через неделю её распевал весь Лондон, а мне, как автору нового гимна «Челси», от лица боссов клуба был вручён новенький кабриолет Austin-Healey Sprite Mk II стоимостью чуть более тысячи фунтов. Понятно, не Rolls-Royce, но для молодого футболиста годится. Была сначала идея тут же перепродать его, может, даже по чуть меньшей цене, но потом я подумал, что владельцы клуба могут не понять такой поступок. Да и пригодится ездить по городу. Не всю же жизнь на метро кататься.

Впрочем, предстояло ещё получить права, дело не одной недели, и я тут же записался на учёбу, а автомобиль пока был припаркован на охраняемой крытой автостоянке. За место я заплатил на месяц вперёд, а к тому сроку как раз должен, по идее, права получить. Единственное неудобство – руль справа. Но я уже начал привыкать к левостороннему движению и надеялся, что не стану в первой же самостоятельной поездке инициатором ДТП.

На радостях я пообещал написать ещё одну песню – настоящий гимн клуба под названием Blue Is the Colour. Эта вещь была реально сочинена в 1970-е годы и стала гимном «синих». Это потом я уже подумал, что малость погорячился. Музыку произведения я помнил, а вот с текстом беда. Хотя ведь можно озадачить какого-нибудь местного поэта, наверняка в Лондоне найти приличного рифмоплёта – не проблема. Тем более не горит, так как команду разогнали в отпуск, и я всерьёз подумывал было попросить Федулова купить мне билет в Москву, но тут незаметно подкралось первое официальное выступление моей новой группы.

В гримёрке клуба The Marquee чувствовался мандраж. Даже я, в той жизни прожжённый, матёрый музыкант, испытывал лёгкое волнение. Что уж говорить о моих партнёрах по группе Sickle & hammer, которые до этого поигрывали для себя, только мечтая о сцене и толпах поклонников, а сейчас, казалось, вся их решимость куда-то испарилась. Разве что Диана выглядела невозмутимой, что-то тренькая на своём неподключённом Fender Stratocaster. Голову её покрывала вязаная шапочка с цветными вставками – эдакий предшественник «растаманки».

Такую шапчонку не помешало бы и нашему бас-гитаристу, прикрыть блестящую лысину, который забился в угол гримёрки, крепко прижав к себе инструмент, словно боялся, что гитару кто-нибудь у него отнимет.

– Так, Диана, ты же у нас будущий психиатр, – обратился я к девушке, отвлекая её от наигрывания какой-то ей одной слышимой мелодии. – Вас учили, как словами или ещё как-то настроить человека? А то ведь эти артисты, того и гляди, в штаны наделают.

– Хм, ладно, попробуем что-нибудь с ними сделать, – не без доли скепсиса отозвалась гитаристка, критически оглядывая испуганно притихших Юджина, Джона и Люка.

– Попробуй, а я пойду гляну, как там в зале дела обстоят.

Оставив троицу наедине с психиатром-недоучкой, я двинулся по коридорчику, заканчивавшемуся дверным проёмом сбоку сцены. Стараясь особо не светиться, выглянул в зал. Народу собралось уже прилично, сотня точно есть, а до начала выступления 15 минут. Билеты Олдхэм продавал сам на входе в клуб, не доверяя это никому во избежание возможного кидалова.

А вот и две кинотелевизионные системы на штативах, каждая весом под 200 кг. Заряжены, как я понял, промежуточной киноплёнкой. Звук же пишется отдельно, потом его будут монтировать, накладывая на изображение. Всё-таки техника далёко ещё не на грани фантастики.

Одна кинотелевизионная камера посередине зала на специальном возвышении, вторая – сбоку сцены, она могла брать крупным планом как лица выступающих, так и толпу перед сценой.

Появление здесь телевидения стало инициативой Эндрю, который уже имел контакты с телеканалом BBC, организовав запись одного из концертов Роллингов. На этот раз он уговорил продюсера отдела музыкальных программ предоставить хотя бы пару камер, обещая, что шоу получится незабываемым и войдёт в историю. Ему поверили на слово, а нас Эндрю молил его не подвести, иначе все мы попадём в опалу и ни о каком ТВ можно в будущем даже не заикаться.

Среди зрителей я увидел пару знакомых лиц из тех, что приходили на мои сольные акустические концерты. Понемногу, но моя аудитория начинает складываться, это радует. Посмотрим, какими темпами станет набирать ход популярность нашей группы. Но что-то мне подсказывало – за этим дело не станет. Как-никак мы собираемся в массе своей исполнять хиты, проверенные временем, пусть даже звучание покажется слушателю каким-то необычным, да ещё и телевидение нам в помощь. Ориентировочно на следующей неделе, как сказал Олдхэм, если всё будет нормально, наше выступление покажут по BBC.

Ладно, нужно двигать к служебному выходу, где меня уже должна ждать Хелен. Юная актриса не опоздала, встретила меня лучезарной улыбкой и в ответ получила не менее позитивную. Не то чтобы я собирался завязать с девушкой какие-то тесные отношения, пригласив её на наш дебют, просто она же водит меня на свои спектакли, уже три раза причём, хотя театр у меня всегда вызывал зевоту. Вот и я решил отплатить сторицей, кроме футбольного мастерства продемонстрировав ей и другую грань своего таланта… М-да, звучит, конечно, выспренно, но кто ж виноват, что помимо музыкальных способностей Алексея Лозового я в новом теле обнаружил все данные стать футболистом!

– Привет!

– Привет!

Всё-таки симпатичный у неё акцент, смешной.

Кивнув охраннику, который дежурил у служебного входа, я провёл девушку в зал, постаравшись тут же нырнуть в боковой коридорчик. Тем не менее кто-то уже меня срисовал, в спину раздались крики, но я уже мчался в гримёрку.