Геннадий Марченко - Мне снова 15…

– Ты, Петровна, не кипятись, я выполняю положенные предписания, чтобы соблюсти закон. А ты закон нарушаешь, и потому я обязан составить протокол и оштрафовать тебя.

– Да что ж это делается, Господи! Нет креста на тебе, Мишка, видно, мало отец тебя порол, царствие ему небесное. Что ж я, думаешь, не знаю, что Васька, который вон с ведром яблок стоит, тебе шурином приходится, с него-то ни копейки не берёшь…

– Ты чего несёшь, Петровна?! Да я тебя за такие слова на пятнадцать суток упеку, как за оскорбление власти!

– Ой, гляди-ка, оскорбился! Посадит он меня… Да сажай, сажай, коль совести совсем нет. А пирожки можешь коф… кониф… конфисковать, всем отделением слопаете, только смотрите, не подавитесь.

Да-а, эту шуструю бабку покрасневший от злости старшина сейчас точно упечёт на пятнадцать суток. Вмешаться, что ли…

– Бабуль, а с чем у тебя пирожки-то?

– Ой, сынок, – вмиг заулыбалась старушка, – а ты какие любишь? С ливером два осталось по четыре копейки и три штуки с капустой и яйцом по пять копеек, всё остальное распродала уже. Может, купишь остатки, да и пойду я? А то этот лишенец, того и гляди, в каталажку меня запрячет.

– Ну давай все, что есть, мать, – махнул я, – в поезде как раз перекушу.

– Бери, сынок, бери, они ещё тёплые малость… На-ка, держи, я их тебе в кулёк положу. А ты чего зенки вылупил? Нету у меня больше товара, всё, не за что меня арестовывать!

Бесстрашная бабуленция подоткнула подол юбки, шустро засеменила с платформы, оставив нас со старшиной наедине. Тот зыркнул в мою сторону, но ничего не сказал, поправил портупею, фуражку и двинул в другую сторону. А я, коль до прибытия поезда оставалось минут тридцать, решил продегустировать по пирожку с разной начинкой. Надеюсь, ливер не из бродячих кошек, как нас пугали в детстве. Честно говоря, в кульке из промасленной бумаги они уже перемешались, поэтому я сначала надломил пирожок, чтобы увидеть его начинку, а только потом приступил к дегустации. А ничего так, и с ливером приличные на вкус, и с капустой/яйцом. Так понравились, что тут же уничтожил оставшиеся пирожки, после этого почувствовав себя наконец-то сытым. Ещё бы запить чем… Зашёл в ту самую закусочную, о которой так нелицеприятно отзывалась бабка, купил бутылку «Дюшеса» и с наслаждением выдул её в один присест. Глянул на круглый циферблат станционных часов.

Время 16.12, ещё три минуты. Пригородный поезд прибыл точно по расписанию. Пассажиров в Москву было мало, под вечер всё больше из столицы ехали домой, с работы. Занял в полупустом вагоне место у окна, поезд тронулся, а я погрузился в чтение свежего номера газеты «Советский спорт», купленного в местном киоске «Союзпечать».

Футболу была посвящена почти половина номера. О, и о чемпионате дублёров упомянули в несколько абзацев плюс турнирная таблица, в которой «Динамо» шло на втором месте после «Спартака», который за несколько туров до финиша обеспечил себе неплохой отрыв. Эх, если бы меня пораньше привлекли, глядишь, и за победу поборолись бы, а сейчас спартаковцев уже не догнать. Похоже, «Спартак» одержит победу в номинации «Двумя составами».

Опа, и моя фамилия мелькнула:

«Стоит обратить особое внимание на талантливого крайнего полузащитника дубля московского „Динамо“ Егора Мальцева. В команду 16-летний самородок влился не так давно, но благодаря в том числе и его усилиям „Динамо“ совершило мощный рывок с 4-го на 2-е место в турнирной таблице. Проведя в составе дублёров бело-голубых семь матчей, Егор сумел забить в них шесть мячей, а ещё чаще ассистировал своим партнёрам, когда те забивали голы. Юного полузащитника отличают высокая стартовая и дистанционная скорость, неплохой дриблинг и выносливость. За шесть матчей, начатых в стартовом составе, Мальцев всего один раз был заменён, и то на последней минуте встречи, когда ему сильно досталось от соперника…»

Ну да, досталось, рука непроизвольно потянулась к лодыжке правой ноги, на которую после той игры в Кишинёве с «Молдовой» два дня опираться не мог. Даже следующий тур пришлось пропустить. Хм, автор заметки предлагает Пономарёву присмотреться к моей персоне. Не знает, видно, что именно Пономарёв и привёл меня в «Динамо». Ну да ладно, позже опишу свой приход в стан бело-голубых в мемуарах. Если, конечно, доживу до того дня.

А между тем на фоне таки случившегося Карибского кризиса близился ноябрь со своими праздниками. О 7 ноября можно и не говорить, о нём и так все знали, а вот День советской милиции в нашей стране готовились отметить впервые. Праздничное мероприятие с участием первых лиц страны, которое обещали транслировать по телевидению, собирались проводить в Кремлёвском дворце съездов. Поговаривали, что будут приглашены даже игроки футбольной и двух хоккейных команд «Динамо» – с шайбой и с мячом. Но только тренеры и основные составы, а я только-только был переведён в основу, так что мне посидеть в зале не светило.

Но я всё же подсуетился заранее, решив, что на праздничном концерте Муслим Магомаев просто обязан спеть «Наша служба…», поэтому репетировал с Магомаевым и пробивался к министру внутренних дел РСФСР с просьбой пробить выступление моего подопечного на этом мероприятии. Наверняка списки артистов ещё не утверждены, так почему бы не рискнуть?

Оказалось, что Тикунов ещё не был в курсе, кто такой Магомаев. Да, что-то слышал краем уха, не больше того. Пришлось ручаться за артиста, только после этого министр позвонил куда надо, а через пару дней мне сообщили, чтобы я активнее работал с Магомаевым, поскольку 25 октября в 11.00 тот должен быть на репетиции.

– Егор, а почему всё же ты именно этого азербайджанца хочешь выдвинуть на исполнение песни о советской милиции? – перед тем, как попрощаться, спросил Тикунов. – Наверняка есть немало русских артистов.

Блин, и в отсутствии толерантности не упрекнёшь, не поймёт ведь. Мне-то по большому счёту по барабану – азербайджанец будет петь или армянин, а может, и Кола Бельды. Ну вот сложилось так, что именно я стал тем человеком, который вытащил Магомаева на большую сцену, дал ему, как говорится, путёвку в жизнь. Наверное, рано или поздно он всё равно пробился бы, как в той реальности, просто в этой я чуть ускорил события. Да, с этого я лично ничего, можно сказать, не поимел. Ну и что? Зато советский народ слышит по радио мои песни в его исполнении, сделал подарок всем людям.

Моё объяснение, правда, поданное чуть в другом ключе, в целом Тикунова устроило, хотя чувствовалось по сопению на том конце провода, что он всё же поискал бы другого исполнителя.

На День милиции я не попал, да особо и не рвался. Посмотрел дома в одиночестве по телевизору. Мама уже жила у Ильича, там имелся свой, пусть и не такой приличный телик, а Катька умотала со своим хахалем то ли в кино, то ли на танцы, я так и не понял.