Пюрвя Мендяев - Слава Богу! Они все снова мертвы!

— Вы говорите неправду. Я не убийца. И вы это прекрасно знаете. Вы знаете настоящих убийц. Посмотрите на караван, посмотрите на то, что в нем не осталось ни одного живого человека. Бандиты убили всех. Разве так бывает? Разве убивают всегда, всех кто идет с караваном? Нет. Бандиты так обычно не делают. Посмотрите внимательно. Следов боя почти невидно. Это подозрительно. Караванщик отправил вас за помощью. Но кто это теперь подтвердит? И вы хотите со мною расправиться. Но вы не подумали о том, как вы сами будете выглядеть сегодня в глазах односельчан. А ведь эти люди могут вам и не поверить, что я и есть один из убийц. Может это вы и есть убийцы, подумают они, и это вы являетесь пособниками убийц. И им трудно будет что-либо возразить. Кто может сейчас доказать, что вы не являетесь пособниками убийц? Никто. Все кто был с вами теперь мертвы. Одни вы остались живыми и здоровыми. Это очень всё подозрительно. Если вы сейчас убьете меня, то тогда вам никто из сельчан не поверит. Никто не поверит в то, что вы не причастны к гибели каравана. Все подумают о том, что вы, убив меня, единственного человека, который был рядом с местом преступления и мог что-то о нем рассказать, попытались избавиться от свидетеля своего преступления. И тогда вам самим не поздоровится. Вы подумали об этом? О том, как вы будете смотреть в глаза своим односельчанам? Нет! Вы ни о чем не думаете! У вас от всего что случилось, отказал разум! Остановитесь и подумайте и не творите зла без причины. Его итак слишком много. Подумайте о своей судьбе, о том, как вы единственные спасшиеся из каравана будете дальше жить! И только после этого решайте. Стоит меня сейчас убивать или все же не стоит этого делать!

Один из степняков, разъярённый речью Миронова, замахнулся в ярости на Антона саблей, но двое других всадников остановили его. Самый на вид опытный из воинов сказал, словно поставил некую точку в разговоре:

— Ты, воин, прав. Действительно. Ты нам живым будешь намного полезней, чем мертвым. И поэтому мы не станем тебя сейчас убивать. Это было бы большой ошибкой с нашей стороны.

В этот момент воин калмык нанес удар по голове Миронову, каким-то неизвестным ему видом оружия и свет в его очах стремительно погас.

Миронов очнулся и огляделся: вокруг царил какой-то густой мрак, в котором ничего не было видно, голова и всё тело жутко болели, одежду с него практически всю сняли, оружие отобрали, и теперь он был одет только в рваные в нескольких местах штаны. В сердцах Антон произнес:

— Господи. И как меня угораздило попасть сюда? Где же это я?

Миронов попытался подняться, но тут с ужасом осознал, что заперт в невысокой, но исключительно крепко сколоченной клетушке, по которой он мог передвигаться лишь ползком. Антон прополз по камере, в которой было ночью ужасно холодно и сыро, так что он озяб и покрылся мурашками и убедился в том, что вырваться из неё ему без посторонней помощи будет практически невозможно. Антон не привык сдаваться в любой ситуации. Но поделать ничего со своим ужасным положением он сейчас не мог. И всё, что ему оставалось — это молиться и надеется на лучшее. Казалось, весь мир теперь для него превратился в эту мерзкую тюремную камеру, а впереди его ждало неопределённое, но однозначно ужасное будущее. И с этими печальными мыслями Миронов снова потерял сознание.

Миронова на следующий день разбудили вооруженные местные жители. Они помогли ему выбраться из места заточения и привести себя в элементарный порядок. Потом на Миронова надели ножные кандалы, и повели к стоявшей в центре деревни большой белой кибитке. Хозяин её, высохший, как степная трава мужчина примерно шестидесяти лет от роду, одетый в дорогой халат, дожидался пленника, восседая на небольшом стульчаке. Увидев Антона, он жестом предложил ему присесть на свободную табуретку напротив. Внимательно осмотрев пленника, мужчина сказал на чистом русском языке:

— Всё так и есть, как я и предполагал. Вы, Антон Миронов, полностью соответствуете тому представлению, которое у меня сложилось при прочтении ваших документов. Меня зовите Бадма, я глава нашего маленького поселения. Я внимательно просмотрел все документы, которые были среди ваших вещей. И я склонен думать, что вы действительно, не имеете отношения к тем бандитам, что напали на наш караван и убили наших людей. Вы человек иной породы. Потом я проследил сколько мог ваш путь по следам от того места, где вас захватили мои люди. Вы шли много верст по степи совершенно один. Я почти полностью убедился в вашей непричастности к нападению. Но, несмотря на свою невиновность в преступлении вы должны, с учетом всего того, что с вами приключилось, радоваться. Вам удалось выжить в ужасных условиях, вы пролежали без сознания трое суток. Но теперь это всё позади. Я верю вам, вы не имеете отношения к гибели наших людей. Но одно мне остается непонятным до сих пор. Я никак не могу понять, что вы совершенно один делали в наших местах? Объясните мне. Рассейте мои последние сомнения. И тогда мое доверие к вам станет намного более полным.

Миронов кивнул головой в знак согласия и начал говорить:

— Я благодарю вас, уважаемый Бадма за то, что вы серьезно отнеслись к моей судьбе и не пожалели своего времени для проведения расследования. Я хочу вам сообщить о том, что выполнял поручение своего командира в ваших краях. Мои боевые товарищи отправились в путь небольшим караваном на четырех подводах из рыбацкой деревни в поход вглубь степей. Командир же перед этим мне приказал отделиться от отряда и незаметно со стороны проследить за тем, как будет проходить поход. Он не совсем доверял некоторым частникам нашего похода. И предполагал, что они могут попытаться начать вести свою игру за его спиной. Поэтому я и находился на некотором отдалении от нашего отряда в полном одиночестве. Я следил за всеми передвижениями отряда и в случае любой опасности, должен был срочно предупредить своего командира.

Бадма внимательно посмотрел на Миронова и спросил:

— Пусть будет так. Но тогда ответьте мне на другой вопрос. Что нужно было всему вашему отряду здесь в нашей глухомани? Куда ваш отряд направлялся, и с какой целью? Что в наших краях могло заинтересовать вас? У нас тут нет ничего такого, что могло привлечь к себе внимание группы офицеров. Или я чего-то не знаю? Или я сделал неправильные выводы и ваши друзья прибыли сюда для того чтобы напасть на наш караван и значит и вы причастны к гибели несчастных людей, наших односельчан? Мне кажется, что вы не совсем со мною откровенны. Это очень плохо. Я хотел бы услышать правду. И вам придется мне её рассказать. Лучше сделать это так, чтобы мы остались друзьями и могли с вами и дальше вместе работать. Не хотелось бы добиваться от вас правды иным способом. И уверяю, вы в этом можете быть абсолютно уверенным, всё, что вы мне расскажете, останется только между нами. Судите сами. Кому я могу передать о вас информацию? Никому. Так что давайте рассказывайте мне всё как на духу. Всю правду.